— Да, — выдохнула я.
— Как вы объясните их?
— Я была возмущена, — я устала повторять это. — Мало ли чего можно наговорить в порыве злости.
— Значит, вы все-таки злились?
— Немного. Однако я называю такое состояние скорее возмущением, чем злостью. Когда я злюсь, я веду себе не так, — съязвила я.
— А как, позвольте полюбопытствовать?
— Тогда я бью тарелки, ломаю мебель и очень громко кричу, — небрежно бросила я полную чушь.
— Вас легко вывести из себя?
— Нет.
Следователь помолчал немного.
— Хорошо. Вы свободны.
Я хмуро глянула на мужчину. Мне казалось, что он играет со мной.
— У меня пока нет обвинений в ваш адрес. У вас есть алиби, которое, кстати, еще необходимо проверить, — объяснился следователь. — Поэтому зайдите, пожалуйста, в соседний кабинет. От вас потребуется подписка о невыезде.
Я вышла за дверь и нашла взглядом Кристофера. Сидя на стуле в противоположном конце коридора, он заинтересованно посмотрел на меня. Я безразлично подняла большой палец вверх, при этом недовольно скривив губы. Мужчина хитро улыбнулся в ответ, а я вошла в кабинет по соседству.
Там я подписала бумаги и сдала отпечатки пальцев. После этой унизительной процедуры я долго находилась у умывальника, пытаясь смыть черную краску. Она, казалось, совершенно не поддается ни воде, ни мылу.
Когда я вышла из кабинета, то наткнулась на мужчину, очень похожего на Кристофера. Та же стрижка, фигура, рост. На нем была оперативная форма, он стоял ко мне боком и наливал воду из фильтра.
— Крис, чего это ты напялил на себя? — направилась я к нему.
И тут оперативник повернулся и вопросительно посмотрел на меня. Все, в чем были различия этого человека и Криса, — это цвет глаз, ну и некоторые черты лица.
— Извините, ради бога. Обозналась.
— Ничего страшного. С кем не бывает, — улыбнулся в ответ мужчина.
Да, и у него был совсем другой голос
Я еще раз виновато улыбнулась и в замешательстве отошла в конец коридора. Пару секунд назад я готова была поклясться, что это был Крис. Видимо, потрясение сегодняшнего дня сильно сказалось на мне.
Крайне опустошенная, я набрала номер Антона.
— Ну, наконец-то! — выкрикнул он крайне раздраженно. — Где тебя носит? Где вас носит всех? Я пытаюсь дозвониться до тебя больше часа…
— Я тоже рада тебя слышать, — перебила я его.
— Это не смешно! Если ты намерена со мной расстаться, то давай поговорим как взрослые люди, а не будем играть в прятки.
— Мне действительно надо с тобой поговорить, — у меня начинала болеть голова.
— Что-то случилось?
До Антона только сейчас стало доходить, что у меня что-то произошло. Его «проницательность» иногда поражала, и я осознала, что мысленно отвечаю на вчерашние вопросы Кристофера. В этот момент я поняла, что не хочу замуж за этого человека и ни в коем случае не хочу иметь от него детей и жить долго и счастливо до конца дней своих.
— Случилось, — ответила я. — Можно с тобой поговорить?
— Может, встретимся в ресторане?
— Нет, — категорично ответила я. — Ты не против, если я сейчас заеду?
— Заезжай, — немного опечаленно сказал мужчина.
— Я все тебе дома расскажу.
— Хорошо.
На улице уже стемнело. Казалось, что уже глубокая ночь. Зимнее время было обманчиво. Стрелки часов показывали, всего, семь часов.
Холодный ветер колючими порывами налетал на прохожих, бросая в окна мелкие капли воды, срывающиеся с туч. Сырость вползала в складки одежды, впитываясь в кожу. Мне казалось, что я совершенно голая. От повышенной влажности невозможно было спрятаться под одеждой. Я опустошенно брела по улице, слушая завывания ветра и физически ощущая давление низких, тяжелых облаков. Через некоторое время я поняла, что замерзну, если немедленно не окажусь в теплом помещении. Я вызвала такси и назвала водителю адрес.
Антон жил в двухкомнатной квартире на проспекте Пушкина. Она не была такой шикарной, как у Кристофера, и такой вместительной, как мой загородный дом. Особенным комфортом она не блистала. Небольшие клетушки, казалось, способны раздавить находящегося внутри человека своей теснотой. Сегодняшний вечер вообще обещал меня превратить в лепешку. Я поздновато поняла, что после милицейского отделения лучше всего было поехать ко мне, а не к Антону. У себя я, по крайней мере, могла бы свободно вздохнуть.
— Что у тебя произошло? — с интересом спросил мужчина, когда я вошла.
— Можно для начала мне принять душ, а потом выпить латте. Ты же умеешь варить латте?
— Нет.
— Молотый кофе. Варишь его, как обычно, только не на воде, а на молоке. И, будь добр, положи одну ложку сахара.
— Я мог бы пойти в ванну с тобой, и ты заодно рассказала бы, что случилось. А что у тебя с пальцами? — прервал он мой отрицательный ответ. — Это похоже на вещество для взятия отпечатков пальцев.
— Так и есть. Так позволь мне его смыть, как и прочий негатив.
— Что ты…
Но я захлопнула дверь в ванную перед его носом.
— Кристина!
— Давай чуть позже, — крикнула я, открывая воду. — И, если тебе не сложно, включи ASOT [1] … любой.
— А как ты его услышишь? Это у тебя дома колонки во всех комнатах, — прокричал он в ответ.
— И даже в туалете, — тихо ответила я, в очередной раз пожалев об идее приехать к Антону, а не направиться домой.
Пришлось обойтись без музыки.
Я долго стояла под теплыми струями душа, подставляя им лицо и позволяя воде смывать с меня все воспоминания сегодняшнего дня. Отвратительный напор воды, под которым я быстро замерзла, тем не менее привел меня в чувства.
Чуть позже я лежала на спине на разложенном диване Антона и отсутствующим взглядом глядела в потолок.
Кофе он мне сделал без молока, растворимый, по причине отсутствия молотого, и задавал уже успевшие надоесть вопросы. Особого беспокойства я в его голосе не слышала или не хотела слышать. Меньше всего сейчас мне нужны были его расспросы и жалость. Я краем сознания понимала, что нахожусь в доме совершенно чужого мне человека. Его постоянные командировки и мои периодические увлечения чем угодно, только не им, привели в итоге к тому, что я стала невероятно далека от Антона. Раньше мне это нравилось. Это подогревало чувства, привнося новизну отношений. Ощущение «первого» знакомства было очень интересным и заманчивым. До поры до времени. А потом мне просто надоело «знакомиться» с ним каждый раз заново. Еще совсем недавно я стала понимать, что не хочу привязываться, отдавать часть себя, вкладывая в отношения время и силы. Не тот это был мужчина. Тем не менее я вкратце рассказала о событиях последних нескольких дней, благоразумно умалчивая о некоторых деталях.