– Его нет. Я всего лишь хочу защитить интересы моей сестры, будущей Императрицы, и ее будущих детей.

– Не возражаете, Амонис, если мы с партнерами устроим небольшое совещание? – задумчиво произнес правитель Коддора.

– Отнюдь, – сказал Амонис, с легкой улыбкой поднимаясь с кресла, – я оставлю вас на некоторое время. Вызовите меня по транслятору, когда будете готовы дать ответ, – договорив, Верховный зарас почтительно кивнул гостям и проследовал к лифту.

* * *

Когда Амонис вошел в свой обычный кабинет, за столом, глядя на экран транслятора, на котором был хорошо виден только что покинутый Верховным зарасом зал в Северной башне, сидел Барий, тут же вставший при виде господина.

– Наши гости не знают, что мы их видим и слышим? – уточнил Амонис, отправляя в рот горсть винограда из отделанной каменьями фруктовницы, стоящей на столе.

– Даже если и догадываются, то вида не подают, – ответил помощник.

– Так… что я пропустил, пока спускался? – Верховный зарас сел в обитое зеленой кожей кресло и положил в рот еще несколько виноградин.

– Можно сказать, ничего. Ваши гости пока только спорят, – ответил Барий, и мужчины замолчали, внимательно глядя на экран.

* * *

– Если мы откажемся от предложения Амониса, то сколько времени сможем сдерживать Корабельную Гильдию, Малик? – уточнил Рафаэль у рыжеволосого члена Гильдии с длинной окладистой бородой такого же цвета.

– Даже если мы пустим в ход все резервы лития, их хватит на три, максимум четыре месяца, – ответил тот, нервно потирая кулаки.

– По истечении которых Корабельная Гильдия обрушит на наши головы гнев Императора, – вставил худой мужчина средних лет с белесыми бровями и ресницами, – и тогда нам уже ничего не поможет. Мы потеряем не только вес в Совете, но и наши жизни.

– Ты, как всегда, паникуешь, Радий, – гневно сверкнул глазами правитель Коддора, – тебе и так, и так плохо.

– Ну, конечно, мое мнение никогда никому не интересно… – пробормотал белесый, замолкая.

– Меня, друзья мои, – произнес моложавый брюнет с круглым лицом и полными губами, – пугает в этой ситуации то, что мы целиком и полностью будем зависеть от Амониса, и нам придется поддерживать любые его решения, независимо от того, насколько это будет претить нашей совести. Сейчас мы боимся лишь гнева Императора, а можем оказаться между двух огней.

– Спасибо, друзья мои, – Рафаэль даже встал, – я выслушал ваши мнения, и решение пришло само собой. Если раньше я сомневался, то теперь абсолютно уверен, что мы должны принять предложение Верховного зараса.

– Почему должны? Почему ты так считаешь, Рафаэль? – раздались голоса членов Гильдии.

– Потому что мы получим не только необходимое нам сырье, но и защитника нашей Гильдии в Совете.

– Как так? – рыжебородый даже подпрыгнул, но после заулыбался и закивал, – хотя… ты прав, Рафаэль, – произнес он.

Еще несколько членов Гильдии так же согласно закивали, но остальные требовали более детальных объяснений.

– Амонису нужны наши голоса, а значит, ему нужны мы, точнее, наша сильная и многочисленная Гильдия, – начал объяснять правитель Коддора. – И как только мы заключим союз с Верховным зарасом, он будет заинтересован не меньше нас с вами, чтобы Корабельная Гильдия сохраняла свое величие. Он будет защищать нас перед другими членами Совета и даже перед своим будущим родственником, Императором. Имейте в виду, чем больше возвысится наш союзник, тем выше поднимется и наша Гильдия. Я много слышал о политическом таланте Амониса от правителей внеимперских миров и абсолютно уверен, что он заткнет рот нашим недоброжелателям и сохранит наши места в Совете. А в свете всего сказанного мною ранее он гарантированно сделает нас монополистами на рынке мериллия.

– А хватит ли у него одного на это сил? – задумчиво пробормотал моложавый брюнет.

– У него? Хватит! – с уверенной улыбкой произнес Рафаэль.

– В таком случае, – произнес рыжебородый, – давайте голосовать и после этого позовем Амониса, чтобы озвучить решение нашей Гильдии…

* * *

Верховный зарас с удовольствием наблюдал, как за союз с ним поднимается лес рук. Решение было принято практически единогласно.

Правитель Зарины обернулся к Барию.

– Поздравляю, Господин, – поклонился помощник, – ваш план продолжает исполняться.

Амонис ответил вызывающему его Рафаэлю и, бросив в рот еще несколько виноградин, направился к выходу из кабинета.

* * *

Ветер развевал черные волосы Верховного зараса, а яркое солнце проникало даже через закрытые веки. Вдыхая кристально-чистый воздух любимой планеты, он стоял на маленьком выдвижном балконе в кабинете Северной башни.

С каждым вдохом он ощущал аромат триумфа, поскольку документы на поставку мериллия уже были подписаны, а союз с Гильдией заключен. Вельможи также ушли довольными, поскольку не меньше Верховного зараса радовались перспективам, открывающимся перед ними благодаря заключенной сделке.

Наслаждаясь ласкающими лицо лучами, Амонис даже не обернулся, когда Барий тихо кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Говори, – приказал Верховный зарас, не желая открывать глаза.

– Харды обнаружили местонахождение элийки, и сейчас они на подлете к планете!

– Прекрасно. Будем ждать новостей… – Верховный зарас вздохнул полной грудью.

– Есть еще кое-что, господин, ваш брат… – помощник выглядел взволнованным.

– Что с ним? – Амонис развернулся на сто восемьдесят градусов.

– Пока все хорошо, но он находится на той же планете, где и элийка, так что…

– Срочно позови мою сестру! – оборвал помощника Амонис.

– Как прикажете, господин, – Барий быстро поклонился и покинул кабинет.

Верховный зарас с тяжелым вздохом уронил голову на балконные перила.

– Когда же ты уже перестанешь притягивать к себе неприятности, Варайес? – прошептал он.

Глава 10

По случаю возвращения Марго и ее друзей родители накрыли в просторной, не загруженной мебелью гостиной овальный праздничный стол. Мама постаралась на славу. На столе помимо множества салатов присутствовало мясо, запеченное в тесте по старинному фамильному рецепту.

Хотя во время обеда обсуждали лыжный курорт и весело шутили, Марго ощущала напряжение, исходящее от всех присутствующих. Девушка чувствовала, что ей хотят что-то сказать, объяснить причину внезапно прерванного отдыха, но сознательно оттягивают момент.

Понимание того, что тема, которой пока никто не решается коснуться, очень серьезная, заставляло ее нервничать, и она практически не притронулась к угощению. Нервно потирая под столом руки, она утратила нить разговора и слышала лишь тиканье старинных часов, доставшихся ее семье от бабушки. С каждой отсчитанной секундой Марго слышала тиканье все громче и громче, вскоре ей начало казаться, что оно ее оглушает.