Отправив домой своих девочек и отпустив Гошину «добавку», Борис с Андреем еще раз попарились и теперь сидели за столом, уставленным пивом и креветками. Расслабленные, они лениво перекидывались фразами.
– Как тебе «добавка», Борь?
– Чуть поперек горла не встала. Сдурел Гоша!.. У них хоть паспорта есть?
– Ему ведь их не через отдел кадров оформлять! – хохотнул Андрюха. – А молодые нынче такие ранние…
– То-то и оно, а я им в отцы гожусь, да и ты с небольшим натягом.
– Сколько-то Гоша с нас за них снимет?.. Приподнимается он на проституции.
– Сам, что ли, хочешь этим заняться? Я не вписываюсь. Тебе указывать не буду, но игорный бизнес, девочки – считай, автоматом и наркотики.
– Ну, с этим у нас относительно тихо. Так, чернота на рынках шныряет понемногу.
– Лиха беда начало. Три года назад и этого не было. А наркотики – страшная вещь, я в Амстердаме навидался. Представляешь, марихуану продают в любом кабаке, совершенно открыто, другую наркоту тоже можно легально купить. Вот такая, черт ее побери, демократия….
– Ты не говорил про Голландию.
– Смотался на машине с одной итальянкой.
– Кстати, как ты там с бабами устраивался, на шлюх денег не хватало?
– И так обходился. Но насмотрелся там этого добра. Кстати, в том же Амстердаме, в «квартале красных фонарей». Слыхал про такой?
– А то! Ну и как там, расскажи…
– Любопытно. Узенькие улицы, а на первых этажах сплошь проститутки. Или в окнах или прямо в дверях. Некоторые комнатки чуть шире стеклянной двери.
– И бабы голые?
– Практически да. Товар лицом. Когда клиент зайдет, они задергивают красную штору.
– И много там проституток?
– Тысячи. И одиночки, и в борделях.
– Ты хоть попробовал?
– Да ну, противно… И, представляешь, ни разу не встал, – рассмеялся Боря.
Андрей недоверчиво хмыкнул.
– Не знал, что ты такой чистоплюй. С теми девочками, что нашем кабаке ошивались, не отказывался… Теперь они от сутенеров работают. Тут на днях один из них обратился ко мне с вопросом, сколько он должен за то, что на моей территории капусту стрижет.
– Ну, а ты что ответил?
– Пока ничего.
– Я бы на твоем месте денег не брал, лучше натурой, девочками. А то влезешь в дерьмо с бандитами, – Боря вздохнул. – Так все быстро меняется, скоро и у нас свои Аль Капоне появятся.
– Уже.
– Ну, это пока семечки. Они еще не поделили территорию и сферы влияния, как в Италии, например. Пожалуй, нам тоже крыша понадобится. Только не хотелось бы с уголовниками связываться, я этих узколобых не перевариваю.
– Можно со спортсменами или с «афганцами».
– Лучше со спортсменами. Этих я сам найду. Обращусь-ка я к дяде Шиве…
– Кто такой, почему не знаю?
– Мой бывший тренер по карате – его так прозвали, потому что за руками было не уследить. Мелькали так, будто у него их три пары.
Не откладывая дела в долгий ящик, на следующий день утром Пахомов позвонил тренеру домой, и ближе к вечеру они сидели в маленьком закутке возле физкультурного зала обычной школы, где Шива тренировал подростков. Перед мужиками стоял низенький столик, на нем две пиалы с зеленым чаем.
Вспомнили о старых временах, затем Борис перешел к тому, чем сейчас занимается, и завершил:
– Рэкетиры голову поднимают, не знаю, кого в качестве крыши выбрать. Чем воров или афганцев, лучше спортсменов. Твои ребята не помогут?
Он вопросительно смотрел на Шиву, тот сразу ответил:
– Своих могу лишь в качестве охраны предложить. В серьезных разборках, где стреляют, они не годятся.
– Мне охрана не нужна, – покачал головой Пахомов.
– Это ты так думаешь. Времена наступают неспокойные, и тебе потребуется человек, который будет просекать обстановку вокруг. А по поводу крыши – наверное, тебе следует поговорить с Валерой Новоселовым. Помнишь его? Вы ведь вместе занимались?
– Да, помню, он помоложе меня был, кажется, в университете учился?
– Не доучился. Взяли его за причинение тяжких телесных. По пьяни не рассчитал удар, якобы девушку защищал. А в суде эта девица отказалась признать, что на помощь звала, и получилось, что Валерка ни с того ни с сего на постороннего человека напал. Отсидел пять лет. Вышел – естественно, ни в университет, ни в спорт дороги уже нет. Но в зал ко мне похаживал, помогал молодняк натаскивать. Вначале устроился работать вышибалой в каком-то кабаке. Потом времена меняться стали, силу зауважали. Собрал Валера бывших спортсменов и подмял под себя районную шпану, которая рэкетом промышляла. Молодежь-то он обламывать научился, как ты понимаешь.
– Значит, он теперь главный рэкетир?
– Я в их иерархии не разбираюсь, но, думаю, не из последних. Заезжал тут недавно. Весь в коже, на иномарке, пара молодых неповоротливых рядом. Адресок вот оставил, так что держи, – он протянул Боре визитку.
– Спасибо, дядя Шива.
– Какой я тебе дядя? И десяти лет разницы нет, ты же у нас взрослым занимался? Впрочем, я уже дважды дед.
– Да ты что? – Борис с изумлением посмотрел на поджарого черноволосого тренера.
– А ты так и не женился?
– Пробовал, а жена сбежала, – отшутился Пахомов.
– Так верни, если нужна.
– Я над этим работаю, – улыбнулся Боря. – За наводку спасибо, Шива. А насчет охранников я тебе после Нового года позвоню.
Наутро Борис поинтересовался у Свиридова:
– Ты про Валеру Новоселова ничего не слышал?
– Проскальзывало такое имечко. Вроде команда быков у него, авторитетный товарищ.
– Я с ним лет десять назад в секции карате познакомился. Случалось, в спарринге работали. Попробую обратиться к нему по поводу крыши.
– Ты погоди, не торопись встречаться. Дай я сначала справки о нем наведу.
– Хорошо, только не тяни.
Боря достал записную книжку, полистал ее, и, набрав номер, заговорил игриво-театральным тоном:
– Эмма Анатольевна, алмаз моего сердца!.. Пахомов говорит… Да-да, тот самый Боря, давно и безнадежно в вас влюбленный… Как жаль, что вы никогда не воспринимали меня всерьез… – он послушал, улыбнулся, и продолжил уже нормальным голосом: – Конечно, Эмма Анатольевна, с просьбой. Нужно два билета на что-нибудь классическое, на сегодня или завтра… Орган? Чудесно! Через полчаса буду у вас, и не с пустыми руками!
Повесив трубку, он взглянул на друга.
– Артист! – оценил Андрей.