– Вот мы и объяснили. И не один раз. Потом Варвара Евгеньевна написала статью в газету. Сегодняшние визитеры – результат наших объяснений. Можешь передать папочке огромнейшее спасибо.

Влад опустил глаза:

– Я… Я этого не знал.

– Вот и дальше не знай. Уходи.

Он послушно шагнул к двери.

– Нет, стой! Скажи, почему ты здесь оказался? Ты знал, что они придут?

– Нет. Просто сначала сюда зашла ты, а потом они. И я испугался.

– Испугался? – удивленно переспросила Лариса. – Чего?

– Не чего, а за кого. За тебя испугался.

– Но почему?

– Не знаю… – Влад почувствовал, как горячая волна хлынула в лицо, внутри стало как-то очень странно и тревожно. – Не знаю… – повторил он. – Может, я…

– Что?

– Нет, ничего! Я ухожу. Будьте осторожны. Они вряд ли вернутся, но, пожалуйста, будьте осторожны…

Едва за Владом затворилась дверь, в комнату вошла Варя:

– Подонки! Марью Илларионовну до сердечного приступа довели. Хорошо, что этот парнишка появился, иначе бы…

– А сейчас она как себя чувствует? Ей лучше? – встревожилась Лариса.

– Уложила на кушетку, пусть отдохнет. – Варя, сбрасывая напряжение, продолжала метаться из угла в угол. – Ну надо же, как все получилось! Скоро пациенты пойдут, а мы тут… Лариса, ты в порядке? Тебе сильно досталось?

– Не очень. Только рот от пластыря болит. А вы, Варвара Евгеньевна?

– А я злая! Это что же получается?! Мы теперь и делать ничего не можем? Все вот такими разборками закончится? Я так жить не согласна!

– Варвара Евгеньевна, вы не переживайте! Мы тоже не согласны. Мы обязательно что-то придумаем. Светка Пипеткина – она многое умеет. И Антон Круглов…

Входная дверь приоткрылась, пропуская девочку с рыжей кошкой на руках. Варя перестала бегать по комнате, пошла ей навстречу.

– Мне пора, – сказала Лариса. – Мы с Пипеткиной вам вечером позвоним. До свидания!

– До свидания, – механически ответила Варя. Она была профессионалом, и сейчас ее профессиональный долг требовал полного внимания к заболевшей кошке.

На улице Лариса задумалась. Куда бежать? К Пипеткиной? К Антону? Круглов ждет результатов. Но он дома. А Светка – одна. И продолжает дразнить свалочника, который, как оказалось, тоже начал показывать зубы. Причем не в шутку.

Лариса достала мобильный. Антона нужно срочно отправлять к Светке! Срочно! Бирюков не остановится!

Она приготовилась набрать номер, но вдруг вскрикнула, увидев, что через экранчик протянулась безнадежно-большая трещина.

Теперь вариантов не оставалось. Одна, без Круглова, она поможет Пипеткиной не больше, чем помогла Варе. «Держись, Светка!» – беззвучно крикнула Лариса, надеясь, что кикимора со своими телепатическими способностями сумеет ее услышать, и бросилась к Антону.

Глава 8
Страж

Угоша, как и в предыдущие «визиты», сидела на скамеечке недалеко от бирюковского дома, надежно укрытая густым жасмином. Она была уверена, что запланированные на сегодня «мероприятия» наиболее соответствовали достижению поставленной цели – отвлечь Ивана Петровича от работы.

Кикимора только что произвела все необходимые действия и теперь отдыхала, совершенно опустошенная энергетически. Магия, которую она применила, относилась к арсеналу непосредственно фейских и была в строжайшей тайне передана ей Гарпиной. Называлась она Магией Жизни. Это красивое заклятие позволяло в считаные часы из трухлявого березового пня вырастить юное стройное дерево.

От усталости Угошу клонило в сон. Она уже видела в полудреме густую древесную поросль на месте владений Ивана Петровича, живой, радостный лес в котловине, как вдруг что-то черное, неприятное закрыло солнце. По телу пробежали студеные мурашки. Угоша вздрогнула, напряглась, открыла глаза, одновременно подключая умение видеть невидимое.

Перед ней стоял худой высокий темноволосый мужчина, одетый в светлые джинсы и серую рубашку. На вид ему было около тридцати, но Угоша почувствовала совсем другой, далеко не тридцатилетний опыт. Черные, без зрачков, глаза застыли на ее переносице, там, где у любой кикиморы располагалось магическое зрение. Взгляд незнакомца не давал сосредоточиться, мешал видеть окружающее, вообще всему мешал. Угоша постаралась отстраниться, но с удивлением обнаружила, что тело не слушается. «Заклятие неподвижности», – лениво шевельнулось в голове. Настолько лениво, что кикимора даже не испугалась.

– Встань и следуй за мной. – Приказ прозвучал в голове: губ говорящий не разжимал.

Угоша поняла, что перед ней стоит маг. Необычно сильный маг. Маг-человек.

Ее сознание разваливалось на беспомощные части. Из них кикимора попыталась выудить хоть одно, пусть слабенькое, охранное заклятие, чтобы обрести минуту свободы для отпора чужой силе, но маг застал свою жертву врасплох и теперь целиком и полностью владел ситуацией.

– Встань и иди за мной, – повторил он. Черные энергетические сполохи выплеснулись из его рук, потянулись к пленнице, обвили тело прочными ледяными канатами и, словно собачку на поводке, поволокли в сторону от бирюковского дома.

Сдаться? Нет, это было не в характере Угоши. Вкладывая в мысль последние силы, она крикнула, пытаясь пробить пространственные барьеры: «Волчок! Антон!». Но зов получился слишком слабым. Контролирующий каждое ее действие незнакомец усмехнулся, и на Угошину голову опустился непроницаемый энергетический колпак.

– А ты брыкливая. Только зря. Не тебе со мной тягаться.

Это была единственная фраза, произнесенная за все время, пока они шли по городу.

Когда показался глухой забор, маг остановился. У калитки быстро прочертил в воздухе скрещенными особым образом пальцами и только после этого взялся за дверную ручку.

Через большой ухоженный цветник Угоша прошла к двухэтажному дому. Вслед за хозяином по деревянным ступенькам поднялась на увитую диким виноградом веранду, вошла в комнату.

Маг что-то пробормотал, и кикимора почувствовала, как энергетические канаты опадают, растворяется туманная пелена, возвращая возможность видеть и мыслить.

– Ну вот, можешь вздохнуть! – В голосе мага не чувствовалось ни тени злорадства.

– Какое великодушие! – съехидничала кикимора, одновременно пробуя, слушается ли язык. Слова про «вздохнуть» были произнесены не без умысла. – По какому праву вы меня сюда притащили? Я вас что, об этом просила? – тут же перешла она в наступление.

– Просил другой человек.