– Что ж ты так, – пробормотал он, накладывая швы.
– Руку потеряю? – Аригис был спокоен, даже равнодушен к собственной судьбе.
– Ещё чего! Будешь как новый. Если мы доживём до утра и сумеем вернуться в форт, я тебе восстановлю полную подвижность дней за семь.
– Доживём.
– Твоя уверенность меня ободряет.
– Ладно тебе ныть! Ты же благословлён отцом! Ты удачливый.
– Ну-ну…
– Они идут. – Поборник прикрыл глаза. – Слышишь?
Уверен? Ладно. Парень, умеешь перевязывать? вот и перевяжи. Обожжённая рука плохо слушается? Потерпишь. – Роннар нашарил свой меч и через пару мгновений снова был на крутояре. – Ну? Вы идёте или нет? Я спать хочу. Шагайте уже сюда, сколько можно ждать?
Боец бестий – крупный и широкоплечий, но при этом, как ни странно, подвижный, будто рысь – выступил из тени, лежащей между стволов, и вопросительно блеснул на поборника глазами. За ним вышли и другие бестии, на что иоманцы отреагировали осторожным гулом. Однако враг встал на границе полусвета от костров и дальше не пошёл. Как бы обозначил себя: мол, тут мы, чего надо? – и теперь ждёт себе ответа. Крепыш-бестия что-то спросил на своём языке, гортанном и напористом, резком, и смотрел он при этом на поборника.
– Ну да, давай драться, – согласился тот. – А потом отдыхать. Надо и совесть иметь, и не занимать чужое время! Все же люди, у всех есть распорядок дня. У тебя дневная сиеста, у нас – ночной сон, и это, между прочим, святое. Понял, чешуйчатый?
– А-ахаргар.
– Так чего – дерёмся, или я пошёл?
– Ила-аг.
– Ну, валяй тогда. Где твоя железка? Сейчас я её тебе засуну кой-куда.
Бестия кинулся на поборника немедленно, словно понял всю речь до слова, и сразу попытался развернуть его спиной к товарищам, ждущим ниже по склону. Задумка очевидна, бестии не знают, что такое честный поединок, едва ли понятия боевой куртуазии входят в сферу представлений этих существ. Да и сами-то принципы рыцарства, по сути своей – придумки хитрожопой знати, желающей блистать своими боевыми навыками строго в удобных для себя условиях: чтоб всего один противник, и прямо перед тобой, и чтоб без неожиданностей. К реальному сражению выкрутасы с поединками имели крайне малое отношение. Ну, разве что – там и там оружие, доспехи, снаряжение, и двигаться тоже надо.
Роннар позволил развернуть себя и дождался, пока атакуют со спины. Его натаскивали не на поединки, а на настоящий бой, и он знал, что делать. Знал, как использовать своё падение, какие приёмы помогут подставить противника, атакующего сзади, оружию врага, бьющего в лоб, и что следует делать дальше. Он мыслил примерно теми же категориями, что и бестии: благородство и честность существуют для своих, причём только тех, в ком уверен и кому открыл душу. И строго в удобное для себя время. Для чужаков из нижнего мира имеются хитрости и всё прочее, что поможет победить их любой ценой.
Было несколько нырков вниз с перекатами, и понятно, что Роннара в конце концов увлекло вниз по склону почти что в обнимку с противником. Следом посыпались иоманцы с факелами – спасать своего предводителя или хотя бы осветить ему место боя. Впрочем, поборник мог бы драться и в полной темноте – он чувствовал атаку, как лёгкое движение воздуха на лице, и угадывал точно, какой блок следует поставить, чтоб он оказался эффективным. Но в данном случае помощи товарищей он был рад. Ему как- то плохо удавалась расправа над здоровым парнем из бестий, с которым он схватился в самом начале. Ещё и на других то и дело приходилось отвлекаться, и тут уж на подмогу годилось всё: стволы деревьев, кусты, края валунов и размахивающие топорами крестьяне.
В конце концов Роннар сумел пришпилить крепыша к сосне.
– Это наша земля, понял?! Моя земля! Убирайтесь! – крикнул он внезапно даже для себя самого – и присел. Напавший справа бестия размашисто снёс пришпиленному голову, потому что промазал по Роннару. Сразу получил в живот железа ладони на полторы и ещё попытался мстить: вцепился в противника руками, потому что меч свой всадил в дерево слишком глубоко – вытащишь не вдруг, а с железом в брюхе вообще без вариантов. Мужик, достойный уважения – дерётся до последнего. Даже жаль, что он, считай, труп.
– Убирайтесь, – уже тише крикнул поборник. Надо было беречь дыхание. – Иначе всех положим.
– Эй, священный! Эй! Ты живой? Ты где? – неслось по лесу.
– Ошалели, что ли? – откликнулся Роннар, пиная ещё одного бестию, набежавшего из шумной темноты. Попал точно, тот согнулся в муке и дал противнику достаточно времени, чтоб подняться и размахнуться, прикончить себя из удобной позиции. – Зовите по имени. Тут я.
– Поднимаемся, поднимаемся, – хлопотал Габеш. – Костры-то сюда не перетащишь… Эй, осторожней там с факелом! Хвоя займётся.
– Да, не годится палить лес, – подтвердил предводитель, нарезая полукруги перед нашедшей его группой. Само собой, крестьяне в темноте беспомощны, их надо защищать или хотя бы поддерживать. А бестий вокруг прячется предостаточно. Ночь полна ими до краёв. – Он нас кормит. Вот туда.
– Где ж туда, когда огонь вон там!
– Если идти прямиком, то подъём будет слишком крут. Бестии быстро нагонят и подстерегут. Получишь сталь в спину как пить дать. Давайте за мной.
И за его спиной Габеш нашёл момент врезать возражавшему смачный подзатыльник.
– Будешь ещё главному возражать! Делай как сказано и не кукуй.
– Э, а если он ошибётся?
– Командир всегда прав. Понял?
На вершину горы удалось вернуться почти без потерь. Расчистив это место от самых пронырливых врагов, Роннар убедился, что с Аригисом всё в порядке. Да, другу заметно поплохело, так оно и понятно. На полноценное лечение сейчас нет ни сил, ни времени, обезболивание, сделанное массажем, работает недолго. Но рана обработана как надо, поборник вполне подождёт до посёлка. А пока нужно уложить его поудобнее и успокоить – справимся. Даже без его помощи справимся.
Они продержались так всю ночь, к счастью, короткую. Занявшееся утро открыло глазам неприглядную, в щедрых подпалинах, вершину горы и совсем простой спуск с неё, который в ночи казался страшным обрывом в смерть. Даже в свете дня, угнетённые и уставшие, мужики ползли по нему медленно и осторожно, неся раненых и троих убитых – тех, кого смогли отыскать. Ещё два тела так и сгинули.
– Смотри, – сказал Роннар Аригису, который смог идти самостоятельно, с поддержкой. Это важное дело поручили одному легкораненому, с перевязанной рукой. – Они тела своих тоже уносят. Видишь, трупов нет.
– Да, верно.
– Хорошо бы кого-то из них захватить в плен.
– Зачем? Что ты надеешься узнать? Помнишь – ни одного из них не удалось заставить разговориться.
– Ещё бы. Ведь мы не знаем их языка. Я хотел бы выучить его, раз уж мы воюем. Как считаешь, реально?