В пятом вагоне начальник поезда остановился перед купе проводника и постучал. Дверь отъехала вбок, на пороге показалась дама средних лет в форменном кителе и удивленно посмотрела на начальника.
— Вера, мужчина, который запрыгнул в поезд на ходу на станции Григорьевской, он не в твоем вагоне? — изучающе глядя на нее, спросил Иван Сергеевич.
— Н-нет… — замотала та головой, силясь понять, что за подвох кроется в этом вопросе.
— А ты его видела? Он, случайно, сейчас не у Василия? — продолжал напирать начальник поезда.
— Ну… Да, видела… — запинаясь, призналась Вера. — В общем-то — да, он запрыгнул к Василию. А что случилось? — запоздало всполошилась она.
Похоже было на то, что она знала о «зайце», едущем в соседнем вагоне, но ей уж очень не хотелось «сдавать» своего коллегу.
— Да ничего особенного… — беспечно отмахнулся начальник, и они с Андреем направились дальше.
Лавров спиной чувствовал на себе напряженный взгляд проводницы. Когда она, как бы в раздумье, опустила руку в карман, Лавров, боковым зрением уловив ее движение, резко обернулся и лаконично пояснил:
— А вот этого делать не надо! Звонить проводнику я бы вам очень не советовал.
Вспыхнув, словно ее поймали на карманной краже, женщина торопливо нырнула в свое купе и громко захлопнула дверь. С трудом протиснувшись между курильщиков, оккупировавших соседний тамбур, они вновь остановились перед дверью с табличкой «Проводник». На строгий стук начальника из-за двери, что-то пережевывая, выглянул крупный мордастенький дядя с плутоватым взглядом маленьких, глубоко посаженных глаз. Увидев Ивана Сергеевича, проводник явно струхнул и замер в ожидании.
— Василий, где у тебя тот человек, что сел на Григорьевской? — как о чем-то заведомо хорошо известном, жестко спросил начальник.
— А-а-а… — Глаза проводника испуганно забегали. — В… шестом купе. Ну, понимаете, Иван Сергеевич, он сказал, что опаздывает на похороны брата, пообещал на первой же станции, как и положено, купить билет…
— Значит, так, — в разговор вмешался Лавров, — что касается нарушения вашего внутреннего распорядка, тут, безусловно, Иван Сергеевич разберется. Но есть еще один момент, который грозит стать поводом к судебному разбирательству. И смягчить решение суда сможет лишь то, насколько вы будет нам помогать.
— Да, да, да… — закивал Василий, лицо которого разом покрылось крупными каплями пота. — Что я должен сделать?
— Прежде всего взять себя в руки и выглядеть, как вы выглядите всегда, — Андрей критическим взглядом окинул скукожившегося проводника. — Утрите лицо платком, улыбайтесь… Да не так, как приговоренный к четвертованию, а естественно, как будто вам подарили новый «Лексус». Уже лучше! А теперь слушайте и запоминайте…
Растолковав угодливо кивающему проводнику, что и как тот должен говорить и делать, он негромко объявил:
— Все по местам. Василий, вперед!
Стараясь никак не выдать своего животного страха, тот подошел к двери купе и, постучав, объявил:
— Господа, откройте! Еще одного попутчика примете? Господа, отзовитесь!
Однако за дверью купе не раздалось даже шороха. Проводник постучал еще раз и снова повторил свою просьбу. Но и на сей раз из купе никто не откликнулся.
— Надрались, что ль, до чертиков и спят без задних ног? — почесывая затылок, пробормотал Василий, собираясь постучать еще раз.
Но Лавров его остановил. Он почуял в этом молчании что-то недоброе. Подсознательно Андрей ждал, что сайентолог в последний момент может выкинуть еще какой-нибудь фокус.
— Откройте дверь своим ключом, — распорядился он.
Когда тот, повозившись в замке, чем-то щелкнул, Андрей отодвинул его в сторону и, достав пистолет, резко отодвинул дверь. Он сразу же увидел мужчину в костюме, который лежал на правой нижней полке лицом к стене. Казалось, он крепко спит, покачиваясь в такт с перестуком колес. Больше в купе никого не было. Заглянув через его плечо, проводник обрадованно воскликнул громким шепотом:
— Вот он, голубчик! Спит, как видите…
— Вы думаете? — не приглушая голоса, с сарказмом спросил Лавров.
Он подошел к лежащему на полке пассажиру и без каких-либо церемоний повернул его за плечо к себе. Мужчина, едва не сорвавшись на пол, безвольно, как манекен, перевернулся на спину. При этом его голова осталась почти в том же положении, словно ее с туловищем ничего не связывало. Удерживая мужчину за плечо, Андрей свободной рукой потрогал его шею. Оглянувшись, он увидел побледневшее лицо проводника. Тот стоял, выпучив глаза, и беззвучно хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Оттолкнув его, в купе протиснулся начальник поезда.
— Что с ним? — встревоженно спросил он.
— Сломана шея, — лаконично уведомил Лавров. — Пульс не прощупывается. Готов!
— Иван Сергеевич, — обретя дар речи, простонал Василий, — это не тот… Не тот, который сел на Григорьевской! О, господи!!!
— Да уж и сам это вижу! Вот этого-то я и опасался… — Андрей взял с соседней постели простыню и закрыл ею покойника. — Вызывайте милицию.
— Так это что же, убит пассажир, который здесь был ранее? — Начальник развел руками.
— Да. Это не тот, кто мне нужен, — сокрушенно вздохнул Лавров. — Оказавшись в купе, убийца выбрал момент и, не поднимая шума, сломал своему соседу шею. После этого поменялся с ним одеждой и покинул вагон.
— То есть он скрывается где-то в поезде? — не на шутку всполошился Иван Сергеевич.
— Что вы! — Андрей горько рассмеялся. — Он уже давно отсюда ушел. Вы же где-то стояли, ждали, пока вам освободят линию? Ну, вот он в этот момент и ушел.
— Но как он мог уйти? — встрепенулся проводник. — Двери тамбуров были закрыты. Или вы считаете, у него был ключ?
— Люди с такой подготовкой ногтем мизинца открывают куда более сложные замки. — Лавров с досадой махнул рукой. — Иван Сергеевич, я так думаю, скоро будет очередной полустанок?
— Да. А что? Вы собираетесь там сойти? — Начальник поезда озадаченно потер подбородок. — Но если мы вызовем милицию, возможно, вопросы будут и к вам…
Андрей в ответ лишь снисходительно усмехнулся.
— Думаю, эта встреча ни мне, ни им ничего не даст. Если бы они могли мне сказать, в какую именно сторону подался убийца, я бы встретился с ними с превеликим удовольствием. А так… Все, что положено, им расскажете вы и особенно Василий.
— Господи!.. — Тот с мученическим выражением лица стиснул руки. — Что же теперь будет-то?!
Не удостоив его ответом, Лавров молча направился к тамбуру. Издав гудок, локомотив начал сбавлять скорость. Вскоре показался полустанок и короткий невысокий перрон, освещенный единственным газовым фонарем типа «кобра». Спрыгнув с лесенки на потрескавшийся асфальт, Андрей оглянулся и, помахав выглянувшему из тамбура начальнику поезда, зашагал к кирпичному зданию полустанка. Хотя его окна светились, Андрею пришлось долго тарабанить в дверь, пока за ней наконец-то послышались шаги. В распахнувшееся окошко выглянула женщина средних лет с измятым, заспанным лицом.