Конечно, Василию тогда досталось. «Машина-то цела, – оправдывался он. – Надоело сидеть, когда другие летают. Я все-таки комэск. Сколько, в конце концов, ту спарку ждать!» Потом стал просить Шинкаренко отпустить его в Москву. «Слово даю: будут у нас те машины».
Шинкаренко отпустил, причем с облегчением, а сам стал принимать меры, чтобы избавиться от опасного подчиненного. Ему это удалось с помощью комиссара полка Лысенко и Мехлиса, который был тогда начальником ГлавПура – по их настоятельной рекомендации Василия Сталина назначили начальником инспекции ВВС. Обещанные «спарки» Василий тогда выбил, пригнал в полк, а сам отбыл к новому месту службы.
В летной инспекции при Главном Штабе ВВС Василий служил до 1943 года. Его двоюродный брат Владимир Аллилуев потом писал об этом периоде жизни Василия:
«Его нельзя было держать в тылу. Человек он был активный, моторный, смелый. Летал прекрасно, на фронт рвался, и его место было, безусловно, там. Он тяготился своим тыловым положением и страдал от того, что люди думают, что он хорошо устроился за отцовской спиной».
Да, на фронт Василий рвался, своим положением тяготился, однако службу в инспекции вряд ли можно было назвать тыловой. Инспекторам приходилось почти все время находиться в летных частях. А там, кроме своих прямых обязанностей инспектирования, контроля за выполнением в войсках директив, приказов, распоряжений Наркома обороны и командования ВВС, летчикам-инспекторам приходилось выполнять еще множество других обязанностей. Тогда начали создаваться воздушные армии, отдельные авиационные корпуса резерва Ставки Верховного Главнокомандования, формировалось много новых авиационных полков. Руководящий состав этих объединений, соединений и частей, естественно, нуждался в помощи, и оказать ее должны были прежде всего инспекторы. Не случайно сюда подбирали в основном тех, кто имел достаточный боевой опыт. Многих отзывали прямо с командных должностей. Инспектор обязан был хорошо знать авиационную технику, состоявшую на вооружении ВВС, и имел широкие полномочия. В инспекторском удостоверении было написано: «Командирам частей, соединений и начальникам служб выполнять все требования и указания… (имярек)». Понятно, что такой документ налагал на владельца и особую ответственность за свои решения и действия.
Кроме того, именно летчики-инструкторы из инспекции ВВС должны были учить действовать во время воздушного боя молодое пополнение, в частности, переучивать их на новые самолеты Як-1. Занятия в классах, на аэродроме, вывозные полеты, разборы их – на все это уходило ежедневно по двенадцать – четырнадцать часов. Не так-то просто в течение одного месяца научить каждого и управлять новой машиной, и вести на ней бой применительно к конкретной обстановке, к реальному противнику, постоянно совершенствующему способы и методы боевых действий.
Василий Сталин лично, например, готовил своих младших товарищей: Степана и Владимира Микоянов, Тимура Фрунзе. Правда, и тут он действовал по-своему – пару раз пролетев вместе с ними на «спарке», неожиданно для ребят отправлял их в самостоятельный полет. Ничего, все справились. Правда, потом распорядился уже более благоразумно, отправив их в запасной полк: «Доучивайтесь – и на фронт!»
Летом 1942 года немецко-фашистское командование стало массированно использовать бомбардировочную авиацию на относительно узких по фронту направлениях. Причем прикрытие бомбардировщиков истребителями осуществлялось не только в районах нанесения ударов, а и на протяжении всего маршрута следования от взлета до посадки. Основу тактики немецкой истребительной авиации составляли внезапные атаки большого количества пар на повышенных скоростях, с использованием в своих интересах положения солнца и облаков. Это, естественно, заставляло командование летных частей и инспекторов вносить соответствующие коррективы в ранее существовавшую систему подготовки наших истребителей. В первую очередь требовалось, конечно, научить их уничтожать бомбардировщики противника. Большое значение придавалось боевым действиям в составе группы. Отрабатывались маневрирование, взаимодействие, использование бортового оружия, – словом, все то, чем обеспечивался успех боя с массами вражеских бомбардировщиков.
При подготовке к борьбе с истребителями противника внимание сосредоточивалось на осмотрительности в воздухе, стремительности и внезапности атак, на необходимости теснейшего контакта в паре. Не последнее место отводилось изучению самолетов противника, их сильных и слабых сторон. Летом 1942 года наши возможности в этом отношении значительно расширились. Наладилась служебная информация, регулярно стали публиковаться соответствующие материалы в журналах и газетах. Летчики даже могли «потрогать» вражеские самолеты, подбитые в бою или принудительно посаженные.
Довольно часто инспектору приходилось заниматься и многими другими вопросами, так или иначе затрагивающими различные стороны жизни и деятельности войск. В частности, налаживанием взаимодействия между родами авиации, между авиацией и наземными войсками, ликвидацией перебоев в снабжении горючим, боеприпасами, запасными частями для самолетов, даже поиском запасных аэродромов для наших отступающих частей. Приземляться порой приходилось на каких-то тропинках да полянках, потом определять пригодность района для дислокации полка, а это значит предусмотреть все – от взлетной полосы и штабного помещения до питьевой воды личному составу и подъездных путей к аэродрому.
Именно в 1942 году стала широко использоваться как огневая и тактическая единица пара истребителей. А это, естественно, потребовало переработки инструкций, действовавших в ВВС, пересмотра штатной структуры авиаполка и эскадрильи. И тут тоже не обошлось без участия инспекторов ВВС. Они сделали очень многое для обобщения опыта боевой работы пары. В конечном счете появились новые руководящие документы, узаконившие ее существование и содержавшие полезные рекомендации по применению пары в бою. Определилась и наиболее целесообразная организационно-штатная структура для истребительной авиации: полк состоит из трех эскадрилий, каждая эскадрилья – из двух звеньев, по четыре летчика в каждом. Всего в эскадрилье десять летчиков.
То есть понятно: для того, чтобы делать все это, инспекторам приходилось постоянно бывать на фронте, инспектора даже были как бы прикреплены к определенным полкам, за которые они отвечали вместе с их непосредственными командирами. И кто при этом мог удержать Васю Сталина от участия в боевых вылетах? Да никто, и он их совершал.
Мало того, во время этой своей «тыловой» работы Василий еще сумел и подвиг совершить. По свидетельству Артема Сергеева, в 1941 году в Мценске увидел его в воздухе командующий армией: на аэродром налетели бомбардировщики, Василий полетел навстречу им на незаряженном самолете и буквально «вытолкнул их лбом». «Командующий сказал: «Этого летчика я награждаю орденом Красного Знамени». Когда приземлился, выяснилось, как фамилия летчика…» (Сергеев А. О друге незабвенном. К 85-летию со дня рождения В. И. Сталина. // Газета «Завтра», № 12 (644) от 21 марта 2006 г.). То, что такой случай действительно был, и генерал Сергеев его не придумал ради реабилитации своего названного брата, доказали исследователи биографии Василия Сталина.