В лице Сомертона мелькнуло что-то – гнев? страх? – но так быстро, что человек менее наблюдательный, чем Роланд, просто этого не заметил бы.
– Мистер Маркем, – вкрадчиво произнес граф, – человек высочайших стандартов и непоколебимой верности. В отличие, к примеру, от моей жены.
– О, непоколебимая верность, вне всяких сомнений, – согласился Роланд, – хотя я вынужден покорнейше просить вас переменить мнение на предмет его высочайших стандартов. Что?
– А ну послушайте! – взорвался Маркем.
Сомертон чуть повернулся в сторону секретаря и успокоил его единственным взглядом – не свирепым, не злобным, а скорее нежным, словно между ними всегда царило полное взаимопонимание. Маркем потупился и сделал маленький шажок назад.
– До чего вы наглый, самодовольный хлыщ, – сказал граф, снова поворачиваясь к Роланду.
Роланд пожал плечами.
– Делаю то, что позволяют мне мои жалкие мозги.
– Хмм. – Сомертон отошел в сторону и посмотрел вверх, на лестницу.
– И вам ничуть не любопытно узнать, где и в каком состоянии находится похищенная вами шлюха?
– Ей-богу, старина. Я не совсем поспеваю за вашей логикой. Чертовски тупая у меня башка. Но не думаю, что вы могли говорить о том ангеле, леди Сомертон, чью честь я готов защищать до самой смерти?
– О ней самой.
Роланд постучал себя пальцем по лбу и сделал несколько задумчивых шагов в противоположную сторону, озадаченно склонив голову.
– Но это означает… ну, любезный, как-то это не согласуется. Потому что если графиню, назвавшую своим возлюбленным одного-единственного очень везучего мужчину – и только после того как она решила покончить с пародией, считавшейся ее супружеством, – если эту леди можно назвать шлюхой… – Он не закончил фразу.
– Да, Пенхэллоу?
Роланд выпрямился и повернулся к Сомертону с открытым, совершенно невинным лицом.
– Прошу прощения, но как тогда следует называть вас?
– Меня? – прогремел потрясенный Сомертон.
– Ну да, конечно. Вас. Неужели будете отрицать, что за время вашего брака вы плотски не познали бесчисленное множество других женщин? – Быстрый взгляд на Маркема. – Или, точнее, особ?
Сомертон злобно ударил кулаком левой руки в ладонь правой.
– На что вы намекаете, сэр? Чертов вы щенок! А ну повторите!
Роланд развел руками.
– Ладно вам. Это известно всем. Осмелюсь заметить, счет, должно быть, перевалил за сотню. Чертовски распущенное поведение, если спросите мое мнение.
Сомертон уставился на него, все еще сжимая кулак. Он прищурился. Воздух между ними вибрировал от напряжения. Маркем сделал шажок вперед, поколебался и сделал еще один.
Лицо Сомертона внезапно слегка расслабилось. Краснота со щек сходила постепенно, а жесткая линия рта изогнулась в чем-то, что можно было назвать улыбкой – во всяком случае, в тех кругах, где не гнушались походя пнуть щенка.
– Право же, Пенхэллоу, мы с вами оба люди светские. Говорил котелку горшок – уж больно ты черен, дружок, а?
– Что-что? Прошу прощения, но я вас не совсем понимаю.
Сомертон заложил руки за спину и легкой походкой направился к Роланду, поблескивая глазами.
– Сколько беспутных постелей посетили за последние несколько лет вы, Пенхэллоу? Несколько дюжин? Несколько сотен?
– О, ответить на это весьма просто. – Роланд широко осклабился. – Ни одной.
Граф запрокинул голову и захохотал.
– Ни одной! Великий Пенхэллоу, соблазнитель всех лондонских женщин! Ха-ха. Ни одной, вот уж в самом деле!
Роланд пожал плечами.
– Ужасно жаль разочаровывать вас, старина, но боюсь, что вы лаете не на то дерево. С того дня как встретил леди Сомертон и до сих пор я не познал ни одной женщины, кроме нее.
Хохот графа резко оборвался. Он всматривался в лицо Роланда, отчаянно пытаясь найти там хоть что-то противоречащее сказанному.
– Невозможно, – сухо произнес он наконец.
– Нет-нет. Боюсь, это голый факт. Несколько раз пытался, но… в общем, все было не так, как раньше. Не мог изгнать ее лицо из головы на срок, достаточно долгий, чтобы… гм… совершить нужный акт. О, думаю, в конце концов мне бы удалось справиться. Выпить пару бутылочек бренди, найти подходящую вдову. – Он улыбнулся, видя ужас Сомертона. – Полагаю, в дело все-таки вмешалась моя удача. Мы с ее милостью столкнулись на пороге одной итальянской гостиницы, и даже мои тупые мозги сообразили, что мне выпал еще один шанс.
– Невозможно, – повторил Сомертон, но как-то неуверенно.
– Невозможно! – выпалил Маркем. – Нам известна ваша репутация! Да вы похвалялись своими победами перед всем Лондоном!
Роланд глянул поверх плеча Сомертона и кивнул секретарю.
– Вообще-то мне не хотелось, чтобы все узнали, верно? Сохранял лицо и все такое. Похоже, в результате я был куда более верен Лилибет, чем вы. Смешно, правда? – Он придвинулся ближе к Сомертону – так близко, что видел, как бьется на горле графа пульс, быстро и сильно. – Если не ошибаюсь, именно это и называется иронией, старина.
Сомертон облизнул губы.
– Больше шести лет?
– На самом деле больше семи. С того дня как я ее впервые увидел. Семь длинных чертовых лет. Самое мучительное покаяние. И я вижу в нем лишь одну хорошую сторону. – Он хохотнул прямо в лицо Сомертону. – Слава Господу, оно завершилось.
В следующий миг он уже летел через холл, получив сильнейший удар в челюсть от Сомертона.
Разумеется, он этого ожидал, но ожидание не смягчает удары. Роланд немного полежал на мраморных плитках, привыкая к шоку, потирая челюсть. По крайней мере не сломана. Посмотрел на восьмиугольный рисунок на потолке (элегантный алебастровый орнамент, на вид недавно покрашенный), сосчитал повторы.
– Ну что ж, – произнес он в конце концов. – Я ужасно рад, что это мы наконец-то выяснили. – Приподнялся на локтях, сверкнул улыбкой в сторону взбешенного Сомертона. – А теперь, раз уж с утомительными формальностями покончено, можно приступать к делу, как любят говорить американцы.
Губы Сомертона искривились, он издал звук, похожий на рычание.
– Единственное дело между нами, шелудивый ты пес, это то, как я намерен с тобой поступить. Боюсь, тебе не удастся выйти из этого дома живым.
Роланд вскочил на ноги и рассмеялся.
– О, блестящая фраза! Кажется, я как-то слышал ее в пьесе. Вы не думали сделать карьеру на сцене?
Откуда-то из-за тяжело вздымающейся груди Сомертона послышался негромкий, встревоженный голос Маркема:
– Сэр, я не думаю… наверняка вы не имели в виду…
Роланд распростер руки.