Я помолчала, а потом солгала:
— Нет, в эти выходные не смогу, прости. Слишком много работы.
— Ну, хорошо, хорошо, а если мне приехать в Дублин на несколько часов? Я даже не останусь на ночь, просто выпьем кофе или что-то еще. Немножко поболтаем, и я тут же уеду, обещаю. — У нее вырвался нервный смешок. — Просто мне хочется как-нибудь отметить этот день вместе с тобой. И повидать тебя.
— Не могу, мам, извини.
Она замолчала. Слишком надолго.
Трубку бодро перехватил папа:
— С днем рождения, доченька. Понимаем, ты занята, поэтому возвращайся к своим делам, от которых мы тебя оторвали.
— А мама где?
— Она это… М-м-м… Пошла дверь открыть. — Папа умел врать не лучше меня.
Она плакала.
— Ну ладно, детка, удачного тебе дня. Постарайся весело провести время, хорошо? — нежно добавил он.
— Хорошо, — тихо ответила я, в трубке щелкнуло и стало тихо.
Я тяжело вздохнула, положила трубку на место и сбросила подушку с головы. Дала возможность глазам привыкнуть к яркому свету, от которого не защищали мои дешевые занавески. Было десять утра, понедельник, мне предстоял выходной. И ни малейшей идеи по поводу того, что с ним делать. В свой день рождения я бы предпочла выйти на службу, а так придется занять его недавно зашедшим в тупик делом о пропавшем ребенке. Маленькая девочка по имени Робин Герэйти исчезла из садика перед своим домом, где играла. Вроде бы все указывало на то, что к исчезновению причастен их немолодой сосед. Но, как мы ни старались, нам не удавалось ни доказать его вину, ни вынудить его признаться. Недавно я начала брать подобные дела домой, потому что все равно была не в состоянии отключиться от них по окончании рабочего дня, когда досье запирали в сейф.
Я перевернулась на спину и боковым зрением заметила рядом с собой большой бугор. Он расположился на соседней половине постели, а по подушке разметались космы темно-каштановых волос. Я вскочила, подхватила простыню и поплотнее завернулась в нее. Бугор задвигался, повернулся ко мне, раскрыл глаза. Усталые, налитые кровью.
— Я думал, ты уже никогда не возьмешь трубку, — проворчал он.
— Ты кто? — с отвращением спросила я, отходя подальше и таща за собой простыни, так что он распластался на постели совсем голым. Он улыбнулся, сонно потянулся, подняв руки над головой, и заморгал.
Я застонала. Предполагалось, что это будет такой беззвучный, внутренний стон, но он вырвался из моих губ.
— Так, сейчас я иду ванную, а когда вернусь, тебя здесь уже не будет. — Я схватила какие-то шмотки, предположительно принадлежащие ему, и швырнула их на кровать.
Потом собрала собственную одежду, сваленную на стуле, крепко прижала ее к груди и с грохотом захлопнула дверь. Через секунду вернулась, чтобы забрать бумажник, что ему очень не понравилось. Но меня это не волновало — я не собиралась оставлять его здесь.
В особенности после последнего раза.
Я сидела в ванной долго, до тех пор, пока мистер Рэнкин из соседней квартиры не начал колотить в дверь и кричать мне и всем остальным жителям дома, что у него сейчас лопнет та часть организма, о которой мне не приходит в голову подумать. Я тут же открыла дверь и вернулась к себе, надеясь, что волосатый незнакомец уже испарился. Не тут-то было. Он как раз запирал дверь изнутри.
Я медленно направилась к нему, не зная, что сказать. Похоже, он тоже не знал, но его это не волновало.
— Мы с тобой?… — спросила я.
— Два раза. — Он подмигнул, и у меня все внутри перевернулось. — Кстати, пока ты меня окончательно не выгнала, хочу предупредить, что какой-то парень позвонил в дверь, когда ты была в ванной. Я сказал ему, что он может подождать, если хочет, вот только ты, скорее всего, его не узнаешь, — снова ухмыльнулся он.
— Какой парень? — Я напряглась.
— Ну вот, я так ему и сказал: ты его не вспомнишь!
— Он все еще тут? — Я посмотрела на закрытую дверь.
— Вряд ли. Кому охота торчать под дверью чужой спальни! Особенно если внутри голый волосатый мужик.
— Ты открыл дверь голым? — со злостью спросила я.
— Я думал, это ты. — Он пожал плечами. — Впрочем, этот тип оставил свою карточку. — Он протянул мне визитку. — Полагаю, нет смысла давать тебе мой номер телефона?
Я покачала головой, забирая у него карточку.
— Спасибо, э-э-э… — Я замялась.
— Стив. — Он протянул руку.
— Приятно познакомиться. — Я улыбнулась, а он засмеялся.
Он был вполне славным парнем, но я не могла дождаться, когда он начнет спускаться по лестнице.
— Вообще-то мы уже встречались, — напомнил он, направляясь к выходу и не оборачиваясь.
Я молчала и пыталась сообразить, когда это могло быть.
— На прошлогодней рождественской вечеринке у Луизы Драммонд… — Он остановился и взглянул на меня с надеждой.
Я нахмурилась.
— А, не важно. — Он махнул рукой. — Все равно ты завтра утром все забудешь. — И он ушел.
На какой-то момент у меня проснулось чувство вины, а потом я припомнила, что держу в руках визитную карточку, и неприятные мысли рассеялись. Но когда я прочла имя, колени подогнулись.
Получалось, что мистер Бартон открыл клинику в Дублине — Скатах-хаус на Лисон-стрит. Стоп, минутку. Доктор Бартон. Значит, он наконец-то сдал свои экзамены.
Я возбужденно заплясала на лестнице. Потом услышала шум спускаемой воды. Мистер Рэнкин покинул туалет с газетой в руке и увидел, что я танцую.
— Вам опять туда нужно? Мне в ближайшее время не понадобится. — Он махнул газетой.
Я ничего не ответила и вернулась в спальню. Мистер Бартон здесь. Он отыскал меня через три года после моего переезда, и теперь только это имело значение. По крайней мере, один старый носок нашелся.
— А-а, доктор Бартон. — Джек уселся на сиденье автомобиля и поплотнее прижал трубку к уху. — Теперь вспоминаю, почему сделал эту пометку. На самом деле это связано не со мной лично. Я звоню по поводу приятельницы, которая должна была вчера прийти на прием к доктору… — Он замолчал, потому что фамилия вылетела из головы.
— Бартону, — закончила за него секретарь, и он услышал, как зазвонил еще один телефон. — Извините, сэр, можете подождать минутку?
— Да. — Джек слушал группу «Дюран-Дюран», заглушившую разговор, и пытался продумать план дальнейшей беседы.
Он быстро записал в свой блокнот фамилию и адрес доктора Бартона. Позже он просмотрит пропущенные звонки, входящие и исходящие, записанные в телефоне Сэнди за последние несколько дней, и попытается реконструировать события и разобраться, где она успела побывать. Даже если для этого понадобится обзвонить всех подряд из ее записной книжки.