В темноте послышался ответный вздох.
– Да… но что-то улавливаю… Слушайте, Вячеслав, идите сюда. В конце концов, это ваша кровать. Это вы меня впустили под одеяло, а не я вас.
Я поднялся, снимая осторожно плед.
– Вы… уверены?
– Через комнату разговаривать не так удобно, – объяснила она. – А здесь можно говорить даже шепотом.
– Да, – согласился я торопливо, – наши разговоры не совсем… для трибуны.
– И мне так показалось.
И не для постели тоже, мелькнула мысль, но я смолчал, тихонько подошел и лег с самого краешка. Габриэлла замерла, вытянувшись, на другом краю, а между нами можно положить раскормленного слона. Я старался двигаться помедленнее, чтобы не напугать и не дать возможности истолковать мои движения как-то иначе.
Некоторое время лежали в темноте, глаза уже привыкли, вижу в сумраке ее точеный профиль, а ноздри ловят аромат чистой кожи и едва улавливаемый запах тонких духов.
– Это потому, – услышал я невеселый шепот, – что вы все-таки чего-то ждете от секса… А я вот ничего не жду, потому никаких разочарований.
– Совсем ничего? – уточнил я. – А оргазмы? Мужчины вам завидуют, можете испытывать их сериями.
Она фыркнула.
– Для оргазма не нужны эти мужчины со всеми длинными пошлыми ритуалами знакомства, ухаживания, пусть даже кратчайшего… Я купила набор вибраторов, так проще. А вообще-то зря, у меня оргазмы только клиторные, так что не стоило тратиться… Шокирует?
Я хмыкнул:
– Я как-то собрался купить резиновую куклу.
– Теперь они из латекса, – уточнила она.
– Да неважно, лишь бы надувная… С ними просто, да и некрасивых среди них не попадается. Это у нас бывают слабые легкие.
– И как? – спросила она с интересом. – Да вы кладите ее между нами, не смущайтесь. Я могу даже помочь надуть.
Я вздохнул:
– Поленился идти в магазин.
– Можно заказать по Инету, – сказала она практично. – Доставят на условиях полной анонимности.
Я отмахнулся:
– Да с этой ерундой нам, мужчинам, проще. Если ложишься спать с сексуальными проблемами – наутро, как правило, их разрешение уже в ладонях. Без всяких кукол.
Я чувствовал, что она улыбнулась.
– А если сексуальные проблемы днем? Теперь такая агрессивная реклама секса по всем СМИ, будто мир рухнет, если хоть на сутки люди перестанут… Настаивают, что даже в офисе необходимо с коллегами, а в школе – с одноклассниками.
– Кто знает, – пробормотал я. – Чем-то занять этих существ надо. А что еще они могут?
– А как вы днем?
– Обхожусь, как и все. Ведь говорят же, что если бы Господь Бог не хотел, чтобы человек мастурбировал, сделал бы руки короче.
Она тихо хихикнула:
– Да, ваши проблемы решаются проще наших. И всегда решались.
Она повернулась в мою сторону, слабый свет от зашторенного окна чуть-чуть высвечивал ее лицо, глаза блестят, как звезды.
– Вы в самом деле так любите астрономию?
– Не знаю, – ответил я откровенно, – астрономию ли… Но астрономия дает возможность заглянуть за просторы Земли, а я очень хочу увидеть будущее. У меня в закладках нет сайтов по футболу или хоккею, как нет и скандальных тусовочных хроник, но масса новостных по нанотехнологиям, по баймам, по компам… Я все время слежу, как компы переходят на двухъядерные, четырехъядерные, восьмиядерные… и жадно смотрю, в каком году появятся стодвадцатичетырехъядерные…
Она смотрела с пониманием и сочувствием, мы непроизвольно придвинулись друг к другу, она нерешительно забросила ногу на меня, а голову опустила на мое плечо. Я чувствовал, что кровь наконец-то пошла к пенису, Габриэлла тоже это ощутила, он прижат ее согнутым коленом, сказала мягко:
– Наверное, нам не стоит все портить заурядным сексом.
– Да, – ответил я с облегчением, – я тоже…
– Что?
– Боюсь.
– Серьезно?
– Боюсь все испортить, – пояснил я торопливо. – Когда все обычно, то даже испортить не страшно, да и не портится… А сейчас я как будто слушаю музыку с небес, и вдруг… ну… громко пердну, что ли…
Она засмеялась, я пытаюсь снизить высокопарность своих же слов, весь как на ладони, но в то же время прав, прав.
Мы помолчали, проблема есть, оба ее понимаем. Живая женщина вообще-то может заменить надувную, но для этого требуется немалая фантазия. И кто привык заниматься мастурбацией, мужской или женской, у того могут быть проблемы. У меня вообще-то этих проблем нет благодаря Лариске, но у Габриэллы может не получиться, а это подпортит наш чудный вечер.
Утром я встал пораньше, приготовил два кофе, выставил из холодильника все, что может сгодиться для завтрака, а когда вернулся в спальню, Габриэлла уже открыла испуганно глаза.
– Господи…
– Я здесь, – ответил я скромно, – завтрак готов.
– Вячеслав, который час?.. Фух, а мне показалось, проспала.
Она отбросила одеяло, потянулась к джинсам, я спросил с укором:
– Умываться не будете?
На ее губах мелькнула понимающая улыбка, хочу подольше видеть ее голенькой. Я посторонился, она побежала в туалет, он у меня ради экономии места соединен с ванной комнатой, я уставился в быстро двигающиеся из стороны в сторону ягодицы, ноги сами по себе понесли следом.
Она уже сидела на унитазе, под нею звонко журчало.
Я сказал:
– Видел ролик, девчонка ягодицами колет грецкие орехи.
Она наморщила нос.
– Я тоже видела. Реклама спортивного клуба!
– Да, вроде бы там мелькала спортивная сумка…
– Вот-вот. Нет, у меня ягодицы мягкие…
– Зато теплые, – утешил я. Добавил: – Наверное.
Она улыбнулась, но не предложила пощупать, хотя в глазах мелькнуло нечто такое, что я не стал даже разгадывать. Поглядывая на себя в зеркало и поигрывая остатками мускулатуры, я открыл для нее воду в кране, потыкал пальцем под струю воды, подбирая температуру.
Габриэлла сунула ладони под тугую теплую струю, я тихо любовался длинными изящными пальцами. Потом она быстро оделась, мы торопливо завтракали нарезкой из холодной осетрины, запили горячим кофе. Габриэлла направилась к дверям, я сказал, что мне тоже на службу, вышли вместе, машина у меня на открытой стоянке возле дома.
Когда она устроилась рядом на сиденье, я ощутил непривычный уют и комфорт. И хотя уже не раз сидела рядом, но сейчас как-то иначе. Как будто ночь на одной кровати добавила нечто особое. Именно на одной кровати, а не в одной постели. Хотя и в одной постели, но все-таки это больше «на одной кровати».