— Может быть, ему стоит пригласить ее на ужин?
— Я сама думала об этом. Наверно, придется позвать и остальных Келли. Как вы считаете?
— Ты права. Во всяком случае, на первый ужин следует пригласить всех.
…И на следующей неделе мы устрашаем ужин для Келли и тети Клио, Моры. Идея сумасшедшая, но Рита сказала, что папа слишком часто обедал в их доме, а у себя обедов не устраивал. Я ответила, что папа всегда платит за обеды в гостинице О’Брайена или в гольф-клубе, но Рита сказала: «Разве у него нет своего дома?» Вот так все и вышло. Ни меня, ни Эммета, ни Клио с Анной там не будет… ужин только для взрослых. Суп, ягненок с трюфелями и вино. Папа доволен, а я не очень. Наверное, я глупая, но мне это кажется изменой. Понимаете, когда мама была здесь, при желании она могла бы приготовить угощение для Келли и тети Моры когда угодно. Она очень хорошо готовила. Смешно: мы суетимся из-за какого-то обеда, на который у мамы ушло бы часа два. Но она этого не делала. Наверное, ей не нравились Келли. Трудно сказать. Мне кажется, что если бы они нравились маме, она бы приглашала их на обед…
На глазах Лены выступили слезы. От зоркого взгляда ребенка ничто не скроется. Она не испытывала к Келли ни любви, ни неприязни; эта семья являлась воплощением спокойствия и скуки Лох-Гласса. Просто сознательно избегала их, желая сохранить свою свободу, словно знала, что Льюис однажды вернется и увезет ее.
А сейчас бремя этого безразличия легло на плечи невинной девочки, которая так любила свою покойную мать, что до сих пор не хотела изменять ее памяти.
Лена ответила немедленно.
Не знаю, права ли ты насчет семьи Келли. Элен всегда говорила в письмах, что эти люди ей нравятся. Она писала, что у вас с Клио очень непростая дружба: то вы не разлей вода, то смертельные враги. Я знаю, что она не хотела играть с ними в гольф, но иногда испытывала угрызения совести из-за того, что лишала твоего отца этого удовольствия. Кажется, она уговаривала его, но он отказывался идти без нее.
Поэтому хорошо, что сейчас он играет. Надеюсь, званый обед пройдет отлично. Мне хотелось бы посмотреть на это хоть одним глазком.
— Что будет, если он снова женится? — однажды спросила Айви.
— Кто?
— Ваш бывший. Мартин.
— О нет. Он не женится. — Вопрос удивил Лену.
— Судя по тому, что вы рассказываете, картина знакомая… Эта Мора появляется там слишком часто.
— Он не женится на Море. — Сама мысль об этом заставила Лену улыбнуться.
— Почему? Он уже долгое время живет вдовцом. Разве это не разумно?
— Мартин потерял разум, когда влюбился. Если бы ему тогда хватило ума жениться не на мне, а на Море, ничего бы не случилось.
— И Кит с Эмметом не появились бы на свет.
— Возможно, и к лучшему. Теперь они существуют для меня только в лимбе [7] .
— У вас что-то случилось, милочка?
— Не знаю, Айви. Не знаю.
Но Лена знала, что случилось.
Льюис нервничал в последнее время. Они уже пять лет жили на одном месте, и он чувствовал, что наступает пора перемен. Говорил, что хорошо бы перебраться в более теплые края. Например, на юг Испании. С каждым годом туда переезжало все больше британцев, и они могли бы найти там партнеров. Теперь он знал о бизнесе практически все. Они добьются твердого финансового успеха. И будут жить в идеальном климате.
— А как же моя работа? — спрашивала Лена.
— Милая, это всего лишь работа. Ты пришла туда в первый же день и осталась там…
— И ты тоже, — возражала она. — Мы остались, потому что эта работа нам понравилась.
— На свете есть миллион профессий…
— Но мы созданы именно для этой. Мы сделали карьеру. Ты практически руководишь «Драйденом», а я — агентством Миллара.
— Ну и что? Мы же не женились на них, — возразил Льюис.
— И сами не поженились тоже, — заметила она.
С женитьбой действительно были проблемы. Официально Элен Макмагон была мертва. И если бы Лена собралась получить свидетельство о рождении, могло бы всплыть и свидетельство о смерти. Лучше было не рисковать и не напрашиваться на неприятности.
Они говорили об этом. Но Лене казалось, что Льюис относится к данному вопросу слишком спокойно. Если бы он и в самом деле любил ее так, как уверял, то предпринял бы более решительные попытки вступить с ней в законный брак.
Роман Джесси Парк и мистера Миллара развивался долго. Лена Грей поощряла его изо всех сил. Часто по субботам мистер Миллар, Джесси и Лена вместе ходили на ленч. Потом Лена под благовидным предлогом оставляла их наедине.
Во время этих ленчей принимались важные деловые решения. Лена вела записи и в понедельник перепечатывала их на машинке. Бизнес все расширялся, и они подумывали взять на работу еще кого-нибудь. Желательно молодого и красивого.
— Может быть, Доун Джонс? — предложила Лена. — Она как раз ищет новую работу. Женщины с более эффектной внешностью нам не найти.
— А ей не будет у нас скучно? — засомневалась Джесси. — У нее другой образ жизни, она любит общение с…
— Пусть общается с нами, — сказал мистер Миллар, не поняв, о чем речь.
— Думаю, она немного устала от того, что на нее смотрят сверху вниз, — возразила Лена. — И обрадуется, если ей предложат более серьезную должность.
Она помнила, что Доун Джонс была одной из ее первых клиенток и напоминала тогда проститутку из Сохо: грубо наложенная косметика, свитер с низким вырезом и ногти, желтые от никотина… «Никто из моих сестер не работал в офисах. А мне хочется говорить людям, что я клерк», — умоляла Доун.
Ее пыл и энтузиазм понравились Джесси и Лене. Они тактично посоветовали девушке сменить наряд, после чего она сделала новую прическу в салоне Грейс. Печатала она вполне прилично, так что найти место для красотки Доун не составляло труда. Беда заключалась в другом: начальники и коллеги так и норовили залезть к ней под юбку. Даже в скромном темно-синем жакете и бледно-голубой юбке Доун выглядела очень аппетитно и заставляла мужчин пускаться во все тяжкие.
Она произвела фурор в конторе управляющего «Драйденом» мистера Уильямса. Однако Льюис считал ее хорошенькой дурочкой. Говорил, что не доверил бы ей составить письмо или перепечатать отчет. Доун ушла из «Драйдена» через три месяца. Джеймс Уильямс взял на ее место симпатичную женщину средних лет, досконально знавшую свое дело. Доун дали прекрасную характеристику, но всюду повторялось то же самое. Девушка была слишком сексуальна, чтобы ее воспринимали всерьез.
Но Лена придумала, как этим можно воспользоваться. Девушки любят подражать тому, кто может стать для них примером. Они с Джесси были для них слишком старыми. При виде Доун клиентки наверняка соглашались бы, что секретарская работа куда более привлекательна, чем кажется на первый взгляд.