Они стояли у окна. Сквозь защищавшую его решетку был виден проходной двор, весь засыпанный желтыми листьями – осень уверенно вступала в свои права. Наташа посмотрела на часы – было без пятнадцати четыре. Несколько покупателей стояли у книжных стеллажей и сосредоточенно листали книги.
– Девушка, у вас есть подшивка «Нового мира» за семьдесят девятый год?
– Нет, только за восьмидесятый... – бросила Мириэль через плечо и повернулась к Наташе: – Наверное, все-таки не придет.
Наташа потянула воздух носом и чихнула.
– Как ты здесь работаешь – не представляю! – с удивлением сказала она. – Так пылью пахнет... Все, жду еще немного и ухожу.
– У тебя аллергия на книжную пыль, – с видом знатока произнесла Мириэль. – Вернее, на пыль от старых книг. Такое часто встречается...
Побледневшая Наташа вцепилась в подоконник и зашептала:
– Идет! Смотри, Мирка, он идет!
И в самом деле в конце двора показался Никита. В темно-сером развевающемся плаще нараспашку, он быстро шел по направлению к букинистическому магазину.
– Это он, твой Никита? – переспросила Мириэль. – Ну надо же...
– Что? О чем ты?
– По-моему, ничего в нем особенного и нет, – пожала плечами Мириэль. – Нет, он славный – не спорю, но чтобы так сходить с ума вот из-за этого человека...
– Ты не понимаешь! – прошептала Наташа и спряталась за книжный стеллаж.
Звякнул колокольчик у дверей, и в магазин вошел Никита.
– Добрый день... – услышала Наташа его голос. – Скажите, у вас действительно сегодня распродажа?
– А что вы ищете, молодой человек? – важно спросила Мириэль.
– Меня интересует книга Рудольфа Фишера «Магия женских образов», – взволнованно произнес Никита. Стоя в тесном закутке, Наташа улыбнулась и закрыла лицо ладонями. Она вновь ощутила безграничность своей любви. «Пришел! И так волнуется – значит, книга и правда очень ему нужна... Я снова помогла ему!»
– С вас пятьдесят рублей, – сказала Мириэль. – Вот, пожалуйста...
Наташа выждала еще несколько мгновений, а затем решительно вышла из своего закутка. Ее уже ничего не сдерживало, она хотела только одного – чтобы Никита увидел ее. И понял, что это – она. Та самая, единственная. Она летела между книжных стеллажей ему навстречу и ничего не замечала вокруг...
– Спасибо, – сказал Никита. Расплатившись, он все еще стоял у прилавка и сосредоточенно листал книгу. Улыбался уголками губ – словно до сих пор не мог поверить в свою удачу. Наташа остановилась в двух шагах от него.
Мириэль за прилавком наблюдала за происходящим, приоткрыв рот...
Время замерло для Наташи – еще никогда она не была так близко от Никиты. У него были темные волосы, зеленовато-карие глаза, крошечная родинка у левого уха, едва заметная паутинка морщин у глаз... Наташа стояла напротив него и ждала, когда Никита поднимет свой взгляд на нее. Он теперь не может ее не заметить! Сейчас он увидит ее так близко от себя и поймет, что она – та самая. Его единственная.
И Никита посмотрел на нее.
Постепенно, словно в замедленной съемке, он поднял голову. Его глаза встретились с Наташиными – вот оно, долгожданное мгновение! Едва заметная улыбка все еще дрожала в уголках его губ...
И так же медленно он захлопнул книгу. Стал поворачиваться к выходу...
«Нет!» – мысленно закричала Наташа, когда его взгляд стал ускользать от нее. Она протянула к нему руки. Но он уже стоял спиной к ней. Шагнул к двери. Звон колокольчика от захлопнувшейся за ним двери тоже словно растянулся во времени...
Наташа очнулась, когда Никиты в магазинчике уже не было.
– Ну что же ты! – бросилась к ней Мириэль. – Наташа!
– Что? – произнесла та, тряхнув головой.
– Что же ты остолбенела?! – с укоризной прошептала Мириэль. – Вы же с ним нос к носу стояли! Хоть бы словечко ему сказала.
– Мирка... – пробормотала в ответ Наташа.
– Нет, я не понимаю, – строго произнесла Мириэль. – Чего ты добилась, а? Столько усилий потратила, а еще ко всему прочему кучу денег... И все напрасно!
– Мирка, я ждала, что он сам скажет мне что-нибудь, – прошептала Наташа. – Я ждала, что он увидит меня и...
Она почувствовала, что слезы закипают в уголках ее глаз. Как же так... Никита смотрел ей прямо в лицо, но все равно не заметил ее. Она была для него пустым местом! Никем!
– Догони его, – сказала Мириэль. – Догони и расскажи ему все.
– Не могу, – прошептала Наташа. – Сейчас – нет, не могу...
– А когда? – вздохнула подруга.
– Послезавтра, – сказала Наташа. – Да, точно – послезавтра.
– А что будет послезавтра?
– Мирка, через день он кого-то встречает на вокзале, – на Наташу словно снизошло озарение. – Ну да, я вспомнила... Я же знаю время и место!
– Какое время и место? – подозрительно спросила Мириэль. – Что ты опять придумываешь?
– Нет, я ничего не придумываю! Это у него в блокноте было записано. В блокноте из рюкзака. В одиннадцать вечера он должен встретить какого-то Стенича на Ярославском вокзале. Я тоже туда приду!
– И опять струсишь, – вздохнула Мириэль и рассеянно дернула себя за прядь волос, более напоминающую пружинку.
– Ап-чхи... – чихнула Наташа.
– Будь здорова.
– Спасибо... Нет, Мирка, на этот раз я обязательно подойду к нему! Я больше не могу бегать за ним и шпионить... Мне надоело! Даже если Никита не захочет со мной говорить, даже если он примет меня за сумасшедшую – все равно...
– А если он действительно примет тебя за сумасшедшую? – осторожно спросила Мириэль. – И скажет прямо: мол, не смейте меня преследовать, девушка...
– Очень хорошо! – решительно произнесла Наташа. – Это тоже ответ. Я пойму, что моя любовь не имеет будущего, и постараюсь забыть Никиту. Хотя не уверена, что у меня это так легко получится...
Она попрощалась с Мириэль и пошла домой.
«Я смотрела ему прямо в глаза! – думала она по дороге, растерянная и рассерженная. – А он взял и отвернулся! Хотя, может быть, он ничего не замечал, потому что был слишком увлечен своей книгой? Ну конечно, в этом все и дело! Он же творческая личность, он придумывает сюжет для их с Сергеем фильма, он весь погружен в работу...»
Эта мысль немного успокоила Наташу.
* * *
Четырнадцатого сентября в десятом часу вечера, под звуки божественной каватины Нормы из одноименной оперы Беллини в исполнении Сары Брайтман она стала собираться.
– Ты куда? – с удивлением спросил Макс, которого она, разумеется, не потрудилась посвятить в свои планы.
– Я по делу.