— Я помню, ты рассказывала. Только ты не сказала, какие они огромные.
От этих слов все улыбнулись, на что я и надеялась, но я действительно в присутствии этих ребят чувствовала себя карликом. Один еще куда ни шло, но трое сразу — как будто вдруг целая груда домов сошла с мест и протянула руки — это Лайла их мне представила.
Отца звали Уэйд Карлтон, старшего брата — Роберт, младшего — Эммет. Лайла его звала Эм, будто его имя состояло из одной буквы «М», но Роберта — всегда полным именем.
— А это Рассел Джонс, — сказала я, жестом подзывая Сократа от двери, где он остановился.
Рассел — это было его настоящее имя, с которым он прибыл в Сент-Луис в группу гиенолаков. Их Оба, то есть вожак, давал им новые имена, обычно греческих философов или героев мифов. Многие группы зверей выбирают себе ту или иную систему наименований.
Все пожали друг другу руки, только Лайла смотрела на меня вопросительно.
— Рассел был когда-то копом, — сказала я.
Она перевела взгляд с него на меня:
— Был когда-то?
— Пока один бандит не оказался оборотнем и меня не покусал.
Она вытаращила глаза, и снова блеснули непролитые слезы.
— Так вы… — Она осеклась.
— Оборотень, — подсказал он жизнерадостно.
Трое мужчин возле нее напряглись, будто от произнесения вслух это слово стало правдой или вызвало у них чувство опасности. Ребята крупные, привыкли быть крупными и сильными, но вдруг оказалось, что Сократа, который на дюймы ниже и в плечах поуже, надо учитывать. Оборотень — это значит, что ты можешь и не оценить взглядом его физические возможности. Теперь размер — уже не все. Джентльменам по фамилии Карлтон такая ситуация не часто встречается, я думаю. И что-то изменилось в их осанке, и я всмотрелась в их лица. Они рассердились, а младший брат не мог скрыть страха за этой злостью.
— Господи, парни, вы так подобрались, будто Рассел сейчас вот тут на месте перекинется и всех загрызет.
Братья посмотрели на меня несколько озадаченно, но отец даже не изменился в лице, сохраняя злость и хладнокровие.
— Ничего лично к мистеру Джонсу не имею, но он инфицирован фактором, превращающим его в животное.
Я начинала понимать, откуда берутся некоторые проблемы Лайлы. И сказала с улыбкой:
— Мистер Карлтон, можем мы с вами сказать друг другу пару слов в коридоре?
Он посмотрел на Сократа:
— Мне было бы неуютно оставить моих детей в обществе мистера Джонса.
— Мистер Джонс работает со мной. Он приехал помочь в поимке преступника, напавшего на Лайлу.
— Монстр для охоты за монстром, — ответил Уэйд Карлтон.
— Папа, он такой же, как я. Такой же коп, пострадавший на работе. Ты меня тоже считаешь монстром?
Уэйд повернулся в некотором ошеломлении:
— Нет, что ты, детка. О тебе я никогда так не стал бы думать.
— Стал бы. Ты меня даже за руку не берешь.
Он протянул к ней руку — но остановился на полдороге. На его лице отразилось страдание, но заставить себя коснуться собственной дочери он не мог. Тогда Эм, младший брат, взял ее руку в свои, прижал к груди, глядя на отца недобрым взглядом. И глаза у него тоже заблестели.
Роберт, старший, положил руку ей на ногу под простыней — он сидел в изножье кровати. Он ни на кого не смотрел, и глаза у него тоже блеснули, когда он отвернулся.
— Мистер Карлтон, мы с вами должны прямо сейчас побеседовать в коридоре. Рассел будет говорить с Лайлой.
— Я не могу оставить с ним моих мальчиков.
Ну, все. На этом деликатность у меня кончилась.
— Ваших мальчиков. А Лайла уже не ваша девочка? Она не умерла, мистер Карлтон, она просто стала оборотнем. И даже не перекинется до следующего полнолуния. Она осталась вашей дочерью. И вообще кем была, тем и осталась.
— Только не федеральным маршалом. — Это сказала Лайла. Я обернулась к ней, у нее по щеке бежала первая слеза. — Значок у меня отберут.
— Это уже тебе сказали? — спросила я.
Она нахмурила брови.
— Нет. Но я знаю правила.
— Для обычных копов это так, но в противоестественном отделе службы гибкости больше.
— Ты не меняешь облика, Анита, вот почему тебе значок оставили.
— Может быть, но я знаю, что, пока ты не перекидываешься, у тебя никак не могут отобрать значок. Разве что с большим скандалом.
Она посмотрела на меня, и ее младший брат теперь тоже. Роберт свободной рукой вытирал лицо, другой все еще касался сестры. Его слишком обуревали эмоции, чтобы на кого-нибудь смотреть.
— Вы тоже оборотень? — спросил Эм.
— Нет, но я — носитель ликантропии. Так показывают анализы крови. Просто я не перекидываюсь.
— Может ли быть, чтобы Лайла тоже не меняла облика? — спросил Эм.
Я пожала плечами:
— Скорее всего это произойдет, но опасной она может стать не раньше недели полнолуния.
— Этого вы не знаете, — сказал Уэйд.
Я посмотрела на него — хорошо, что у меня здорово отработано умение смотреть на очень высокого собеседника и при этом иметь суровый вид. Я постаралась, чтобы Уэйд увидел в моих глазах гнев, потому что именно гнев он у меня вызывал. У дочки положение ужасное, а он его еще усугубляет. Отцу такое не положено.
— Я это знаю, — ответила я, — потому что уже несколько лет живу с двумя оборотнями.
— Они вас и заразили, — сказал он так, как мог бы про чуму или СПИД.
— Нет, не они. Я получила порезы от одного преступника и одного оборотня, который влез в драку, чтобы меня спасти. А бандит не собирался меня заражать, он хотел меня убить.
Ко мне подошел Сократ, и я заметила, что Уэйд Карлтон слегка дернулся.
— Когда меня ранили, моя сестра отнеслась к этому, как вы. Ни ее, ни моих племянников я уже пять лет не видел. Мама и мы все по ним скучаем.
Уэйд посмотрел на Сократа:
— В смысле — вы скучаете по своим родственникам?
— Нет. Мама меня позвала на первый же День благодарения после того, как это со мной случилось. Сестра, когда меня увидела, собрала детей и уехала, сказала, что ноги ее здесь не будет, пока я тут. Сказала, что я опасен, что я зверь. Мама очень не любит, когда кто-нибудь поливает ее детей, так что я на все праздники — у родных. Я из пятерых старший, и видел всех своих племянников и племянниц с рождения, и на все дни рождения и школьные матчи приезжаю, когда могу выбраться. Сестра перестала приезжать, думая, что я там буду. А потом два года назад ее старший связался с дурной компанией, и я помог его вытащить — бандиты не меньше вас боятся оборотней. Я проследил, чтобы мальчишка исправился, и в последнем семестре он попал в список награжденных и получил футбольную стипендию хорошего колледжа.