– Самое вкусное – шоколадно-карамельное, – с видом знатока сообщила она. – А тебе, Наташ, какое больше понравилось?
– Апельсиновое.
– Да ну, на фруктовый лед похоже... Слушай, Наташ, а ты нашу бабушку помнишь? – неожиданно спросила Настя.
– Какую бабушку?
– Ну, твою маму... И маму моей мамы!
– Конечно, помню, – улыбнулась Наташа. – Твоя мама, кстати, на нее очень похожа. Я – нет, я была папиной дочкой. Зато папу, твоего дедушку, я почти не помню.
Настя о чем-то сосредоточенно задумалась. Наташа с обожанием смотрела на ее перепачканную мороженым мордочку. «Ты слишком избаловала ее, – не раз упрекал Наташу Макс. – Ты позволяешь племяннице сидеть у себя на шее! Она, между прочим, уже взрослая девица и многие вещи могла бы уже делать сама... Сама ходила бы в магазин, сама пылесосила бы комнаты!» – «Макс, она страшно устает! – возражала ему Наташа. – У них по семь уроков каждый день. Для растущего организма это страшная нагрузка...» – «Да на ней пахать можно, на твоей Насте! – не соглашался Макс. – Она, между прочим, с тебя ростом!»
– Я недавно кое-что услышала, – произнесла Настя, нахмурясь. – Одну непонятную вещь... Папа с кем-то говорил по телефону и сказал... Он сказал: «Моя дражайшая теща была страшной скопидомкой, она превратила дом в антикварную лавку, давно пора избавиться от этого барахла...»
– Твой папа ничего не понимает! – с раздражением перебила ее Наташа. – Он сам накупил столько всякой ерунды, что пройти негде.
– Нет, Наташ, я о другом, – покачала головой племянница. – Что такое – скопидомка?
– Скопи дом. Скопидом. Все очень просто... – усмехнулась Наташа.
– А-а, бабушка скопила дом! – обрадовалась Настя. – Теперь понятно.
– Настасья, подслушивать разговоры взрослых нехорошо, – спохватилась Наташа.
– Я не подслушивала, я случайно... – Настя съела свое мороженое и теперь подобралась к теткиной порции. – Можно? Мерси... Я еще, знаешь, чего слышала?
– Ну, чего?
– Мама папу вчера ругала. Ты, говорит, ирод, в «блэк джек» пятьсот долларов проиграл...
– Аркадий играет в казино? – рассердилась Наташа.
– Да, и давно... Но, Наташ, ты не беспокойся – он обещал, что больше не будет, – успокоительно похлопала ее по руке племянница. – Он слово маме дал. Это я тоже слышала, через стенку. Я, говорит, Анюта, жизнью своего ребенка клянусь, и все такое!
– То есть он тобой клялся... – помрачнела Наташа.
Она отвернулась к окну. Там, при свете фонарей, шли прохожие, холодный осенний ветер бросал им в спины опавшую листву. Какой-то парень стоял за стеклом и неотрывно глазел в их сторону.
– Ой, Дьяков! – ахнула Настя. – Смотри, Дьяков!
– Кто?
– Костя Дьяков, мой одноклассник!
– А чего он так смотрит? – подозрительно спросила Наташа.
– Ну, наверное, обрадовался, что меня увидел! – с удовольствием сообщила Настя. – Он такой смешной, просто ужас... – Она замахала руками парню за стеклом. – Да ты сама сейчас убедишься!
Парень за окном немедленно ожил и, увидев приглашающий жест, зашел в кафе.
– Дьяков, привет! Садись, я тебя со своей тетей познакомлю, – произнесла Настя королевским тоном. – Это моя родная тетя Наташа. Ну, я тебе рассказывала... Наташ, а это Костя Дьяков!
– Очень приятно, – осиплым голосом произнес Настин одноклассник и стал рассматривать свои руки. Руки у него были огромными, покрасневшими – точно клешни у рака.
– Значит, вы вместе учитесь? – улыбнулась Наташа.
– Ну, типа, да... – просипел Костя. Он действительно был немного смешным и одновременно милым. Этакий неуклюжий щенок-переросток. – А вы это... вы чего тут?
– Мы тут мороженым лакомимся! – с удовольствием произнесла Настя. – Ты, Дьяков, любишь мороженое?
Костя всем своим видом изобразил презрительное пренебрежение.
– Делать мне, что ли, нечего... – сипло возмутился он. – Что я, детский сад, что ли...
– Но я же ем мороженое, – с лисьей улыбкой произнесла Настя. – И что же, я, по-твоему, детский сад? Да?
У них была какая-то своя, непонятная посторонним игра.
«Интересно, знает ли Анна, что у Насти есть этот Костя?» – подумала Наташа. Она украдкой взглянула на часы и спохватилась:
– Настасья, мы же опаздываем!
– Ладно, Дьяков, до завтра.
– Ну, типа, не в последний раз видимся... – пробурчал тот.
Настя с Наташей выбежали из кафе.
– Как он тебе? – спросила Настя.
– Ничего... кажется, хороший парнишка, – улыбнулась Наташа. – Или я уже такая старуха, что мне все мальчишки хорошими кажутся?
– Господи, да какая же ты старуха! – всплеснула руками Настя. – Ты еще очень даже ничего! Выглядишь гораздо моложе своих лет...
– Спасибо, успокоила, – засмеялась Наташа.
– Наташенька, я тебя так люблю... – неожиданно прижалась щекой к ее плечу Настя. – Мне иногда даже кажется, что больше папы-мамы!
– Брось. Скоро ты про меня забудешь, – слегка оттолкнула ее Наташа. – У тебя на первом месте будут всякие Кости Дьяковы.
– Я тебя никогда не забуду. Потому что ты... – не договорив, вздохнула племянница.
– Что – я?
– Ну, ты для меня очень много сделала, – серьезно произнесла Настя. – Ты думаешь, я еще маленькая, ничего не понимаю, а я на самом деле все очень даже хорошо понимаю. Мы вот недавно на факультативе по литературе обсуждали этого... ну, Данте Алигьери. Скука страшная... Впрочем, один момент мне запомнился... – оживилась она. – Ты знаешь, у него там в аду – он про ад писал и про круги, которые в этом аду существуют, – есть одно место, которое предназначено для неблагодарных людей. Да, именно так – неблагодарные люди попадают в ад!
– И что же? – с интересом спросила Наташа.
– Я бы не хотела быть неблагодарной, – сказала Настя. – Не потому, что ада боюсь, и все такое... Нет. Я... я, в общем, хочу, чтобы ты думала, что вовсе не зря обо мне заботилась.
– Настя... – растроганно протянула Наташа.
– Я, Наташ, буду тоже о тебе заботиться, когда ты старушкой станешь!
Десять лет, которые разделяли тетку и племянницу, казались Насте огромным сроком.
– Смотри, ты обещала! – погрозила пальцем Наташа.
* * *
Магазин, в котором работал Макс, располагался на бойком месте, недалеко от метро – еще издали можно было прочитать яркую неоновую вывеску, которая гарантировала самый широкий выбор электробытовой техники.
Они вошли и мимо царства телевизоров, через запутанный лабиринт из холодильников и стиральных машин добрались до двери с надписью «Администрация».