– Ну раз уж умирать, так хоть узнаю напоследок.
После этих слов 428-й странно на меня посмотрел.
– Ладно. За завтраком я не стал есть кашу, но оставил себе ложку. Она из железа. Затем вытащил из выключателя немного проводов, из лампочки аварийного освещения – батарейку, еще кое-что приделал – и вуаля. Оставалось только заклинить замок. Пришлось поменять полярность… ложки.
– Ясно, – я был впечатлен.
– Мне уже приходилось это делать. Ну, или что-то подобное, – 428-й кашлянул. – Не в этом суть. Надолго эту штуку замок не удержит. Нам нужно выбраться отсюда другим путем. И быстро. Идеи есть?
– Нет.
– Но вы ведь Управитель. Это ваша тюрьма.
– Да, и сейчас она пытается меня прикончить.
– Может, вежливо попросить ее перестать?
– Вы всегда так себя ведете?
– Нет, порой я даже бываю оптимистом, – Доктор откинулся назад, прислонившись к стене. Он казался таким же измотанным, каким себя чувствовал я.
Душераздирающий лязг – и дверь вылетела из проема, прихватив с собой большую часть стены. Несколько секунд спустя над нами нависло нечто огромное и ужасное, и…
Я закрыл глаза. Не потому что струсил, а потому что устал, говорю же вам. В тот день я очень устал и плохо спал. Кошмары снились.
Последнее, что я увидел – как 428-й, с вызовом выпрямившись, встает между мной и существом по другую сторону двери. Хоть он и стоял ко мне спиной, я знал, что он смотрит на существо.
И оно ушло.
На самом деле, конечно, я просто закрыл глаза и приготовился к смерти. Вспомнил всю свою жизнь, все свои ошибки. Смирился с судьбой. Но смерть не пришла. Я открыл глаза. Существа нигде не было, лишь искромсанная металлическая дверь на полу.
428-й повернулся ко мне и на радостях облегченно выдохнул.
– Оно ушло… Вы посмотрели на чудовище, и оно ушло?
428-й обдумал эту мысль и отверг ее.
– Я, конечно, хорош, но вряд ли настолько.
– Тогда как это вышло?
– Понятия не имею, – 428-й лукаво улыбнулся. – Пойдем выясним.
Мы вышли в коридор. Я начал размышлять вслух:
– В этой Тюрьме скрывается некое инопланетное существо? Возможно, оно… путешествовало вместе с астероидом?
– Допустим, – 428-й осторожно пробирался вперед по темному коридору. – Продолжайте.
– Оно находилось в спячке… где-то в здании тюрьмы… А теперь проснулось, проголодалось, а мы предоставили ему немало пищи.
– Удобно, правда? Что-то спать хочется, спрячусь-ка я вон под тем камнем, а еда, наверное, сама прибежит. Свиной грудинки, пожалуйста, – 428-й покачал головой, запустив руки в волосы.
– Клара очень мила, – заметил я, не зная, что еще сказать.
– Да, определенно, – 428-й задумался и замер, явно встревожившись. – Вы с ней виделись? Что она здесь делает?
– Проводит одиночный митинг на посадочной площадке, требует вас выпустить. Плакаты приносит.
– Уж она своего добьется, – сказал 428-й, и против воли я согласно закивал. Мы улыбнулись. Улыбнулись друг другу. На короткий миг я задумался – возможно, несмотря ни на что, 428-й все-таки мой друг?
И тут раздался плач. 428-й услышал его первым – я еще только соображал, что происходит, а он уже несся на звук. Во мраке что-то шевелилось. Это был человек в инвалидной коляске. Он плакал.
Еще даже не услышав голос, я точно знал, кто это.
– Я ему не нужна, – простонал голос. – Оно пришло за всеми остальными, а от меня убежало.
428-й присел на корточки рядом с беднягой.
– Что? Что с вами случилось? Оно сделало это с вами? Кто вы?
Дрожащим голосом я проговорил:
– Это, 428-й, Заключенная 112. Марианна Глобус.
Марианна Глобус была первой, кто попытался сбежать из Тюрьмы. Она добралась до посадочной площадки. Но не дальше.
– И это все, что вы можете мне сказать? – 428-й в ужасе уставился на существо, тихо плачущее в инвалидной коляске. – Такие раны… – он присмотрелся. – Коляска что, сделана из?..
– Мы приспособили для этого Караульного, – сказал я и, к собственному удивлению и ужасу, хихикнул. – Простите. Простите, пожалуйста.
428-й не сводил с меня яростного взгляда, и я понял, каково, наверное, было тому чудовищу.
– У нас не было выбора, – продолжил я. – Марианна… Ее ранения были слишком…
– Какие ранения? Что именно произошло?
Марианна подняла голову. Она могла лишь чуть слышно хрипеть.
– Стало жарко… а потом – холодно, – она вздрогнула, но двигаться почти не могла и потому просто задергалась в коляске.
Я покачал головой и мягко обратился к ней, похлопав по руке:
– Ты молодец, Марианна.
– Я сбежала, – сказала она. – Я ведь сбежала?
– Да, да, конечно. Теперь ты свободна.
– Правда? – она завертела головой, точно слепая, мучительно растянув губы в ужасной улыбке. – Да, наверное. Мне нравится ваш голос. Вы мой друг?
– Конечно, – ласково сказал я. – И всегда буду.
– Хорошо, – она дернула головой, посмотрев на Заключенного 428. – Бойтесь друзей! – крикнула она, внезапно разъярившись. – Они предают! Всегда подводят!
Заключенный 428 уставился на меня.
– Что произошло?
Марианна Глобус была первой, кто попытался сбежать из Тюрьмы. Она добралась до посадочной площадки. Но не дальше.
Мы двинулись по коридору, 428-й толкал коляску Марианны. Это было необязательно, она катилась и сама. 428-й просто использовал ее как предлог, чтобы не смотреть на меня.
– Итак, Марианна, – сказал он. – В твоей коляске все еще есть электричество, она работает. А свет и остальные Караульные – нет.
– Караульные, которые куда-то пропали, – сказал я.
– Молчать, – велел 428-й.
– Не смейте…
– Молчать, – повторил 428-й.
Дальше мы двинулись в тишине.
Марианна начала напевать песенку. Ее хриплый голос отдавался эхом по пустому коридору.
«Ты мигай, звезда ночная,
Где ты, кто ты – я не знаю,
Высоко ты надо мной…»
Марианна замолкла на миг, забыв о нотах.
– Как алмаз, – она хихикнула и снова заплакала. 428-й погладил Марианну по тому, что осталось от ее волос, и она уснула.
Марианна Глобус была первой, кто попытался сбежать из Тюрьмы. Она добралась до посадочной площадки. Но не дальше.