Мы отберем у них земли, деньги, власть и военную силу. В Раденоре власти Храма не будет. И начну я…
Да, именно с этого я и начну.
Больно, как же больно.
Может, потом мне станет чуть легче?
Может быть…
Я вздыхаю поглубже и сосредотачиваюсь. Сейчас надо сделать то, что я сам себе запрещал.
Разделить сознание. Оно словно состоит из двух половин. Одна — слабая, человечная, добрая, сейчас корчится от боли. Вторая же…
Демону все равно, кто и кого бросил. Они не знают любви, они признают только право собственности. Раньше я не давал ему волю, но сейчас…
Лучше так, чем будет болеть.
Вдох — выдох. Вдох — выдох… Медленно, очень медленно, скулящие остатки моего человеческого 'я' словно покрываются ледяной корочкой.
Холод. Спокойствие.
Теперь уже не так больно — и я могу сосредоточиться на своем деле.
Вызвать Ак — Квира несложно. Демону самому хочется прийти на мой призыв, а потому все остальное — простая формальность. Он быстро произносит слова клятвы, соглашается на мои условия — и мы мчимся прочь от столицы. Туда, где я буду на достаточном удалении от Храмов. И смогу поговорить с Мартой.
С мамой…
* * *
Марте было уютно и спокойно. Она уже более месяца жила в подземелье дворца, но вовсе не чувствовала себя в чем‑либо обделенной.
У нее была пища, вода, выход к морю, которым она пользовалась по ночам и даже источник пресной воды, возле которого она полюбила сидеть. Короли Раденора были предусмотрительны — тут не испытало бы дискомфорта даже небольшое войско. Мало ли что…
А еще…
Та сущность, для которой был привычен облик змеи, с удовольствием сопровождала ее повсюду. И это не прошло даром.
Марта понимала, что становится сильнее. А еще — если бы она знала раньше! Если бы она была чуть моложе! Лет бы двадцать тому назад!
Когда они были рядом с Мишель, если бы она нашла дорогу сюда!
Она смогла бы так много, и сестре (да, пусть принцесса оставалась выше ее по положению, пусть в их жилах текла разная кровь, но Марта всегда считала ее сестрой) не пришлось бы умирать. Нет, не пришлось бы. Она смогла бы проклясть Рудольфа с Абигейл не просто на бездетность — на полную. Смогла бы убить их, смогла бы навести такую порчу, что они сами молили бы о смерти.
Они бы корчились в муках, мечтали о ней — и даже попросить не смогли бы. Гнили бы заживо.
У каждого мага есть определенный запас сил, которым тот может пользоваться, своего рода резерв. У Марты — тоже. Но он был невелик. А сейчас — медленно, по капельке, растягивался.
Но возраст!
Она в чем‑то уже закостенела, ей было намного сложнее, чем молодежи….
Когда у Алекса будет сын — его обязательно надо будет принести сюда. И приводить регулярно. Пусть внук будет еще сильнее отца.
Сын.
Да, сын…
Марта пристально наблюдала за Дариолой — и все более убеждалась, что она носит ребенка Алекса. И в то же время…
Ее разговоры с братом, с менестрелем, с доверенными придворными дамами — одного этого хватило бы для казни.
Ах, бедняжка, как же она мучилась, ложась в постель с ненавистным ей человеком. Так орала, что половина дворцовых котов подпевать приходила.
С — сука!!!
Если бы не ребенок Алекса, не его кровь… приговор Дариоле был уже вынесен — и в глазах Марты обжалованию не подлежал. Ее сын не заслужил такой твари, которая будет улыбаться в лицо — и мечтать воткнуть нож в спину!
Один раз повезло?
Второго шанса ей не дадут.
То, что Алекс жив — заслуга его природы полудемона, Дариола предала его.
Она умрет.
Сначала родит, а потом умрет. Можно — в родах. Разве что не при ребенке. Марта отлично знала, что даже если Алекс запретит ей убивать Дариолу — она последует за ней. И сама приведет приговор в исполнение.
Пусть сын потом обижается.
Темнота вдруг сгустилась. Змея свернулась в клубок, словно подобравшись для прыжка. И из ее рта зазвучал родной голос Алекса.
— Мама, ты в порядке?
— Да, малыш. Когда ты собираешься возвращаться?
— Хоть сегодня.
Марта задумалась.
— А ты знаешь, что Дарий…
— Уехал? Отлично знаю.
— И ты…
— Мам, ну разумеется, мы встретимся. А ты — готовься.
— К чему?
План Алекса она выслушала в тихом восхищении. Вот ведь…
— Какой ты умничка! Алекс, ты весь в маму!
— Или в отца?
— Аргадон тоже неглуп. И?
— Сколько людей погибнет…
— Пусть погибают, — Марта даже и не думала кого‑то жалеть. — ограничивающие условия ты задашь, остальное — мелочи.
— Живые люди.
— Отребье, воры, разбойники, прочая мразь…. они все равно подохнут. Рано или поздно, так или иначе.
Некроманты всегда оставались некромантами и жалеть людей для них было просто неестественно. Вот если бы люди их любили — тогда да, тогда они могли бы проявить милосердие.
А так?
Марта могла пожалеть Торрин, могла пожалеть ребенка Алекса, но даже Карли уже не вызвала бы никакого отклика в ее душе. Подумаешь… предательница.
Собаке собачья смерть.
— Ладно. Мам, ты там поосторожнее, хорошо?
— Обещаю, малыш. Мне еще внуков хочется потискать…
Алекс прощается. Марта задумывается. Что‑то не так с ее мальчиком. Но что?
При встрече разберемся. А сейчас главное — его план.
Войска готовы, Моринары выявили всех, кто предал законного короля, осталось сдернуть маску с храмовников — и королевство вернется законному владельцу.
Марта ждет.
И в этот миг глаза ее неотличимы от глаз змеи из мрака.
Такие же безжалостные черные провалы.
Некроманты собираются взять реванш.
* * *
Тетушка Меди слышит, как хлопнула дверь, но к Иннис она решается зайти не сразу. Минут через десять, когда слышит рыдания из‑за двери.
Ну да. Любопытство — с…
Жаль, сам разговор подслушать не удалось.
— Иней?
Девушка поднимает от подушки лицо.
— Тетушка… он ушел.
— Алекс?
— Да…
— Вы поссорились?