Форум Феодосия встретил шествующего василевса приветливыми улыбками торговцев и ремесленников, а на главной площади Константинополя, на форуме Константина, смиренно идущему Иоанну подали золотую колесницу его предков, запряженными триумфальными белыми лошадьми. Отсюда и до Большого императорского дворца уже не умолкали приветственные крики, аплодисменты и здравицы. Под копыта императорских лошадей легли тысячи дорогих ковров и миллионы, наспех сорванных во всех садах, поздних цветов и ветвей с уже пожелтевшими листьями.
В городе святого Константина начался праздник!
* * *
Но еще не было праздника в душе самого Иоанна V Палеолога.
Он медленно брел по огромному тронному залу своих великих предшественников. Тех, перед которыми дрожала половина мира, а вторая половина превозносила до небес. Здесь, в Золотом триклинии [291] все еще находились останки некогда удивительнейшего из тронов. Он стоял в апсиде в конце длинного зала и более напоминал алтарь. Здесь пол поднимался над основным уровнем зала и когда-то был покрыт огромным золотым ковром. На возвышения вели ступеньки из порфира. А на возвышении стоял сам трон – золотое ложе под пологом с двойной спинкой и подставкой для ног.
Еще триста лет назад этот зал был самым главным и священным местом из всех. Здесь хранились императорские регалии и стояли два органа, инкрустированные драгоценными камнями. Позади трона полукругом, повторяя форму апсиды, располагались самые выдающиеся представители личной охраны василевсов, расставленные по национальному признаку. Те, кого василевс желал отметить особо, располагались ближе к нему, чем все остальные. За ними стоял второй полукруг, из менее важных стражников в доспехах. Третий, и последний, полукруг состоял из «варваров», то есть варягов. Они были без доспехов, с пиками и щитами. А еще на плече каждого висел боевой топор.
Никакого богатства и великолепия уже нет. Осталась лишь смальтовая мозаика с изображением Христа и надпись: «Царь царей». Да и охрана самого вновь возвеличенного василевса малочисленна и малонадежная. Он, порфирородный, фактически заложник в руках наемников генуэзца Франческо Гаттилузио и монахов святого Афона.
Нет! Нельзя оставаться в обнищавшем дворце. Единственная надежда на народ Константинополя. С ним и нужно сейчас быть. Это и есть укрепление его личной власти.
Кто ему может помешать здесь? Патриарх Каллист и его монахи? Или это чудовище, сменившее свои синие одежды на наряд купца? Странно смотрится купец с огромным мешком на плечах. Но слово, данное на Библии, он держит. Не выдает себя, не произносит ни единого слова. Такой был уговор. Разве нужно василевсу, чтобы его народ узнал, что он пришел в святой город в сопровождении демона, который неоднократно потрясал Константинополь? Странное во всем это порождение дьявола. И условие его странное. Ему не нужно ни богатства, ни почести, ни земель, ни высокий чин. Он желает лишь отыскать мальчишку в лабиринте огромного города. Василевс выполнит данное этому «синему чудовищу» слово. Если сможет. Пусть «синий дьявол» по-прежнему молчит и ни во что не вмешивается.
Что это? Ах, это перевертыш Даут. Пока еще нужный Даут.
– Что в городе, Даут? – сжимается сердце у Иоанна.
– Город в ваших руках, – нагло улыбнулся главный составитель и вдохновитель плана захвата (нет, освобождения) Константинополя.
И как, и когда это все ему удалось? За столь короткое время он сумел побывать на Афоне, сумел договориться с киликийскими пиратами о переброске войска генуэзца Гаттилузио на их кораблях, сумел пробраться в сам Константинополь и встретиться со многими нужными людьми. Умен, ловок и деятелен этот бывший тайный пес Орхан-бея. Зря османский владыка его от себя отстранил. Нужно ли самому Иоанну его приблизить? Как много предстоит дел! Как многое нужно распутать и правильно расположить!
– Что войско?
– Как мы и предполагали, в отсутствии Кантакузина, оно оказалось в полной растерянности. Подарки, обещания и вино – и войско присягнет вам, мой василевс. Главное…
– Что главное, Даут?
Хитрющий пес Даут неприлично близко подошел к василевсу:
– Мое имя Гелеонис, мой автократор. Гелеонис.
– Хорошо, Гелеонис, – быстро согласился Иоанн V Палеолог. – Что главное?
– Главное, что сейчас во всех церквях и соборах идут благодарственные богослужения. Народ принял душой василевса освободителя. Вы защитите их жизни и веру от злодеев османов.
– Это хорошо, – прикрыл глаза «освободитель». – Это хорошо. Я знал, что народ не забыл обо мне. Он помнит доброе сердце моего отца. Он полюбит и меня. Что моя жена и сын?
– Они готовятся к счастливой встрече со своим василевсом.
– Хорошо. Хорошо. Все хорошо…
Но увидев, как неприятно прищурился Даут-Гелеонис, автократор беспокойно дернул головой:
– Что еще?
Новообретенный Гелеонис посмотрел на патриарха Каллиста, а затем на своего не́когда «господина в синих одеждах».
– Говори! – с нетерпением возвысил голос Иоанн.
– Уже к вечеру Кантакузин получит сообщение о событиях в Константинополе. Он поспешит в город. У него еще есть здесь верные люди. А еще… Еще есть каталонцы и немногие из рыцарей, прибывшие из Европы для защиты христиан. Все они сейчас собрались у Золотых ворот. Это последняя надежда узурпатора. Эти люди присягнули на верность Кантакузину перед свадьбой…
Даут-Гелеонис покосился на Гудо, но быстро отвел взгляд:
– Франческо Гаттилузио со своим войском и многие из народа прижали их к Золотым воротам и не дают возможность пробиться к крепости Влахерны. А это грозная и неприступная цитадель. И все же… Золотые ворота – это опасный проход в город. Опасный!
– И чего же мы ждем?! – закричал Иоанн V Палеолог. – Немедленно к Золотым воротам! К моему храброму и мудрому народу!
– Как скажешь, мой автократор.
И Даут-Гелеонис поклонился на восточный манер.
* * *
Все жители Константинополя уже знали о нем. Его уже все узнавали. Приветствия и здравицы сопровождали Иоанна V Палеолога весь путь от Большого императорского дворца к Золотым воротам. Подражая величию предков, автократор держал голову гордо и смотрел только перед собой.
Ему не терпелось прикрикнуть на возницу, чтобы тот ускорил движение колесницы, но этого делать было нельзя.
«Все будет, как Господу угодно. Только по его воле… И не иначе. Господь не оставит меня и мой народ!»
Чередуя молитвы и эти мысли, Иоанн V Палеолог после полудня добрался к площади перед Золотыми воротами. Он велел остановить колесницу сразу же за стройными рядами черного войска Франческо Гаттилузион. Генуэзец тут же поспешил к руке василевса. Едва скосив взгляд, автократор величественно спросил:
– Почему не атакуешь? Перед тобой враг, а за тобой войско, которому, как ты уверял, нет равного.