Женщина неожиданно улыбнулась:
– Вы ошибаетесь, Артем Владленович.
– В чем я ошибаюсь?
– Вы ошибаетесь абсолютно во всем. Во-первых, я вовсе не Ольга Шувалова…
– Не может быть! – перебил ее Успенский. – Я видел вас с Никитой.
– Вы видели не меня, а Ольгу Шувалову. Я похожа на нее – бывают в жизни двойники. Это сходство сослужило мне однажды плохую службу… Далее, мы вовсе не собираемся требовать за вас выкуп, у нас совершенно другая цель. И в-третьих, выйти отсюда мы сможем, и ваши охранники ничего не сумеют предпринять, потому что они просто нас не увидят…
С этими словами женщина откинула висевший на стене ковер и толкнула искусно скрытую под ним потайную дверь.
– В этой квартире, как и в большинстве старых домов, есть второй выход. Но черный ход в этом доме закрыт в целях безопасности, поэтому ваши охранники не обратили на него внимание. Но мы пройдем другим путем.
– Так, значит, это вовсе не квартира Шувалова?
– Естественно. Вас подвело то, что люди вашего круга имеют несколько квартир. Поэтому, когда я пригласила вас не туда, где вы бывали у Никиты, вы ничего не заподозрили…
Мужчина с пистолетом подтолкнул Успенского к двери. Они вошли в темный проем и оказались на узкой, тускло освещенной лестнице. Спустившись по ней, мужчина открыл своим ключом дверь подвала, они прошли длинным сырым коридором, а потом вышли во двор соседнего дома, где их ждала темно-красная «девятка».
Успенского втолкнули в машину. Мужчина, лица которого банкир не мог разглядеть из-за темных очков и низко опущенного козырька бейсболки, сел за руль. Женщина со вторым пистолетом села на заднее сиденье рядом с Успенским.
Машина выехала на улицу, причем совсем не на ту, где Успенский оставил свой «Мерседес», так что его надежды на телохранителей окончательно растаяли. Они ехали по городу, и с каждой минутой Артему становилась все яснее их цель: они ехали к его банку.
Перед служебным входом в банк мужчина в темных очках остановил машину и сказал, не оборачиваясь:
– Сейчас мы подойдем к двери. Вы нажмете кнопку вызова дежурного и скажете, что должны пройти в свой кабинет. И что я пройду вместе с вами. Дама останется в машине. При любом резком движении или слове я отстрелю вам почки. Должен заранее предупредить, что вас в этом случае ждет невероятно болезненная смерть. И еще: вы, конечно, можете не поверить мне на слово, но я – тоже профессионал, получше ваших телохранителей и уж в упор точно не промахнусь.
– Я вас понял, – кисло промямлил Успенский.
Они вдвоем вышли из машины и подошли к двери. Банкир нажал кнопку вызова. Охранник увидел его на своем мониторе и беспрепятственно пропустил в помещение банка.
Поднявшись в кабинет, мужчина в темных очках усадил Успенского в его рабочее кресло и включил компьютер.
– Что вы хотите от меня? – спросил банкир растерянно.
– Обнулить кое-какие счета, – лаконично ответил таинственный незнакомец.
– Но я же не программист, не операционист, я банкир! Я во всех компьютерных делах не разбираюсь!
– Я разбираюсь, – ответил незнакомец с прежним лаконизмом.
Он забегал пальцами по клавиатуре, и очень скоро Успенский понял, что его незваный гость открывает доступ к счетам тайного фонда, средствами из которого Успенский финансировал националистические группировки и их боевые организации.
– Вам это не сойдет с рук! – прошипел он в бессильной злобе.
– Хорошо, хорошо, – отмахнулся незнакомец, – а теперь наберите ваш личный код доступа. И смотрите не ошибитесь, а то я могу рассердиться.
Он подкрепил свои слова легким, но очень болезненным ударом по ключице. Успенский понял всю бессмысленность сопротивления и набрал личный пароль. После этого он безнадежно наблюдал, как огромные деньги с тайных счетов утекают, как песок между пальцев. Больше всего его разозлило то, куда его ночной гость перевел деньги: на счета трех детских больниц и двух детских домов…
– Ну, сволочь, ты еще и издеваешься! – бормотал Успенский. – Ничего, я тебя достану, из-под земли достану…
Мужчина в темных очках закончил перевод денег и повернулся к банкиру.
– Я так понимаю, – начал он, – что вы сейчас обдумываете планы страшной мести. Ну так вот: ничего этого не будет. Вы уже знаете, что все ваши сторонники, как в Москве, так и здесь, в Петербурге, погибли. Вас пощадили из-за больших денег. Но теперь состояние ваше сильно пошатнулось, а стало быть, вы уже меньше нужны той силе, что расправилась с националами. Обзаводиться новыми связями небезопасно и долго, и имейте в виду: я и те, кто за мной стоит, будут следить за вами и снова успеют вас вовремя остановить. Конечно, проще всего было бы вас ликвидировать, но это не в моих правилах.
С этими словами мужчина привязал Успенского к креслу и заклеил рот пластырем. Затем он достал из кармана дискету, вставил ее в дисковод компьютера и улыбнулся:
– А это – маленький прощальный подарок от фирмы!
Успенский с омерзением наблюдал, как выпущенный гостем вирус планомерно уничтожает из директорской машины всю банковскую компьютерную сеть, включая все базы данных и архивы. Затем, когда черное дело было завершено, на экране появился утенок Дональд, который начал кувыркаться и закрашивать экран в разные цвета… Картинку эту Успенскому пришлось наблюдать до самого утра, когда его наконец освободила пришедшая на работу секретарша.
Майор Барабанов и без того жил в постоянном страхе, а с тех пор, как в положенный день он не получил своего привычного, туго набитого деньгами конверта, жизнь его превратилась в сплошной кошмар. Когда деньги не появились в тайнике, он, понятное дело, позвонил тому человеку, но мобильник был отключен. Майор затосковал. Отсутствие денег само по себе ужасно: он уже успел привыкнуть к некоторым приятным вещам, завел ряд дорогостоящих привычек… и как-то так получалось, что отложить ничего не удавалось, денег и так все время не хватало, а когда ежемесячная порция приятно шуршащих купюр не появилась, то Барабанов почувствовал ледяное дыхание нищеты. Конечно, другие люди посчитали бы, что он и так получает неплохие деньги, но эти другие вызывали у него глубокое презрение.
Но отсутствие денег – это одно, а то, что пропал сам источник благ, сам хозяин, – это смертельно испугало майора. Что там стряслось? Не попался ли хозяин… Кому он попался, в чьи руки – об этом майор боялся даже думать, но если попался хозяин, то самому майору грозит нечто ужасное…
«А что я делал? – думал Барабанов. – Ну, направил двух-трех призывников в подозрительную часть… Ну, положим, не двух-трех, и части этой как будто и не существует – но я-то об этом мог и не знать… Ну, допустим, призывники пропадали из всех архивов, из всех компьютерных файлов – но ведь это такая мелочь… А то, что кто-то из этих призывников и на самом деле пропал, исчез, как будто и не было их никогда, так при чем здесь я, скромный сотрудник горвоенкомата? Я знать не знаю, что там у них творится, в этом лагере…»