Значит, несколько часов. У нее всего несколько часов, чтобы найти выход и выбраться с виллы вместе с Филиппом, чтобы бежать от Сомертона и его мести.
Всего несколько часов, чтобы спасти Роланда от ловушки, которую расставила для него сама.
Глядя на выражение лица Маркема, Роланд мог бы подумать, что запросил аудиенцию у самой королевы. Ни один дворецкий не смог бы задрать нос выше, чем этот мальчик, показавший в сторону двери рядом с лестницей:
– Лорд Сомертон просит подождать в его кабинете.
Роланд улыбнулся и заложил руки за спину.
– Мой дорогой друг, боюсь, мне придется отказаться от этой чести.
Маркем заметно вздрогнул. Очевидно, обычно требования Сомертона отказу не подлежали.
– Что такое?
– Я вынужден отклонить это предложение. – Роланд с сожалением пожал плечами. – Останусь тут, в холле. Кстати, очаровательное фойе, – добавил он, произнеся слово «фойе» с преувеличенным французским акцентом. – Классические пропорции и все такое. Дьявольски умный мужик этот Палладио. Я бы запросто поменялся на мой старый особняк там, дома.
Маркем уставился на него широко распахнутыми, потрясенными карими глазами.
– Сэр, кабинет, – запинаясь, пробормотал он.
– Уверен, что там очень мило, – все еще улыбаясь, отозвался Роланд, – но мне гораздо больше нравится тут. Солнце, свежий воздух, прелестная элегантная лестница – только гляньте, как она высоко тянется, умница эдакая. Да, меня вполне устраивает этот холл.
Маркем прищурился, изумление в его взгляде сменилось решимостью.
– Сэр, я вынужден потребовать, чтобы вы ожидали появления его милости в… его… кабинете!
Роланд моргнул.
– Прошу прощения, дорогой друг. Должно быть, я вас неверно понял. Надо думать, акустические шуточки. Мне на минутку показалось, будто вы употребили слово «потребовать».
– Употребил! – Маркем вздернул подбородок. – Я требую, чтобы вы отправились в кабинет и подождали его милость там.
Роланд хохотнул.
– О, мой дорогой мистер Маркем! До чего вы забавный. Ха-ха. «Требую», надо же! – Он вытащил из кармана носовой платок и промокнул глаза. – Вы ужасно смешной человек. «Требую», ха-ха. Скажите, сколько Сомертон вам платит, а? Я удвою сумму, просто ради удовольствия слышать, как вы шпарите эти идеи.
Маркем решительно сжал кулаки и топнул ногой по мраморным плиткам пола.
– Ничего тут забавного нет, я говорю совершенно серьезно. Вы должны немедленно отправиться в кабинет, сэр, а не то… а не то…
– А не то что? – ласково спросил Роланд.
– А не то я… а не то его милость… – По изящным скулам Маркема медленно разливался румянец.
– Вот именно, – все тем же ласковым голосом подтвердил Роланд. – Так что вы и сами видите: я останусь именно тут, где стою, твердо попирая ногами пол, и не сдвинусь с места до тех пор, пока лорд Сомертон не окажет мне честь встретиться со мной.
– Но это… невозможно. Он… он ни за что не будет встречаться с вами вот так. Он… Такие вопросы должны решаться как положено, цивилизованным образом! – В голосе Маркема послышались хрипота и отчаяние. Он вцепился в борта пиджака. Солнце, светившее в заднее окно, наискосок расчертило его лицо, подчеркнув изящную скулу и придав зачесанным назад волосам красноватый оттенок. Он походил на ангела в миг падения.
– Цивилизованным образом? Ей-богу, вот это забавно, – сказал Роланд. – Ужасно цивилизованно – глухой ночью похитить маленького мальчика из его комнаты, с тем чтобы по-средневековому отомстить его матери. Отлично сработано, просто то, что нужно!
– Вы все преувеличиваете, – надулся Маркем. – По-вашему получается, что это вы ни в чем не повинный человек, занятый праведным делом, вместо того чтобы… чтобы…
– Что, мой мальчик, опять не хватает слов? Да уж, попали вы в переделку, поклявшись в верности Сомертону и все такое. – Роланд скрестил руки на груди и сочувственно наклонил голову. – Послушайте, почему бы вам не оставить все это философствование (страшно утомительное занятие, я сам его всегда избегаю) и не сделать что-нибудь полезное и революционное? К примеру, сообщить вашему святому хозяину, что я уже тут.
– Не могу. Вы исчезнете в ту же минуту, как я отойду.
– Ого! Блестящая идея! Вы побежите за Сомертоном, а я в это время метнусь по всем комнатам и освобожу леди Сомертон и его маленькую милость. На самом деле решает сразу все: вы не рухнете в пропасть нравственных терзаний, разверзнувшуюся у ваших ног, а ее милость сможет и дальше вести независимую и достойную жизнь, на которую она, как подданная Британской империи, имеет полное право. – Роланд раскинул руки и улыбнулся. – Видите? Блестяще!
Откуда-то сверху послышались оглушительные, размеренные аплодисменты.
– Превосходно, – прогремел голос лорда Сомертона. Его широкие плечи полностью перекрывали свет, падавший из окна на первой лестничной площадке. Он подался вперед и положил руки на железные перила. – Отлично сыграно, Пенхэллоу, честное слово. Вы даже меня почти убедили.
– О! А вот и главный негодяй нашего спектакля, – весело воскликнул Роланд. – Добрый день, Сомертон. Много щенков удалось сегодня пнуть?
Черные глаза на мгновение прищурились, и Сомертон выпрямился, отпустив перила. Повернувшись к последнему лестничному пролету, величественно спускающемуся в главный холл, он направился вниз, с нарочитой церемонностью переставляя ноги.
– Да, прекрасно сыграно. Однако вы забыли про один ключевой элемент в этом вашем элегантном расчете.
– В самом деле? До чего беспечно с моей стороны.
Сомертон достиг последней ступеньки и направился к Роланду. Сапоги его клацали по мраморному полу, будто тикали какие-то чудовищно безумные часы. Остановившись в нескольких дюймах, он впился в Роланда взглядом угольно-черных глаз.
– Собственно, самый ключевой элемент.
Роланд вскинул брови.
– Хмм. И какой именно?
– Меня.
Роланд щелкнул пальцами.
– Ну конечно! Как бестолково с моей стороны! – Он задумчиво постучал себя пальцем по подбородку. Лорд Сомертон стоял слишком близко, и от его дородного тела внезапно слегка повеяло лавандой. Аромат ударил Роланда прямо в сердце, заставив отчаянно заколотиться, вынуждая Роланда изо всех сил стараться, чтобы сохранить в голосе типичную для Пенхэллоу манеру небрежно и лениво растягивать слова. – Лорд Сомертон… позвольте подумать… о, вот именно. Вы, надо полагать, намерены вернуться в Англию и остаток своего недоброй памяти существования посвятить исключительно добрым делам в надежде заработать право попасть в более высокий круг ада, а не в тот, что сейчас за вами зарезервирован. – Его взгляд скользнул к белому лицу Маркема. – Осмелюсь заметить, ваш секретарь будет счастлив помочь вам в этой попытке.