– Мисс Альбион? Очень приятно. – Он пожал ей руку. – Пойдемте, я вас провожу.
Она поднялась вслед за ним на следующий этаж. Лонгмор провел гостью по длинному коридору в свой кабинет и занял место за рабочим столом, а она уселась напротив.
– Во-первых, спасибо, что обратились к нам, – начал он. – Так вот, я справился в архиве и разыскал для вас некоторую информацию. Надеюсь, она вас заинтересует.
– А вы не хотите взглянуть на сам браслет? – спросила она.
– О да, конечно! Очень даже хочу!
Кейт достала из сумочки фирменный футляр «Тиффани» и передала ему.
– Вы позволите? – спросил Лонгмор.
Она кивнула, и он открыл ее.
– Ну и ну! Вещица очень даже непростая! – Он поднес браслет к свету. – Весьма изящная штучка. И в прекрасном состоянии. Надо только немного почистить, а это, – он посмотрел на нее поверх очков, – можно в любое время устроить.
Хозяин кабинета осторожно уложил браслет обратно в футляр.
Потом обратился к каким-то бумагам, лежащим перед ним на столе в папке.
– Должен признаться, пришлось немало потрудиться, чтобы обнаружить следы этого вашего браслета! Когда мы ознакомились с вашим запросом, я поначалу почти не сомневался, что тут мы вряд ли сможем чем-нибудь помочь. Но нам удивительно повезло. – Он улыбнулся и передал Кейт какую-то пожелтевшую квитанцию. – Как видите, браслет был сделан на заказ, как и многие подобные вещи в то время. И стоил он кругленькую сумму. Три сотни фунтов.
Кейт уставилась на документ.
– А вы уверены, что это та самая квитанция? – спросила она.
– Разумеется, и теперь, когда я своими глазами увидел предмет, о котором мы говорим, последние сомнения отпали. Читайте сами, – он ткнул пальцем в квитанцию, – бриллиантовый браслет с жемчугом и изумрудами. Именно тот самый. Никакой ошибки быть не может.
Кейт нахмурилась и прочитала: «Заказан леди Эйвондейл 13 апреля 1941 года, полностью оплачен наличными в тот же день. Получен заказчицей 20 мая 1941 года».
– Вот так. Леди Эйвондейл – это ведь Ирэн Блайт, верно? – возбужденно произнес он. – Вещь не простая, браслет имеет, помимо всего прочего, историческую ценность. Если приложить к нему копию этой квитанции, коллекционеры отдадут немалые деньги.
– А это что такое? – Кейт показала на неразборчивые, словно детские, каракули в нижнем правом углу.
Мистер Лонгмор наклонился:
– А-а, это подпись человека, который его забрал. Дайте-ка посмотреть.
Она передала ему квитанцию.
– Да-да. Похоже, это… – он сощурил глаза, – Уэйтс. Э. Уэйтс. Если браслет забирала не сама леди Эйвондейл, а кто-то другой, этот человек должен был расписаться, а может быть, даже и предоставить письмо от ее светлости.
«Э. Уэйтс. Интересно, кто это такой?» – подумала Кейт.
– А что вы скажете об этом? – спросила она, доставая серебряную коробочку, на крышке которой была выложена из крохотных бриллиантов буква «Б». – Эта вещь, случайно, не у вас изготовлена?
Мистер Лонгмор достал из верхнего ящика лупу и внимательно осмотрел коробочку.
– Да-а, очень любопытный экземпляр. Но это, к сожалению, не бриллианты, – сказал он, возвращая ей коробочку.
– А что же тогда?
– Стразы. Очень высокого качества, да и работа прекрасная. Но не настоящие алмазы.
– Стразы, – растерянно повторила Кейт, снова глядя на коробочку.
– Да, превосходная имитация. Человек неискушенный вряд ли заподозрит подделку. Раньше многие женщины подлинные украшения хранили в сейфе, а сами носили копии. И если хотите знать мое мнение, – добавил он со значением, – такого рода вещицу было бы весьма неблагоразумно украшать подлинными драгоценностями.
– Неблагоразумно? Что вы хотите этим сказать?
Он смущенно хихикнул:
– А вы знаете, для чего эта коробочка?
Кейт покачала головой и предположила:
– Для каких-нибудь пилюль?
– Да нет, скорее всего, в ней хранили кокаин. Сейчас такие предметы встречаются не часто, но в то время они были весьма широко распространены.
– Правда? – Кейт изумленно уставилась на лежащую у нее на ладони серебряную коробочку.
Лонгмор кивнул:
– Видите там, наверху, крючочек? Он нужен для того, чтобы носить коробочку на шее. И еще, – он наклонился вперед и указал на боковую поверхность, – тут есть хитрая щеколда, чтобы коробочка случайно не открылась.
– Понятно.
«Значит, кокаин. Конечно, в двадцатые и тридцатые годы это было обычное дело. Нашла чему удивляться, дурочка, – сказала себе Кейт. – Выходит, в деле появился новый аспект. Реальная жизнь Беби Блайт оказалась более интересной, чем я думала вначале, но… Слишком уж все знакомо: та же уязвимость, та же тяга к парадоксам. Нет, мы с этой женщиной определенно родственные души».
Мистер Лонгмор в упор посмотрел на посетительницу:
– Надеюсь, я не слишком шокировал вас, мисс Альбион?
– Нет-нет, вы мне очень помогли. Не знаю почему, но я считала, что прошлое – это сплошные танцы да розы.
Он снисходительно улыбнулся.
– Благодарю вас, – продолжала Кейт. – А можно мне сделать копию этой квитанции?
– Я взял на себя смелость и заказал для вас копию, – сказал хозяин кабинета и передал ей через стол листок бумаги. – Если вам вдруг снова понадобятся мои услуги, не стесняйтесь, обращайтесь в любое время… И, если не возражаете, я внесу в базу данных ваши координаты. Время от времени мы устраиваем выставки изделий от «Тиффани». И если бы вы разрешили нам экспонировать эту вещь…
– Да, разумеется, – кивнула Кейт и встала. Мистер Лонгмор пожал ей руку. – Спасибо, что уделили мне время. Вы были очень любезны.
– Всегда к вашим услугам.
По узенькой лестнице Кейт спустилась вниз, прошла через выставочный зал и оказалась на улице.
Значит, браслет купила Ирэн.
Кейт думала, что получит сегодня хоть часть ответов, а вместо этого лишь возникли новые вопросы.
Она достала из сумочки копию квитанции и просмотрела ее еще раз. Готовый браслет забрали 20 мая 1941 года. Может быть, в конце мая или в начале июня у Дайаны был день рождения? И браслет предназначался ей в качестве подарка? И кто такой этот таинственный Э. Уэйтс?
Снова загадка.
Но с другой стороны, и сами прекрасные сестры Блайт – одна сплошная загадка.
Кейт медленно шагала по Бонд-стрит, разглядывая витрины, но мысли ее вертелись вокруг таинственного исчезновения Беби Блайт. Она пыталась взглянуть на известные факты под другим углом, в новом ракурсе, свежим взглядом. Золотые потоки солнечного света словно полировали все, к чему ни прикасались, и мир казался безукоризненно утонченным и пленительно-красивым, даже люди выглядели сейчас совсем другими. Когда в Лондоне светит солнце, нет в мире города красивее. Кейт посмотрела на противоположную сторону улицы, где располагалась галерея Ричарда Грина.