– Так вечер уже! – возмутился Макс. – Что за дело на ночь глядя?
– Мне надо зайти к Анне, – сказала Наташа первое, что пришло ей в голову.
– Я провожу тебя.
– Нет, не надо! – почти закричала она, а про себя с холодной яростью подумала: «Господи, как он мне мешает! Если он скажет еще хоть слово, я расстанусь с ним!»
Но Макс промолчал. Он с холодным удивлением посмотрел на Наташу и сделал звук погромче. «Kasta diva» заполнила все пространство квартиры...
– Зонтик не забудь, – буркнул он на прощание. – Ночью обещали дождь.
Наташа накинула на себя плащ и выскользнула из квартиры. Она понимала, что не права, что поступает непорядочно по отношению к своему другу, но ничего поделать с собой не могла. Она думала только об одном – как и о чем она будет говорить с Никитой, когда увидит его сейчас на вокзале. В том, что она обязательно подойдет сегодня к нему, Наташа не сомневалась.
На Комсомольской площади было шумно и, несмотря на все старания городских властей, довольно грязно. В оранжевом свете фонарей мелькали приезжие с огромными баулами, стояли ряды машин, а на автобусной остановке напротив «Комсомольской-кольцевой» вповалку спали нищие.
Наташе не было страшно на вокзале, она ничего не боялась, потому что была захвачена только одной целью. Лавируя в толпе, она дошла до платформы.
Заморосил мелкий дождик...
Наташа накинула на голову капюшон и огляделась. «Где же Никита?» – с отчаянием подумала она, надеясь, что удастся поговорить с ним еще до прибытия поезда, на котором должен был приехать неизвестный ей Стенич. Вокруг копошилась мокрая толпа – чужие, незнакомые, ненужные лица...
По громкой связи объявили о прибытии поезда – ровно к двадцати трем ноль-ноль. Других поездов в ближайшее время не ожидалось, поэтому Наташа была уверена в том, что не ошиблась платформой.
Вот издали, из черноты, замигали огни головного вагона. Толпа встречающих дрогнула и качнулась вперед. Наташа тщетно пыталась разглядеть в ней Никиту.
Поезд медленно подъехал к вокзалу, из него потоком хлынули люди с чемоданами и сумками. Людской водоворот закружил Наташу, метавшуюся в поисках Никиты. Довольно быстро толпа рассосалась, и лишь одна компания осталась на платформе. Люди весело переговаривались, бренчала гитара... Никиты нигде не было.
«Не пришел... – подумала с досадой Наташа. – Или я что-то напутала, или неизвестный Стенич попросил Никиту не встречать его...»
«Я ехала домой... – залихватски пела какая-то девушка из веселой компании старинный романс. – Душа была полна...» Девушка напоминала красотку с открытки Мириэль – длинные белокурые волосы и высокий победительный бюст.
Наташа, в последний раз оглядев платформу, зашагала к выходу. И вдруг мимо нее, точно вихрь, в вокзальных сумерках промчался человек. «Никита!» – моментально отозвалось Наташино сердце. Она обрадовалась так, как не радовалась никому и никогда в жизни.
– Никита, – окликнула она его, – стойте, я должна с вами поговорить! Вы меня не знаете, но я должна...
На полуслове Наташа споткнулась и замолчала. Никита не слышал ее. Он подбежал к белокурой красотке, которая только что напевала романс, и стиснул ее в объятиях.
Наташа потерла глаза. Впрочем, ничего не изменилось – когда она снова их открыла, Никита продолжал обнимать красотку. «Может быть, она его сестра?» – мелькнула в ее душе робкая надежда. Но Никита уже целовал красотку. Целовал так, что и слепому стало бы ясно: его сестрой она быть никак не может. Так целуются влюбленные...
– Дождалась его, Катерина! – засмеялся чей-то веселый голос в толпе. – Никита, мы уж думали, что ты забыл про нее...
– Как я могу забыть! – счастливо засмеялся он и, наконец оторвавшись от блондинки, принялся пожимать всем руки. – Клюев, Верочка... Толик! Сима, а ты-то как похорошела...
– Как же я соскучилась по Москве! – с наслаждением протянула Сима. – Пол-России умудрились объездить...
– Надоело жить на колесах! – закричал еще кто-то.
– Неправда, Толик, ты мне еще вчера говорил, что обожаешь гастроли...
Словно в полусне, Наташа слушала их болтовню. Веселые, красивые молодые люди. Кто они? Наверное, артисты... Конечно, начинающий сценарист Никита Рощин именно с артистами и должен дружить. С режиссерами да артистами...
Веселая компания, в том числе и Никита с пышногрудой Катериной, прошла мимо остолбеневшей Наташи. Никита равнодушно скользнул по ней взглядом. Она была для него обычным человеком из толпы. Силуэт в осеннем плаще...
– Ну, до завтра...
– Да, ребята, до завтра!
– Клюев, не забудь – ты обещал фотографии напечатать...
– Толик, я тебе еще позвоню...
– Стенич! Катюша! М-м, целую...
– Клюев, перестань, тебе Никита сейчас голову оторвет!..
Наташа медленно брела вслед за веселой компанией.
«Катя Стенич. Она – Стенич! И почему я решила, что Стенич – это «он»? Боже, как глупо...»
Скоро компания распалась на группы – часть артистов свернула к метро, другие стали спускаться вниз, в подземный переход. А Катя с Никитой остановились у дороги. Катя обвила руками Никиту за шею, снова поцеловала его. Она была очень красивой. Из тех, на которых оборачиваются прохожие. Мисс Совершенство. Длинные ноги, роскошные волосы, знойные формы. Туфельки на шпильках.
– Ненавижу... – прошептала Наташа. – Не-на-ви-жу...
Кого именно она ненавидела, она не знала. Скорее всего – себя. Наивную дурочку, влюбившуюся в первого встречного.
Наташа зашла за фонарный столб и оттуда наблюдала за влюбленными. Никита продолжал целовать Катю, что-то нежно шептал ей на ухо. Она засмеялась, откинув волосы...
Он любил ее, эту незнакомую Наташе девушку. Именно поэтому он и не замечал ее, Наташу, потому что в его жизни была Катя Стенич. Зачем ему какая-то скучная девица с «рожками» на голове и в дурацких ботинках на широкой и толстой подошве, когда у него есть Катя – с роскошным бюстом, с роскошной шевелюрой и с такими же роскошными длинными ногами на шпильках! Ко всему прочему Катя – артистка. Вон, только что с гастролей вернулась, а Наташа – она кто? Обычная продавщица в цветочном магазине...
Дождь припустил сильней. Он падал серебряными в оранжевом свете фонарей нитями, от него блестели крыши машин и растекались лужи по асфальту. Наташин капюшон сбился на сторону, и теперь дождь лился по ее лицу, заставляя часто моргать. Разноцветные городские огни расплывались пятнами сквозь слипшиеся ресницы.
Пожалуй, больше всего ее поразило то, что Никита выглядел таким счастливым. Она, уже столько раз наблюдавшая за ним со стороны, в первый раз видела на его лице это выражение – печать безумной влюбленности.
Наконец Никита поймал такси, сел в него с белокурой мисс Совершенство, и они уехали. Наташа отвернулась. Ей больше не хотелось лететь вслед за ним, словно мотыльку, увидевшему впереди свет. Все кончено.