– Сам ничего не способен сделать, верно? – с отвращением проговорил Саймон.
Харролд что-то бормотал, едва не плача.
Саймон снова принялся за работу.
А за дверью уже раздавались мужские голоса: шахтеры пришли из деревни, чтобы защитить свою собственность.
Саймон широко улыбнулся. Именно этого и добивались в «Немисис». Не просто разыгрывали спасителей, а помогали людям обрести уверенность в себе, чтобы они могли драться за свои права.
И снова – громкий голос Элис. Она, словно генерал, отдавала приказы.
Боже, как он будет скучать по ней! Какая острая боль…
Что ж, он залижет раны и переживет. А теперь главное – отремонтировать насос и проследить за следующими операциями. Еще немного – и насос снова заработает. Вода уже начала уходить из шахты, и у рабочих появился шанс выбраться оттуда. Ирония заключалась в том, что в свой первый день работы на «Уилл-Просперити» он чинил то же самое оборудование. Тогда ставки были высоки, но они ничто по сравнению с нынешними.
Саймон замер, услышав стук колес экипажа, а потом – женский крик и мужские ругательства. В следующую секунду он выскочил из машинного зала. Элис стояла у двери, держа свой молоток как дубинку. Типпетт и его люди – один прижимал руку к груди – стояли перед ней. Рабочие и Байс собрались чуть поодаль, и все смотрели на Стокема.
Бывший владелец держал в руках двуствольную винтовку и яростно переводил дуло с Элис на рабочих. Лицо его при этом было совершенно безумным. «А ведь нет ничего опаснее безумца с оружием», – подумал Саймон.
– Брось винтовку! – приказал он. – Иначе сам пострадаешь.
Стокем повернулся к Саймону, но, к счастью, не спустил курок. Пока.
– Ты забрал все! – провизжал Стокем. – Обманул нас! Это несправедливо!
– Кто бы говорил о несправедливости! – закричала Элис.
– А ты!.. – Стокем повернулся к девушке. – Притворялась благовоспитанной леди, а оказалась низкородной шлю…
Стокем не успел договорить. Отвлекаясь на Элис, он не видел, как Саймон ринулся к нему. Стокем провел жизнь за письменным и обеденным столами, и у него не было силы Саймона. Тот ударил его кулаком в лицо, послышался хруст и фонтан крови брызнул из носа Стокема. После чего тот распростерся в грязи и больше не шевелился.
Типпетт яростно взвыл и вместе с Фрайманом кинулся на толпу, и даже Оливер замахнулся здоровой рукой на Байса, обозвав того предателем.
Внезапно раздался грохот. Оливер отпрянул, когда Саймон выстрелил из ружья у него над головой. Констебль в испуге уставился на Саймона, сообразив, что это был предупредительный выстрел. Бормоча молитвы, Оливер сбежал – скользил и спотыкался в грязи, но не останавливался, пока не взобрался на холм.
Но Типпетт по-прежнему размахивал дубинкой.
А Фрайман тем временем успел ударить Элис по плечу. Та вскрикнула, пошатнулась и упала, не выпуская из рук молотка. Она пыталась встать на ноги, но Фрайман, стоявший над ней, замахнулся, чтобы снова ударить. И тут вновь раздался грохот, и Фрайман с воплем упал, прижимая руку к ноге, из которой хлестала кровь.
Саймон подбежал к Элис и помог встать. Она взглянула на рану Фраймана и побледнела. Но не упала в обморок, не зашлась в приступе рвоты. Улыбнувшись, она сказала:
– Меткий выстрел.
– Легче, чем сдерживать натиск тысячи зулусов, – небрежно пожав плечами, ответил Саймон, но внутренне содрогнулся. Господи, да знал ли он когда-нибудь подобный страх?
– Типпетт. – Элис кивнула в сторону констебля, стоявшего перед толпой рабочих. Они бы бросились на него, но у него в руке была дубинка.
Саймон подбежал к неподвижному Стокему. Тот не издал ни звука, когда Саймон похлопал его по карманам в поисках патронов. Проклятие! Этот идиот ничего не захватил с собой, так что винтовка оказалась бесполезной. Он повернулся к Типпетту. Старший констебль увидел лежавшего на земле Фраймана, а затем понял, что Оливер сбежал. Лицо его исказила злобная гримаса, и он направился к Саймону, вытянув перед собой дубинку, чтобы удерживать противника на расстоянии.
– Безопасное место! Тут всегда был порядок! – заорал констебль. – Все было у меня под контролем, пока не появился ты!
Они с Саймоном стали ходить по кругу, пытаясь перехитрить друг друга.
– Тебе ни к чему держать их в страхе. Это был твой выбор, – отрезал Саймон.
– Это была моя деревня, а ты все испортил. Все разрушил!
– Он все исправил, – возразила Элис.
Саймон хотел ей напомнить, что она тоже сделала все возможное, чтобы шахта перешла в руки рабочих, но сейчас было не время для таких разговоров.
– Заткнись, сука! – прорычал Типпетт. – Нужно было выгнать тебя из деревни или отвезти туда, где место потаскухам и бунтовщикам!
– Однако вы этого не сделали. И вот я здесь со своим молотком. И готова проломить вам голову.
– А ты здесь один, – добавил Саймон.
– Это место принадлежало мне! – заревел Типпетт, бросаясь на него как разъяренный бык.
Саймон усмехнулся: он был рад драке. Со времени своего первого появления на «Уилл-Просперити» он дожидался этого момента. Следовало отплатить Типпетту за все то зло, что он причинил.
Тут старший констебль размахнулся дубинкой, но Саймон, держа винтовку обеими руками, успел отразить удар и всадил приклад ему в живот Типпетт. Тот взвыл от боли, но тут же снова бросился на Саймона и, изловчившись, сумел ударить его.
Элис вскрикнула. Саймона же охватило бешенство. Отразив очередной удар, он ударил констебля прикладом в подбородок, а затем, прежде чем тот успел упасть, добавил еще и по голове.
Типпетт рухнул, даже не застонав, и больше не двигался. Не шевельнулся и тогда, когда Саймон толкнул его носком ботинка.
Шахтеры подошли поближе, но были очень осторожны, хотя старший констебль лежал без движения.
– Он мертв? – спросил Байс.
– Жив, – ответил Саймон. – Но и ему, и всем остальным нужна помощь доктора.
– В тюрьме, – добавила Элис.
Шахтеры утвердительно закивали.
Саймон повернулся к Байсу.
– Поезжайте в ближайший город, где есть хороший доктор, и привезите его сюда. А потом – и представителей закона.
Молодой констебль кивнул, но тут же спросил:
– А разве я уже не представитель закона?
– Из вас выйдет прекрасный старший констебль, но это дело пока что вне вашей юрисдикции.
– Да, сэр. – Байс подбежал к лошади и вскочил в седло.
– Констебль Байс! – окликнул его Саймон.
Молодой человек вопросительно взглянул на него.
– Вы отличный парень, – сказал Саймон.