Не произнося ни слова, Лена пошла к столу, налила рюмку водки и опрокинула ее в себя. Этого ей показалось мало, она налила еще и снова выпила. После этого подсела к столу и неожиданно заплакала.
– Лена! – подскочил к ней Василий Петрович. – Ты чего? Ты куда ходила-то?
– Толю… Толю я искала. Опять в деревню смоталась. И снова все без толку!
– Не нашла?
Лена молча покачала головой. Вид у нее был удрученный до крайности.
– Ленка, да ты не переживай, сейчас мы его все вместе живо найдем.
– Ох, нет! – простонала Лена. – Я его всюду искала. До самой деревни дошла, там покликала. Как дура битый час на морозе стояла и орала. Люди выходить стали, я у них спрашивала, не видели ли моего Толю. Нет, нету его нигде.
– А в клуб ходила? Там праздник тоже отмечают.
– Была я в клубе. Видела ваших Янку и Валентина, они там отплясывают. Глаз друг с друга не сводят. Любовь у детей, как я поняла.
При этих словах Лены лица всех четверых родителей странным образом окаменели. Инга снова отметила, что, похоже, все четверо были совсем не рады, что их дети проводят так много времени вместе.
Но это наблюдение Инга сделала, так сказать, попутно. Основное внимание было сосредоточено на Лене и ее горе.
– Погоди, не мог Толик никуда пропасть. Тут он! Ты просто не у всех расспросила.
Алена пыталась, как могла, утешить бедную Лену:
– А может, он на станцию уехал, или в соседний поселок, или в пансионат пошел? Там ты была?
– Нет.
– Видишь, а в пансионате своя дискотека, я знаю, девочки мне говорили, что не хотят в клубе толкаться, там народу много, они у себя организуют танцы и праздничный вечер. Может, Толю туда кто пригласил?
В глазах Лены загорелась надежда.
– В самом деле, в пансионате я не была.
– Вот видишь, – видя, что она больше не плачет, воодушевился Василий Петрович. – Пойдем с нами! Мы сейчас салют пускать станем, так забабахаем, что весь поселок к нам сбежится. И Толя твой тоже его увидит и вспомнит, что пора ему уже и домой топать.
С трудом, но им все же удалось уговорить Лену. Она снова пошла одеваться. К этому времени снег уже почти перестал идти, небо расчистилось, и стало удивительно тихо и красиво. На мгновение Инге даже стало жаль взрывать эту ночную красоту грохотом петард.
Но остальных подобные сомнения не мучили. Все были рады пошуметь и повеселиться. С громким свистом петарды одна за другой полетели в темное небо и стали взрываться там по очереди и все вместе.
– Красота!
– Класс!
Один залп следовал за другим. И словно соседи вдохновились их примером, чуть в стороне небо тоже расцвело яркими красками. Потом еще и еще. Но, конечно, такого богатого и красивого салюта, какой запустил в небо хозяин «Дубочков», больше ни у кого не было. Василий Петрович превзошел сам себя. Одна коробка сменяла другую. И у Инги даже промелькнула мысль о том, что в словах отца Андрея есть какое-то зерно истины. Конечно, Новый год – это всеми любимый и долгожданный праздник, но все хорошо в меру.
– Вася, может, оставим на потом? Ведь впереди еще много дней праздников.
Но Василий Петрович вошел в раж:
– Погоди, вот Толян сейчас услышит, откликнется, тогда и закончим!
И Василий Петрович не угомонился, пока не израсходовал весь запас вынесенных из дома фейерверков. На это ушел почти час. Гости к этому времени уже изрядно промерзли и продрогли, дожидаясь, пока энтузиазм хозяина праздника закончится. Но Толя так и не появился.
Возвращаясь в дом, все избегали смотреть на Лену. Всем было не по себе от выражения страдания на ее лице.
– А ты ему звонила? – спросила у подруги Инга, остановившись возле дома.
– Конечно!
– И что?
– Не берет он трубку!
– Наверное, не слышит.
– Глухой бы услыхал! – сердито отозвалась Лена. – Я звонила столько раз, что у самой почти аккумулятор сел. А ему хоть бы хны!
– Тогда потерял! Телефон потерял. Уронил в сугроб, ходит, ищет, а найти не может. Позвони ему еще раз!
– Бесполезно. Если бы хотел и мог, давно бы уже мне перезвонил.
– А хочешь, я со своего ему позвоню? – осенило Ингу. – Вдруг он на тебя за что-то обиделся и теперь дуется?
Лена с сомнением посмотрела на нее.
– Вроде бы мы не ссорились, – нерешительно произнесла она.
– У мужчин иной раз бывают очень странные задвиги.
– Только не у моего Толика! – твердо произнесла Лена. – Но хотя кое в чем ты права… Перед уходом он был какой-то сам не свой. Меня с собой взять на прогулку не захотел, причем категорически. Ушел один.
Инга только вздохнула в ответ. Если бы она стала вспоминать, сколько раз Залесный уходил без нее без всякого на то основания, то у нее и пальцев бы не хватило хоть на руках, хоть на ногах, хоть и там и там вместе. Ленке повезло, ее Толик впервые решил продемонстрировать жене самостоятельность.
– Давай я ему позвоню, – сказала она.
Набрав заветные цифры, Инга прислушалась, а затем проинформировала Лену:
– Гудок идет.
Лена кивнула в ответ головой.
– Как и у меня.
– А что это звенит?
Инга отняла от уха трубку и вслушалась. В окружавшей их тишине, которая как раз в этот момент легла над поместьем, была слышна телефонная трель.
– Точно звонит!
– Это же телефон Толика! – обрадовалась Лена. – Он где-то близко!
Звонок был совсем слабый, но все же его было слышно. Обе женщины кинулись прямо на него. К удивлению Инги, бежать им пришлось в ту сторону сада, где еще совсем недавно они гуляли с Раисой. Какое-то неясное чувство тревоги, царапнувшее ее тогда, поселилось в ней вновь. Только на сей раз оно не было мимолетным, а, напротив, с каждым проделанным шагом делалось все сильнее и сильнее.
Внезапно звонок перестал звучать. Лена, которая бежала впереди, остановилась и повернула к Инге встревоженное лицо.
– Звони ему снова! – закричала она.
Но тут же, спохватившись, набрала номер мужа сама. Снова зазвучал звонок, на сей раз совсем близко.
– Он где-то тут!
– Где же он? Где?
Лена растерянно переступала своими большими ногами возле белого сугроба, из которого слышалась трель звонка. Что-то в форме этого сугроба заставило Ингу нахмуриться. Продолговатый какой-то. И лежит прямо поперек дорожки. Конечно, прошедший совсем недавно снегопад изрядно засыпал сад и расчищенные еще с утра дорожки. Но когда они с Раисой гуляли по ним, то дорожки были лишь слегка припорошены начавшим падать с неба снежком. Затем снег усилился, повалил крупными хлопьями и значительно засыпал все вокруг. Но все же Инга не понимала, откуда тут мог взяться такой большой сугроб? Он был тут явно инородным телом.