– С чего ты взял? – удивилась она.
– Да насмотрелся я на эти штучки! Ты б сходила проверилась на всякий случай. Это я тебе как трижды отец говорю.
– Твои б слова – да Богу в уши. Вень, знал бы ты, сколько у меня с этим делом проблем! – Катя тяжело вздохнула. – Так что или вирус, или что другое. Давление, к примеру. Мама гипертоником была. Говорят, это передается по наследству.
– Час от часу не легче… Но, если честно, мне совсем не хочется потом добираться от тебя на такси. Ты и вправду в норме, голова не кружится?
– Ты меня триста раз за два дня об этом спросил. Доеду, не волнуйся! – успокоила Катя. – Ты же видишь: все нормально. Просто изнежилась за отпуск, расслабилась.
– Похоже на то, – согласился Веня, меняя на светофоре маршрут в сторону своего жилища. – Ладно, уговорила. Только одна просьба: не работай сегодня ночью, спать сразу ложись. Я ж тебя знаю: пока с диктофона все не снимешь – не успокоишься. Трудоголик несчастный!
– Не столько трудоголик, сколько есть одна причина: улечу во Франкфурт, там мне будет не до статьи. А за это время что-то выветрится из памяти, какие-то важные детали могут стереться. Скорее всего, завтра и улечу… Так что надо текст набросать. Можно подумать, ты спать уляжешься, не просмотрев фото на компьютере, – усмехнулась она.
– Я – другое дело, я в обморок не падаю. Вот сейчас позвоню и пожалуюсь твоему кавалеру. Расскажу, что с тобой в дороге приключилось, – недвусмысленно кивнул он на лежавший на панели мобильник Проскуриной.
– Только попробуй! – быстро схватила телефон Катя.
– Запросто! Раза три уже собирался его набрать. Кать, если без шуток… Пообещай, что ляжешь спать, ну пожалуйста! – едва не взмолился он.
– Ну хорошо… Я постараюсь.
– И на том спасибо… Ладно, садись за руль, – остановившись у своего подъезда, милостиво разрешил Веня. – Только отзвонись, когда в квартиру войдешь! Иначе я такой тарарам подниму! – пригрозил он, забирая из салона свои вещи.
– Обязательно! Но можно я сначала своему кавалеру позвоню? – обойдя машину, чмокнула его в щеку Катя и уселась на водительское сиденье. – Спасибо!
– А то… – глядя вслед габаритным огням, пробубнил Венечка. – Может, и не беременная, – непонятно почему вздохнул он, поправил на плече рюкзак и скрылся в подъезде.
5
Переступив порог квартиры, Катя сразу же позвонила Вадиму. Выслушав ее краткий отчет об обратной дороге, он, как и Потюня, приказал немедленно ложиться спать. Этого конечно же Катя не могла себе позволить. Пришлось до пяти утра просидеть за компьютером. Еще и стихотворение написала. Как всегда, в последнее время: стоило только лечь в кровать, подумать о Вадиме, посчитать дни до встречи – и полилось:
Ты где-то здесь… Я где-то там…
Я где-то здесь… Но ты уехал…
Все стрелки замерли в часах…
И в пик веселья – не до смеха.
Ответы – часто невпопад.
Все мысли – как ты там, далеко?
Как оказалось, у души
Для светлой грусти места много.
Гораздо больше, чем могла
Она грустить о ком-то раньше:
Не терпит двойственность она,
Не допускает капли фальши.
Закрыта крепко на замок:
Не отдает и не впускает,
С ее желаньем «здесь» и «там»,
Хоть плачь, увы, не совпадает.
Просверлен взглядом циферблат,
В календаре поставлен крестик…
Скорей бы наступил тот день,
Где «здесь» и «там» сольются вместе!
Вскочила Катя в восемь и ровно в девять была у ворот немецкого посольства. Слава богу, несмотря на явный недосып и насыщенные событиями два предыдущих дня, проблем со здоровьем не ощущалось. Разве что голова туго соображала.
Припарковавшись неподалеку, она переключила телефон в режим «без звука» и направилась к воротам. Но пройти в здание вдоль турникетов оказалось непросто. Угрюмый замерзший люд в очереди и знать ничего не желал о том, что она записана на прием к консулу. Пришлось идти прямо к охраннику.
Демонстративно выдержав довольно долгую паузу, соответствующую должности старшего привратника, тот в конце концов удосужился куда-то позвонить. В отсутствие паспорта страж порядка долго изучал ее документы, наконец нехотя, словно делая великое одолжение, нажал кнопку автоматических дверей.
Спокойно наблюдая за его действиями. Катя размышляла о том, что не мешало бы при случае поднять на страницах газеты и эту тему.
Почему у человека, заполучившего мизерное количество власти, начинаются необъяснимые изменения в психике и он уже мнит себя столпом человечества? Правда, не гнушается при этом лебезить и пресмыкаться перед тем, у кого этой власти чуть больше. Неужели «столп» не понимает, что лишь демонстрирует собственную ущербность?
Катя вошла в здание, где, в противовес охраннику, ее встретили весьма приветливо, провели в кабинет, предложили присесть, заполнить анкету и подождать. Дожидаться пришлось довольно долго. Но уже по другой причине. Как оказалось, поданные ею ранее документы осложнили дело. В паспорте уже стояла многократная полугодовая виза, открытая грядущим вторником. Поэтому долго совещались, как поступить. В конце концов решили открыть еще одну визу, но с завтрашнего дня. Забрать паспорт можно будет после двух часов дня.
Увы, Вадим оказался прав: реально вылететь во Франкфурт у нее получится лишь в субботу. Покинув посольство, Катя по телефону забронировала через агентство билет на самолет и только тогда заметила информацию о восьми непринятых звонках! Понятное дело: больше часа аппарат работал в режиме «без звука»! Два звонка были от Вадима, один из редакции, один от Потюни, один от Арины Ивановны, один с неизвестного мобильного номера, два – с незнакомого городского.
Первым делом Катя позвонила во Франкфурт. Судя по привычному уже автоответу, номер был вне зоны действия сети. Вздохнув от расстройства, перед тем как связаться с редакцией, она решила набрать Арину Ивановну – исключительно потому, что мачеха с падчерицей редко перезванивались. Относились они друг к другу с уважением, но без особого тепла, поэтому для звонка должна была быть веская причина.
«Странно. Не случилось бы чего», – закралось в душу беспокойство.
Телефон Арины Ивановны оказался занят, и тогда, недолго думая. Катя набрала отца. В любом случае о том, что завтра улетает, она должна его предупредить. Почему бы не сделать это прямо сейчас?
К ее удивлению, Александр Ильич оказался дома. Вот только ответил он как-то хрипло, с явной одышкой. На вопрос дочери «Ты не заболел?» ответа не последовало, связь прервалась. Повторный ее звонок отозвался долгими гудками.
Не на шутку встревожившись, Катя попыталась связаться с отцом по домашнему номеру. Та же картина: трубку никто не снял. А у Арины Ивановны все еще занято. Поколебавшись несколько секунд, с бешено стучащим сердцем. Катя рванула в сторону кольцевой.