Нельзя не согласиться с битым немецким генералом. Действительно, советское командование считало минные поля одним из важнейших элементов обороны. Эти инженерные заграждения широко использовались всеми армиями, оборонявшими Курский выступ. Так, к 4 июля в полосе 13‑й А Центрального фронта было установлено более 50 тысяч противотанковых мин, на участке 7‑й гв. А — около 67 тысяч мин, а наибольшее количество мин использовала 6‑й гв. А — около 90 тысяч штук. [470]
В приведенной выше цитате точно отмечен и другой момент. Важным элементом тактики врага было хорошо отлаженное взаимодействие подразделений всех родов войск, участвовавших в боях, прежде всего сухопутных сил и люфтваффе. Чему, к сожалению, еще не один год после Курской битвы пришлось учиться нашей армии. При прорыве немцы значительное внимание уделяли нанесению ударов по пунктам управления оборонявшихся войск в тактической полосе, которые предварительно тщательно разведывались. Это был излюбленный конек противника, он считался одним из важных элементов успеха. Поэтому во всех соединениях вермахта были отработаны различные приемы по дезорганизации связи и управления. Обычно за 30–40 минут до перехода в наступление наземных войск по выявленным или предполагаемым местам расположения КП и НП сильные удары наносила авиация и артиллерия. После чего на протяжении всего боя боевые группы целенаправленно старались уничтожить любые — батальонные, полковые, дивизионные пункты управления, наблюдательные пункты и узлы связи.
Важную роль сыграл этот тактический прием и при прорыве 2‑м тк СС обороны 23‑го гв. ск. Уже первый огневой налет артиллерии и авиации нарушил связь внутри полков 51‑й гв. сд. Сильной бомбежке и обстрелу подверглись НП 154‑го гв. сп на высотах 243.2 и 246.3, НП 122‑го гв. ап северо–восточнее выс. 243.2, а также КП, НП и узел связи 156‑го гв. сп южнее Лучек (южных){421}. Это привело сразу к обрыву всей проводной связи. Как свидетельствуют документы дивизии, батальоны отражали атаки, абсолютно не имея связи с вышестоящим командованием, а командование полков и штаб дивизии, а значит и корпуса, не получало оперативной информации с переднего края в столь напряженный момент. Вместе с тем большинство командиров использовало лишь один НП, что не позволяло в этой обстановке видеть ситуацию на всем участке обороны, следовательно, формировало неправильное представление о ходе боя. Следовательно, даже та информация, которую удавалось собрать и передать в вышестоящий штаб, в основном через живую связь, шла с задержками и не всегда оказывалась точной. Это существенно осложняло управление войсками в 51‑й гв. сд и усугубляло ситуацию в полосе обороны.
Генерал Н. Т. Таварткеладзе, так же как штаб 23‑го гв. ск, пытался изменить ситуацию, направляя в передовые батальоны офицеров связи. Были моменты, когда старшие офицеры [471] штабов и даже комдив лично приезжали на передовые КП полков и батальонов, чтобы разобраться в ситуации, но высокая динамика боя и большая плотность огня на участке прорыва почти все усилия сводили к нулю.
Даже при неповрежденных инженерных сооружениях и заграждениях полосы два гвардейских полка не смогли бы долго противостоять двум мотострелковым дивизиям — слишком неравные были силы. А после интенсивных бомбовых ударов держаться было еще сложнее. Поэтому обе эсэсовские дивизии первые 2,5 часа двигались практически синхронно. Бронегруппа «Дас Райх», атаковав правый фланг 156‑го гв. сп и позиции отдельного гвардейского учебного батальона на выс. 246.3, уже в 12.55 вышла на гребень высоты и устремилась к с. Лучки (южные). После прорыва переднего края обороны дивизии подразделения 122‑го гв. ап вступили в тяжелый бой в глубине обороны дивизии. На отдельных участках его батареи и отдельные орудия благодаря хорошей подготовке и выучке творили чудеса, под интенсивной бомбежкой, заставляя останавливаться, а затем отходить группы противника численностью в несколько десятков танков. Из отчета штаба артиллерии дивизии:
«К утру 06.07.1943 г. прибыли и поступили в распоряжение Командующего артиллерией дивизии части усиления 28‑й и 14‑й оиптабр, которые были поставлены на танкоопасных направлениях и прикрывали с. Покровка, Яковлево и дороги, идущие Белгород — Яковлево. Артиллерийские средства дивизии прикрывали Большие Маячки, Лучки, Тетеревино. Все пушки батарей 122‑го гв. ап были подтянуты к линии обороны и совместно с 60‑м гв. оиптад поставлены на прямую наводку. Гаубичные батареи, которые стояли на закрытых позициях, и дивизион PC 80‑го гв. мп. вели огонь по скоплениям пехоты и танкам противника, расстраивая боевые порядки наступающих его частей, которые до подхода к главной оборонительной линии попадали под массированный артиллерийский огонь.
С 9.00 06.07.1943 г. при поддержке 150–170 самолетов противник начал наступление на Покровка — Яковлево, где встретил сильное сопротивление артиллерийских сил дивизии. Неся большие потери после неоднократных атак, он изменил главный удар, так как не имел успеха на этом направлении, и начал наступление в направлении выс. 243.2 с задачей — выйти к селам Лучки, Тетеревичо. Для усиления этого участка из района Тетеревино был переброшен в район Лучки на учебный полигон (район выс. 243.2) 1/122‑го гв. ап гвардии майора Всеводина, который, с ходу развернувшись, стал на прямую наводку и под сильным воздействием бомбардировочной авиации с воздуха вступил в бой с 100 атакующими [472] танками и пехотой, которые старались на узком участке фронта осуществить прорыв. Дивизион, героически сражаясь, дважды отбил атаки танков.
Не имея успеха, противник начал фланговые обхваты, и когда дивизион был с трех сторон обойден большим количеством танков, гвардии майор Всеводин с жестоким боем прорвался с дивизионом из окружения, вывел матчасть на новый рубеж и продолжал упорную борьбу с противником. В этом бою на поле боя противник оставил подбитыми и пылающими 21 танк и до 300 солдат и офицеров»{422}.
Согласно донесению штаба 2‑го тк СС, в 14.20 она овладела селом и продолжила движение на север, хотя бой в Лучках еще продолжали подразделения 51‑й гв. сд и 6‑й гв. мсбр 5‑го гв. Стк. К моменту прорыва мотострелковая бригада корпуса генерала А. Г. Кравченко сосредоточилась в селе не полностью, мотопехота еще шла пешком к передовой. Но всю артиллерию и минометы соединения на машинах уже перебросили в село, и расчетам хватило времени, чтобы выбрать позиции и развернуть на них орудия. Это очень помогло при отходе передовых батальонов 51‑й гв. сд. Артиллеристы и минометчики удачно использовали балки и овраги, расположенные у села. К их позициям было сложно подойти с ходу вражеским танкам и пехоте. Плотный организованный огонь из Лучек резко сбил темп атаки боевой группы «Дас Райх». Эсэсовцы как бы уперлись в стену огня и металла. Бригаденфюрер Крюгер был вынужден сконцентрировать все усилия для уничтожения этого противотанкового опорного пункта русских. Но подавить огонь артиллерии собственными силами быстро не удалось, поэтому пришлось запрашивать помощь авиации. Хотя бой в Лучках продолжался не очень долго, но носил ожесточенный характер. Противник понимал, что время работает на русских, чем дольше боевая группа будет топтаться на месте, тем больше у командования гвардейской дивизии возможности остановить отходящие войска и закрепить их на новых позициях. Пока село бомбили, часть танков вела прицельный огонь по вероятным местам нахождения ОП артиллерии, тем самым давая возможность другой части бронегруппы обойти Лучки с юга и ударить в направлении Калинина. Комбриг полковник A. M. Щекал писал: