– Я Утред, – сказал я, правда, негромко, чтобы меня слышал только Сигельф. – Ты понял, предатель? Я Утред.
Прежде чем обрушить меч на его тощую шею, я успел увидеть, как в ужасе расширились его глаза. Его крик оборвало бульканье, и на мокрую землю хлынула кровь. Сигельф несколько раз дернулся и затих.
– Труби в рог! – крикнул я Осви. – Быстро!
Затрубил рог. Мои люди знали, что делать. Они повернулись к болоту и стали отступать во мрак. Снова затрубил рог, и я увидел, как Осферт вывел из-за деревьев стену из щитов, над которой развевалось мое знамя с волчьей головой и поднимался обуглившийся крест Осферта.
– Люди Сента! – закричал Осферт. – Люди Сента, ваш король идет спасать вас. Все ко мне! Все ко мне! Стройтесь за мной!
Осферт был сыном короля, и королевское происхождение проявилось в его властном тоне. В ночном, наполненном смертью хаосе его голос прозвучал четко и уверенно. Люди, видевшие, как был сражен их олдермен, как на освещенную пламенем костров землю лилась кровь, поспешили к Осферту и встали в его стену из щитов, потому что его присутствие гарантировало безопасность. Мои люди быстро отходили во мрак, чтобы потом обойти болото и присоединиться к правому флангу Осферта. Я снял шлем, бросил его Осви, и прошел вдоль шеренги.
– Эдуард послал нас, чтобы спаси вас! – обратился я к сентийцам. – Датчане предали вас! Король идет сюда с целой армией! Стройтесь в стену! Щиты вперед!
Небо на востоке посветлело. Дождь все еще шел, но рассвет был близко. Я перевел взгляд на север и увидел всадников. Датчане, вероятно, услышали шум битвы и звуки рога, разорвавшие предутреннюю тишину, и решили выяснить, что происходит. Они увидели стену из щитов. Они увидели мое знамя с головой волка, они увидели почерневший крест Осферта. Они увидели людей, лежавших на потухших кострищах. Люди Сигельфа, лишившиеся вождя, продолжали метаться в панике и так же, как и датчане, не понимали, что творится вокруг. Постепенно до них доходило, что спастись можно только в нашей стене, они подбирали щиты, шлемы и прочее оружие и бежали к шеренге. Финан и Осферт расставляли их. Ко мне подбежал высокий человек без шлема, но с обнаженным мечом в руке.
– В чем дело?
– Ты кто?
– Вулферт, – ответил он.
– А кто такой Вулферт? – спросил я бесстрастным голосом. Оказалось, что он тан, один из самых богатых сторонников Сигельфа, и что он привел в Восточную Англию отряд из сорока трех воинов. – Твой лорд мертв, – сказал я, – и датчане очень скоро пойдут в атаку.
– А ты кто?
– Утред Беббанбургский, – ответил я. – Сюда идет Эдуард. Нам надо удержать датчан до подхода короля. – Я взял Вулферта за локоть и повел его к западному болоту слева от нашей оборонительной позиции. – Построй своих людей здесь, – приказал я, – и сражайся за свою страну, за Сент, за Уэссекс.
– За Господа! – крикнул стоявший поблизости Осферт.
– Можно и за Господа, – сказал я.
– Но… – начал Вулферт, озадаченный ночными событиями.
Я посмотрел ему прямо в глаза.
– За кого ты хочешь сражаться? За Уэссекс или за датчан?
Он колебался, но не потому, что не знал ответа, а потому, что все вокруг изменилось, и он так и не понял, что же происходит. Он ожидал марша на Лунден, а вместо этого от него требуют вступить в бой.
– Ну? – подстегнул я его.
– За Уэссекс, лорд.
– Тогда сражайся хорошо, – сказал. – Ты будешь командовать этим флангом. Построй своих людей, сообщи им, что сюда идет король.
Я увидел Сигебрихта только после того, как на востоке небо просветлело. Сигебрихт ехал с севера. Значит, он был у датчан, наверняка спал в тепле и уюте Хунтандона. Позади него какой-то человек нес его знамя с бычьей головой.
– Осви! – крикнул я. – Быстро найди мне лошадь! Финан! Шесть человек, шесть лошадей! Вулферт! – обратился я к тану.
– Лорд?
– Отыщи знамя Сигельфа, пусть кто-нибудь понесет его рядом с моим.
По лесу разбрелось много лошадей сентийцев. Осви привел мне одну, уже оседланную. Быстро запрыгнув в седло, я пришпорил ее и поскакал навстречу Сигебрихту, который остановился в пятидесяти или шестидесяти футах от меня. Его и знаменосца сопровождали пять человек, и все они были мне незнакомы. Я не хотел, чтобы сентийцы увидели это знамя с бычьей головой, но, к счастью, полотнище намокло и висело на древке неприглядной тряпкой.
Я подъехал почти вплотную к Сигебрихту.
– Ну что, мальчишка, хочешь прославиться? – с вызовом произнес я. – Убей меня.
Он посмотрел мимо меня, туда, где войско его отца готовилось к сражению.
– Где мой отец? – спросил он.
– Мертв, – ответил я и выхватил «Вздох змея». – Убит вот этим.
– Тогда я теперь олдермен, – заявил Сигебрихт.
Видя, что он набрал полную грудь воздуха, я понял, что он сейчас обратится к людям своего отца и потребует, чтобы они присягнули ему в верности. Чтобы помешать ему, я направил на него свою лошадь и поднял меч.
– Говори со мной, парень, – сказал я, поднося «Вздох змея» к его лицу, – не с ними.
Ко мне присоединился Финан с пятью моими людьми.
Сигебрихт испугался, но постарался не показать этого.
– Вы все умрете, – сказал он.
– Наверное, – согласился я, – но обязательно прихватим тебя с собой.
Его лошадь попятилась, и я не стал наступать на него. Посмотрев вдаль, я увидел, что датчане переходят мост. Почему они ждали? Если бы они переправились через реку ночью, они присоединились бы к Сигельфу и уже сейчас маршировали бы на юг. Вероятно, что-то их задержало. И тут я вспомнил те таинственные пожары, горевшие в ночи, три ярких отсвета от горящих то ли особняков, то ли деревень. Неужели кто-то атаковал датчан с тыла? Только этим можно объяснить их задержку. Но кто?
Как бы то ни было, сейчас датчане переходили по мосту. Их были сотни, тысячи, и вместе с ними шли люди Этельволда и мерсийцы Беортсига. По моим прикидкам получалось, что армия противника превосходит нас по численности раз в восемь.
– Я даю тебе, щенок, на выбор три варианта, – обратился я к Сигебрихту. – Либо ты присоединяешься к нам и сражаешься за законного короля, либо ты бьешься со мной в поединке, либо ты бежишь к своим датским хозяевам.
Он посмотрел на меня, но моего взгляда не выдержал.
– Я скормлю твой труп собакам, – сказал он, изо всех сил стараясь придать своему голосу пренебрежительные интонации.
Я продолжал молча смотреть на него, и он наконец отвернулся. Вместе со своими людьми он поскакал к датчанам, и я повернул свою лошадь только после того, как он затерялся в рядах противника.
– Люди Сента! – заговорил я, вставая перед стеной из щитов. – Ваш олдермен предал свою страну и своего бога! Датчане обещали сделать его королем, но вы когда-нибудь видели, чтобы датчане держали свое слово? Они хотели, чтобы вы сражались за них, а потом, когда вы выполнили бы свою работу, собирались развлечься с вашими женами и дочерями! Они пообещали Этельволду трон Уэссекса, но кто из вас верит в то, что он смог бы удержаться на троне дольше месяца? Датчанам нужен Уэссекс! Датчанам нужен Сент! Они хотят завладеть нашими полями, нашими женщинами, нашим скотом, нашими детьми! Сегодня ночью они предательски напали на вас! Почему? Потому что решили, что обойдутся без вас! У них достаточно людей и без вас, поэтому они решили убить вас!