– Я ведь еще не застрелил тебя, хотя мог. Ты тоже мог меня убить. Ты обмениваешь верную смерть на арест и вероятный срок в тюрьме.

– А если я попытаю удачи с моим боссом?

– Считай, что он тебя уже похоронил. Да! Я кое о чем забыл. Может, у Ли и не получится расстрелять тебя с вертолета. – Он достал из ящика одну гранату. – Смотри, что у меня есть! – Он высоко поднял гранату, чтобы Эколс отчетливо ее видел.

– Это еще что?

– Это? Это добрая старая боевая граната. Ты же знаешь, что такое граната, верно?

– Ты не станешь взрывать ее так близко от себя.

– Ну, на твоем месте я не был бы так в этом уверен. У нас здесь достаточно места, мы можем отбежать назад. И я могу швырнуть ее по другую сторону от тебя. Но если ты позвонишь шерифу, я не стану понапрасну тратить ее.

Эколс молчал и думал. Фарелл не умолкал ни на секунду, то умолял, то убеждал его взвесить шансы.

Наконец Эколс перекинул винтовку в левую руку и взял телефон.

– Говори номер.

– Напоследок еще одно. Из-за вас шериф считает меня погибшим. Придется вам быстренько убедить его, что я жив.

– И как, по-твоему, мне это сделать?

– Да просто расскажите ему про своего босса, Вернона Ли.

Тем временем Фарелл постепенно продвигался к бугорку. Он сообразил, что если повыше поднять ногу и поболтать ею в воде, то она смоет налипшую глину. Это было мучительно трудно и медленно, но помогало.

Тристан демонстративно опустил на землю металлический ящик с гранатами и свой пистолет. Показав Эколсу пустые руки, он крикнул ему:

– Подойди ближе к краю и протяни телефон так, чтобы я мог с ним поговорить!

Эколс сделал шаг вперед, но Тристан жестом остановил его.

– Сначала положи оружие. Я же положил.

– Нет, свой пистолет я не брошу, – решительно ответил Эколс. – И я не собираюсь объясняться с шерифом, можешь сделать это сам. Тебе придется орать в телефон.

Тристану не очень хотелось покидать укрытие и подходить к самому краю бугорка суши, чтобы его услышали. Пожалуй, это было глупо. Оба бандита легко могли застрелить его.

– Ты с ума сошел! – донесся до него сзади громкий шепот его жены. – Не вздумай туда идти.

Тристан чуть не подпрыгнул от неожиданности.

– Черт возьми! Сэнди! Я же велел тебе вернуться в шалаш! – Он покачал головой и двинулся вперед. – Это наш единственный шанс выбраться отсюда. Нужно сказать шерифу, что я не погиб. Но он поверит только, когда услышит мой голос.

– Они убьют тебя! А потом позвонят Ли и скажут, что ты мертв, тогда их спасут.

Конечно, все могло повернуться и так. Но Тристан слышал, как испуганно Эколс говорил по телефону, когда понял, что Ли намеревается убить их с напарником.

– Я не могу упустить этот шанс, – сказал он жене, затем крикнул Эколсу: – Ладно, я поверю тебе!

– Тристан! Что из того, что они тебе верят? Ты не должен им доверять!

– Говори номер! – крикнул Эколс.

Тристан назвал ему номер. Эколс набрал его и, прижав к уху, ждал ответа. На лице его обозначилось некоторое облегчение. Но какое облегчение он мог испытывать, учитывая перспективу оказаться в тюрьме за предательство, похищение человека, попытку убийства, поджог чужого имущества и другие преступления, в которых его могли обвинить. Правда, если он предстанет перед судом, он мог быть относительно уверен, что останется в живых. Тогда как, судя по разговору с боссом, тот явно намеревался избавиться не только от Тристана, но и от свидетелей.

– Это шериф? – осведомился Эколс. – Я звоню вам относительно Тристана Дюшода. – Последовала долгая пауза, после чего он продолжал. – Вам не нужно знать мое имя, во всяком случае, сейчас. Но у меня для вас хорошая новость: Дюшод вовсе не умер. – Он стал слушать, глядя на Тристана. – Я как раз стою напротив него. Где? Черт, если бы я знал! Где-то на болотах.

Шериф что-то сказал, и Эколс нахмурился.

– О его жене мне ничего неизвестно. Она что, была в доме?

Тристан покачал головой.

– Вот Дюшод говорит мне, что ее там не было. – Он снова послушал шерифа и тяжело вздохнул. – Да, верно, это я устроил пожар. Да, это тоже были мы. Мы стреляли в вас, когда вы пытались подойти к пристани. – Еще немножко послушав, Эколс снова посмотрел на Тристана: – Он хочет поговорить с вами.

– Шериф?! – закричал Тристан. – Вы меня слышите?

– Алло? – сказал шериф. – Я уж хотел выключить телефон. Кто это?

– Шериф Нехай, это говорит Тристан Дюшод.

– Что? Дюшод покойник. Что у вас происходит? Предупреждаю, я уже направил туда вертолеты. Так что у вас большие проблемы, и это не шутки. Ваш телефон отслеживается.

– Бар ли! – отчаянно завопил Тристан, надеясь, что, назвав шерифа по имени, сумеет его убедить. – Это я, Тристан Дюшод. Ты встречался с моей сестрой в старших классах. Мы говорим по спутниковому телефону. Я не мертвец, не покойник. Бодро, скажи ему!

Бодро выступил вперед и загремел своим басом:

– Шериф, это Бодро. Тристан говорит правду, он жив.

– Бодро? Дюшод? Мне только что сообщили из береговой охраны, что их вертолеты засекли ваш сигнал. Они вот-вот будут над вами. – Шериф откашлялся. – У нас есть пара минут. Объясните, что там у вас происходит?

Глава 15

Сэнди открыла глаза – вокруг все заливал странный зеленоватый свет. Она сморгнула и огляделась. Это была больничная палата, она лежала на кровати.

Первой мыслью было, что она потеряла ребенка, и у нее тяжело стукнуло сердце, но тут он пошевелился.

– Ах, малыш, – прошептала она. – Какой же ты молодец!

Она вздохнула и чихнула от резкого запаха антисептика.

И тут же почувствовала боль в животе. Она тихо застонала и попыталась изменить положение, но, когда приподнялась, ощутила натяжение и маленький укол на тыльной стороне правой ладони. Внутривенное вливание. Бандаж. Боль.

На стене перед кроватью были укреплены белая доска и пластиковый ящичек. В комнате было слишком темно, чтобы прочитать надпись на доске, сделанную зеленым маркером, но на коробке была наклейка с ярко-красной надписью: «Опасно. Внимание: опасность заражения. Подлежит уничтожению согласно инструкции».

Понятно, она же в больнице! Она попыталась вспомнить, как здесь оказалась, но голова была затуманена, и память отказывалась работать.

Вдруг в сознании всплыл образ Тристана, его крик на болотах. Последнее, что она запомнила? Сэнди закрыла глаза и напрягла память. Что произошло между тем моментом и теперешним? Конечно, что-то происходило, нужно только вспомнить.

Но стоило ей закрыть глаза, как она начала засыпать. Ей очень хотелось спать, но еще больше – все вспомнить, поэтому она согнула правую руку и снова ощутила боль, прогнавшую сонливость.