Шараману не нравилась затея командира. Нападать вечером опасно, следовательно, либо они будут вынуждены заночевать на территории врага, либо рискуют заблудиться на обратном пути, потерпеть аварию из-за встречного ветра или попадания в холодные слои воздуха. Но, несмотря на все это, перечить Главному изобретателю было бесполезно, особенно когда дело касалось его брата.
Через десять минут все было готово — пять орнитоптеров плюс личная машина Урзы. Все аппараты имели крылья последней модели — с двойным изгибом. Машина Урзы была лучшей, и за ней смотрели очень тщательно. Она отличалась вдвое большим размахом крыльев и несла двойной груз гоблинских бомб, запас которых доставили из Полосы мечей и держали в холоде, завернутыми во влажную ткань.
Полет к лагерю врага прошел незаметно, хотя Шараман с беспокойством отмечал, что тени от холмов и их собственных машин становятся все длиннее.
Когда они перевалили через последнюю возвышенность, то обнаружили лагерь в прежнем состоянии. Белые палатки отражали свет красноватого закатного солнца. В центре лагеря, сверкая корпусом, стояла боевая машина Мишры.
Шараману сразу показалось, что что-то не так, но что именно, он не понимал. А времени подумать у него не было — Урза отдал приказ к атаке.
Шесть орнитоптеров разбились на две группы. Одну вел Шараман, другую Урза. Группа Урзы начала набирать высоту, а группа Шарамана заложила вираж и снизилась для бомбометания.
Шараман заклинил крылья для глиссады и начал бомбежку. Не глядя вниз, он одну за другой сталкивал бомбы с корпуса орнитоптера. Эта атака была предпринята для устрашения врага, с целью посеять в его лагере панику. Точность потребуется позднее, когда нужно будет бомбить боевую машину.
Никакой ответной атаки с земли не последовало, Шараман посмотрел вперед. На него надвигался гигантский железный вагон, футов пятьдесят в высоту. Машина теряла высоту быстрее, чем Шараман рассчитывал, поэтому он решил снова включить крылья и подняться немного повыше, прежде чем атаковать громадину.
И тут боевая машина открыла огонь, и высота полета перестала беспокоить лейтенанта.
Когда орнитоптеры подошли ближе, машина ожила — окна и купола открылись, выставив баллисты, катапульты и еще какие-то устройства, незнакомые Шараману. В центре корпуса завертелось нечто похожее на раструб для разбрызгивания воды, но вместо воды машина выплюнула из него пламя.
В воздухе замелькали стрелы, копья баллист, камни. Шараман одним движением освободил крылья, надеясь подняться выше смертоносной волны, но не успел: одно из копий — стрела длиной с небольшое дерево — попало в правое крыло его орнитоптера. И все бы ничего, если бы у копья не было зазубренного наконечника, который застрял в крыле. Машина стала похожа на наколотую на иголку бабочку. Под тяжестью копья она пошла вниз.
Лейтенант ругнулся и дернул за рычаг, отцепляющий крыло. Но рычаг заклинило, и крыло сбросить не удалось. Шараман огляделся в поисках какого-нибудь инструмента: он катастрофически терял высоту.
Его взгляд упал на ящик с гоблинскими бомбами, и Шараман снова выругался. Бомбы взрывались при ударе о поверхность, так что если он врежется в землю с ящиком на борту…
Шараман оставил на время рычаг, решив, что если уж ему суждено врезаться, он не желает оставлять на месте падения глубокий кратер. Он схватил ящик с бомбами и столкнул его с машины.
Высота была минимальная — бомбы взорвались почти мгновенно, с земли вверх полетели горящие куски тряпок и камни. Ударная волна перевернула орнитоптер, и он грохнулся на землю. По инерции после удара машину еще немного протащило вперед, и она закончила свой путь, протаранив одну из залитых солнцем палаток.
Очнувшись, Шараман почувствовал запах гари и жар от бушующего неподалеку пламени. Дышать было очень больно, левую ногу он не чувствовал. Но он понимал, что ему нужно срочно выбраться из палатки — прежде чем она загорится.
Медленно и осторожно Шараман выполз из-под обломков. Опираться на левую ногу он не мог. Достав кинжал, он приготовился к нападению фалладжи.
Но вокруг не было ни души. Палатка, в которую влетел его орнитоптер, была пуста. Огонь зажгли гоблинские бомбы.
Он понял, что именно показалось ему странным при подлете к лагерю. Не было видно ни одного костра, на которых готовят еду. К моменту их появления лагерь был давно покинут.
«Но боевую машину они оставили», — отметил лейтенант и захромал по направлению к ней.
Атака его звена окончилась полным провалом. От двух других орнитоптеров остались лишь струйки дыма да обгорелые металлические детали. Шараман искренне надеялся, что у пилотов хватило мужества избавиться от смертельного груза до столкновения с землей.
Тем временем вторая группа орнитоптеров, ведомая машиной Урзы, заходила на цель.
Шараман уставился на боевую машину. Почему навстречу ему не бегут вооруженные люди? Неужели они, как ни в чем не бывало, стоят на боевых постах?
И тут он понял, что в лагере вообще никого нет, он абсолютно пуст. Баллисты и катапульты работали автоматически по сигналу какого-то хитроумного устройства, придуманного братом Главного изобретателя: обнаружив нападающих, оно включало боевые механизмы.
Они сражались с призраками. И потерпели сокрушительное поражение.
Шараман замахал руками, пытаясь остановить атаку и привлечь к себе внимание, но Урза и его ведомые или не заметили его, или приняли за фалладжи. Как только они подошли достаточно близко к боевой машине, она осыпала их градом стрел и камней. Два орнитоптера, один из которых вел Урза, сумели вовремя включить крылья и увернуться от волны, но третьему не повезло — он влетел прямо в плотный рой стрел. Маленькие стрелы не повредили машину, но они пронзили обшивку и убили пилота. Орнитоптер сорвался в штопор и врезался в землю, моментально вспыхнув от разрыва гоблинских бомб.
Орнитоптеры снова приближались к гигантской повозке, Урза пропустил своего пилота вперед. Шараман никак не мог сообразить, что же заставило фалладжи бросить эту могучую боевую машину в пустыне без охраны.
И тут он понял — они бросили ее специально. Это была ловушка, ловко и хитро задуманная ловушка.
Шараман закричал изо всех сил, но ведущая машина уже сбросила свой груз бомб на машину. Через секунду первая из бомб соприкоснулась с корпусом металлического монстра…
…Он взорвался так, словно был весь начинен взрывчаткой. Огромный огненный шар проглотил ведущий орнитоптер — тот сгорел прямо в воздухе. Шараман бросился наземь, уворачиваясь от града горящих обломков металла.
Когда он взглянул на небо, то увидел лишь машину Урзы. Оба крыла горели, следом тянулся длинный хвост черного дыма. Орнитоптер взял курс на гигантское заднее колесо боевой машины и протаранил его.
Мощный взрыв сотряс воздух. Огромный вагон тряхнуло, и он медленно завалился набок.