На кроличьей мордашке так и осталась бледная кровавая улыбка.
— Ничего страшного, — сказал Клебер.
Он поблагодарил Захру и ее мать. А потом повел Умника в сад Тюильри — посмотреть, как детишки бегают и пускают кораблики. Почему-то ему хотелось плакать.
Пока Клебер и Умник гуляли в Тюильри, Арья и Эмманюэль работали. Она — растянувшись на кровати, он — сидя за столом. И Арья все время прислушивалась, не пришел ли Энцо.
— По-моему, звонят в дверь, — сообщил Эмманюэль, даже не подумав отлепиться от компьютера.
Арья вздохнула и пошла открывать дверь.
— Папа? Мама? — удивленно воскликнула она, увидев, кто выходит из лифта.
Месье и мадам Мушабеф с горячностью обняли и расцеловали дочку — так обнимаются на похоронах близкого родственника.
— Мы пытались тебе дозвониться, — сказал месье Мушабеф, — но каждый раз попадали на какого-то месье Мучбингена, а он нам все про погоду рассказывал.
— Наверное, не туда попадали, — предположила Арья.
— Нет-нет, моя милая, — мрачно возразила ей мать. — Мы с отцом думаем, что-то с Корантеном дело плохо.
Арья изумленно раскрыла глаза.
— Объясни ей все толком! — вспылил месье Мушабеф.
— Тс-с! Может, он тут! — опасливо прошептала его супруга.
— Нет, Корантена сейчас нет дома, — сказала Арья. — Да что с ним стряслось-то?
— Он выдает себя за этого Мучбингена.
Отец наконец все рассказал Арье по порядку: началось с того, что Корантен нахамил им по мобильному.
— Потом мы позвонили сюда на городской, хотели поговорить с тобой, но трубку опять снял он. Тебя позвать отказался и разговаривал как автомат. Совершенно не своим голосом.
Мадам Мушабеф всхлипнула. Арья подумала, что родители могли наткнуться на Умника. Но ведь Корантен и по своему мобильнику отвечал им так странно…
— Ты ничего не замечала? — спросила ее мать.
Арья покачала головой, но вдруг напряглась.
— Что?
— Да нет, ничего… Просто Корантен бросил курить. Но не поправился, как обычно бывает, а, наоборот, похудел.
— Похудел! — простонала несчастная мать.
— И сильно он похудел? — трагическим тоном спросил отец.
— Килограммов на пять. Но ему это только на пользу, а то его разнесло. Извините, опять звонок.
Арья нажала на кнопку домофона.
— Это мадам Барду, — раздался голос в трубке.
Мадам Барду решила совершить еще одну вылазку в квартиру по улице Кардинала Лемуана. Уж очень подозрительными показались ей тамошние обитатели. В прихожей почему-то топталось сразу три человека.
— Здравствуйте, — сухо поздоровалась мадам Барду. — Я из службы социальной защиты. Пришла по поводу помещения Корантена в спецучреждение — не знаю, насколько вы в курсе дела?
— Боже мой! — мадам Мушабеф заломила руки.
— Что вы такое говорите? — ужаснулась Арья.
— Не имею чести знать вас, мадемуазель, — ответила мадам Барду, которой вся эта история изрядно надоела, — и, думаю, не обязана посвящать вас в подробности дела, касающегося Корантена.
— Но мы его родители! — вскричал месье Мушабеф.
В эту минуту дверь открыли снаружи ключом, и в прихожую вошли Умник с Клебером.
— Сколько народу, — проворчал Умник, расталкивая всех, кто мешал ему пройти.
— Работать локтями вы умеете, месье Мучбинген, — с укором сказала ему мадам Барду.
— Я Умник.
Мадам Барду едва сдержалась, чтобы не дать наглецу оплеуху.
— Может, вы и умник, но еще грубиян и невежа!
— Постойте, постойте, — вмешался месье Мушабеф. — Почему вы назвали его Мучбингеном?
— Потому что его так зовут, — ответила мадам Барду.
Клебер смотрел на нее с нарастающим беспокойством. И она это заметила.
— Не вы ли случайно будете месье Малюри?
— Да, это я.
— Ну наконец-то! А Корантен не с вами?
— Нет…
— Как? Вы оставили его без присмотра?
— Не понимаю, почему я должен присматривать за Корантеном? — удивился Клебер.
— Я вас не упрекаю, вы еще слишком молоды, — сказала мадам Барду, однако вид у нее был очень строгий. — Но все же — какая безответственность! Где же он?
— Корантен? Да… откуда мне знать! — растерянно сказал Клебер.
— Он что, пропал? — в страшной тревоге выкрикнула мадам Мушабеф.
Тут в замке снова повернулся ключ. Кто это? Энцо? Или…
— Корантен! — хором завопили Арья, супруги Мушабеф и Клебер.
От неожиданности юноша попятился.
— Закройте дверь! — велела мадам Барду. — Не то он сбежит, как кролик из клетки.
— Ку-ку! — раздался тихий голосок у нее за спиной, и что-то мягкое коснулось ее плеча. Она обернулась и подскочила. Пара длинных ушей прошлась по ее щеке. Она отпрянула и уставилась на месье Мучбингена, который тряс плюшевой игрушкой.
— Кто это? — лукаво спросил он.
— Это месье Крокроль! — заорал Корантен.
«Они тут все ненормальные», — подумала мадам Барду.
Когда Клеберу удалось объяснить, что Умник — его умственно отсталый брат, все, наконец, поняли, что никакого месье Мучбингена и в помине нет, он — просто выдумка, плод фантазии. Мадам Мушабеф сообразила, что это он, слабоумный, молол ей какую-то чушь по телефону, и с готовностью допустила, что не со зла.
— Но, — спросила она сына, — по мобильнику-то ты со мной говорил?
Корантен пристально посмотрел на Умника.
— Это не я, это месье Крокроль!
Перед уходом мадам Барду назначила Клеберу встречу в следующую субботу.
— Постарайтесь прийти без брата. И мы спокойно все обсудим.
В субботу Клебер опять оставил Умника у Захры. Амира ждала их у дверей и запрыгала от радости, увидев своего приятеля. Умник расплылся в улыбке до ушей.
— Они отлично понимают друг друга, — сказала Джемиля. — Интересно, как это у них получается.
Амира наклонила голову к плечу и указала пальцем на карман Умника. Тот немедленно сунул туда руку и вытащил месье Крокроля:
— Ку-ку!
Клебер и Захра с улыбкой переглянулись.
— Ну, я пошел, — сказал Клебер. — Мне назначили на два часа дня.
Мадам Барду ждала его в небольшом кабинете с рядами металлических ячеек по стенам.