Святополк замолчал, поглядел на Мстислава, желая, видимо, узнать, как относится молодой князь к его словам.
Мстислав был весь внимание:
— Продолжай…
Седенький писарь тоже слушал с интересом, поводил мышиной мордочкой туда-сюда.
Святополк, почувствовав одобрение князя, продолжал:
— Гривна серебра, спрятанная в хлеву, — это по меньшей мере странно… Мне думается, государь, разумнее будет предлагать смердам что-нибудь попроще: к примеру, двух лошадей, или трех коров, или пахотное поле…
Князь согласился:
— Вероятно, лошади — удачнее всего… А серебро из казны черниговской мы найдем как применить…
Святополк, довольный, заулыбался:
— Мне позвать конюшего? Узнаем, сколько лошадей в стойлах…
— Не надо, — бросил Мстислав — Пиши, старик, — трех лошадей за голову Глеба. Не будем скупиться. Пообещаем еще обильное угощение на княжьем дворе. Пиши, старик!.. В голодное время обильное угощение — хорошая приманка.
Козлобородый старец скрипел пером, тихонечко шмыгал носом.
Мстислав хотел еще сказать что-то, но дверь распахнулась, и вошел Рябой. Его наплечники поскрипывали, а стальные обручья при ходьбе задевали за бляхи, коими был расшит пояс, и при этом издавали неприятный щелкающий звук.
Князь поморщился.
Рябой склонил голову в поклоне:
— Господин! От главных ворот пришли стражники и говорят: два крестьянина привезли тебе в подарок тура.
Святополк у окна оживился — он был чревоугодник известный; но ничего не сказал, ибо даже с его беззастенчивостью не решился говорить вперед князя.
А молодой князь выразил удивление:
— Тура? Какого тура?..
— Убили на охоте, — пояснил Рябой. — Надумали сделать подарок.
Мстислав поразмыслил немного:
— После давешней охоты у нас мяса в избытке. Совсем нет места в леднике. Как бы черви не завелись!.. Гони их в шею — этих умников! Один раз тура привезут, а потом весь год что-нибудь клянчить будут. Гони их прочь!..
Рябой кивнул и вышел.
Однако не успел Мстислав припомнить, на чем они остановились, как Рябой вернулся, и опять послышалось неприятное княжескому слуху бряцанье.
Мстислав раздраженно сверкнул глазами:
— Что еще!..
Рябой кивнул назад, на дверь:
— Стражники говорят, что это очень красивый, черный тур. Говорят, необыкновенный тур…
— Что же в нем такого необыкновенного?
— Говорят, очень большой тур. Они еще не видали такого…
— Ну и пусть! — начинал злиться князь. — Я же сказал, большая гора мяса нам ни к чему. Пусть на площади рассекут и, кто там голодный, раздадут…
Но Рябой не уходил, переминался с ноги на ногу.
Святополк вставил:
— Почему бы не взглянуть на диковинного тура? Всякому охотнику любопытно посмотреть на очень большого добытого зверя…
Но Мстислав уже был не в настроении:
— Любопытно смотреть, как зверь умирает. На тушу смотреть скучно.
Рябой поднял на него глаза:
— И еще кое-что, господин…
— Гони прочь, я сказал!..
Рябой был настойчив:
— Эти люди, охотники то есть… говорят, что зовут тура — Глеб.
— Как это? — опешил князь. — У тура есть имя?
Рябой развел руками:
— Так сказали эти люди. А мое дело лишь передать… чтобы вы потом, господин, не гневились.
Мстислав на мгновение задумался, сказал:
— Да, действительно, мне хотелось бы узнать, почему тура зовут человеческим именем. Да еще Глебом! — князь бросил взгляд на Святополка. — Пожалуй, на этого тура стоит взглянуть. Где он?
Рябой отступил шаг назад и еще раз поклонился:
— Если прикажете, его привезут.
Повелев, чтобы тура поскорей привезли, Мстислав направился на крыльцо. И Святополк поспешил за молодым князем, и многие домашние, и с ними многочисленная стража.
Ожидали на крыльце, переговаривались, с нетерпением поглядывали на ворота.
Вот ворота распахнулись, и вошли на широкий двор несколько стражников. За ними две лошади тянули повозку, на которой покоилось нечто громадное и черное.
Косматые цепные псы, учуяв дикого зверя, тут же вскочили и залаяли хрипло, зарычали, брызгая слюной. Удерживаемые железными цепями, они рвались к повозке, становились на задние лапы, вращали налитыми кровью глазами.
За повозкой следовали двое крестьян, оба были весьма примечательного вида: один — приземистый крепыш с узловатыми мускулистыми руками и с нечесанной копной волос соломенного цвета, другой — высокий, плечистый, костистый и с волчьей шкурой на плечах…
Позади охотников шла еще дюжина любопытных воинов, которые тоже не хотели упустить случая подивоваться на огромного редкого зверя. И еще шли какие-то люди, но князь не пустил их на двор — повелел запереть ворота.
Повозку остановили под самым крыльцом.
Мертвый зверь был в самом деле очень больших размеров. Ни Мстислав, ни Святополк, поучаствовавшие на своем веку во многих охотах, такого большого тура еще не видывали. Они, как завороженные, смотрели на него.
И всех остальных — и воинов, и челядинов — впечатлил добытый удачливыми охотниками зверь.
С некоторым даже испугом оглядывали княжьи дворовые люди могучие грозные рога, толстый загривок, покрытый жесткими черными волосами, мутные мертвые глаза, вывалившийся бледно-розовый язык…
Кто-то из воинов слегка ткнул туру в грудь копьем:
— Каков бык, а! Отродясь такого не видел! Всем быкам бык!
Другие посмеялись:
— Такого на тропе встретишь и все — считай, что не жил!..
Покосились на князя.
В стороне, чуя звериный дух, остервенело хрипели и гремели цепями псы.
Рябой осторожно, словно опасаясь, что диковинный тур вдруг оживет, потрогал его спину рукой:
— Как каменный!
Один охотник, тот, что был с нечесанной гривой, сказал:
— А он и есть каменный! Черного цвета… Их, этих туров, так зовут.
Воины удивленно качали головами, щупали зверя, восклицали:
— Лоб-то, лоб!.. Топором не проломишь…
— А копыта, смотри! Что твоя голова…
— Надо ж было взять такого!..
Святополк, склонившись сзади к уху Мстислава, с улыбочкой нашептывал:
— Язык можно сейчас отварить. Полакомимся!.. А на завтра велим приготовить студень… И еще бы, государь, было бы недурно отведать печени. Печень очень я люблю жареную с греческим луком…