Когда-то кто-то вырезал на стволе надпись. Резали очень глубоко или даже вырубали. Рана на дереве зажила, почернела, надпись выглядела болячкой или несмываемой татуировкой.
Яна прочла:
— «Дерево посажено на месте дома преподобного Агафона, согнавшего нечисть в пропасть!» Что скажешь?
— Преподобный — это, как я догадываюсь, и есть епископ. А нечисть — черти, которых он согнал в пропасть.
Егор подошел к краю обрыва и глянул вниз. Узкая каменистая береговая полоса, — лучше туда не падать. Метров сорок, не меньше. Костей не соберешь.
— Да, Чертям не повезло. Но стульев они не оставили.
— Спустимся вниз, здесь есть деревянная лестница. Когда-то в этих местах была большая деревня и люди ходили на реку за водой. Там много чистейших родников. Идем.
Лестница спускалась зигзагами. Пятнадцать ступеней вдоль стены в одну сторону, маленькая площадка, пятнадцать ступеней в другую сторону. И так до берега. Вся конструкция держалась при помощи клиньев, вбитых в глиняный откос, и оказалась крепкой, лишь поскрипывала под ногами, но не шаталась.
— А как ты сюда добралась? Я не видел твоей машины.
— Моя машина в гараже, в мамином доме. Я загнала ее в самый угол и накрыла брезентом. Ее не найдут. Сюда я приехала на отцовском мотоцикле. Он стоит в сарае.
— Но сторож видел, куда ты ее ставила?
— Петрович? Нет. Он ничего не скажет. Хороший старик. Ко мне он очень хорошо относится.
— Трепач твой Петрович. А где стоял мотоцикл?
— Во дворе офиса отца, там есть «ракушка». Ключи хранились у его секретарши Верочки. Она мне их отдала.
— И эта Верочка до сих пор работает?
— Фирма не закрывалась ни на один день, так же как не закрывались казино. Новый хозяин не станет выгонять старых работников, там слишком сложная бухгалтерия, люди трудятся проверенные и надежные.
— Ты не задумывалась, как убийца мог отравить твоего отца? Он же очень опытный человек. Тем более был на стреме после получения посланий из Москвы.
— Его мог отравить только тот, кому он доверял. А доверял он всем, с кем работал, и все имели к нему доступ. Это произошло в то время, когда Вера отлучилась на обед. Значит, она могла знать убийцу. Потому он дождался ее ухода и попал к отцу без свидетелей. Подозревать можно всех, но доказать ничего нельзя. Никто не был заинтересован в смерти отца. Мою мать побаивались. И не без оснований. Когда она села в кресло отца, то первым делом урезала людям зарплату. Я не верю, что кто-то из подчиненных мог пойти на убийство.
— Отравление. Странно. Почему не застрелили его через окно? Так просто, как дважды два.
— Боялись спугнуть мать. Она сразу поняла бы, кто это сделал. А тут загадка. Мама до конца не верила, что их найдут. По логике вещей это не реально. Информация в Управлении военной разведки хранится за семью замками, никто не имеет к ней доступа. И что толку, что тех троих освободили из плена? Их так же списали. Они засвечены. Таким людям даже новые паспорта давать не нужно. Нового они ничего не знают, а старое из них выбили кнутом. В противном случае расстреляли бы. Бывшие разведчики и боевики никого не интересуют.
У подножия отвесной скалы стояли железные навесы с воротами, где хранились лодки, баркасы и глиссеры.
— Наша лодка здесь, — Яна указала на один из отсеков. Замок заржавел, его с трудом открыли. Лодка стояла на «козлах» и ее стащили на песок. Телескоп решили оставить в боксе, сумку тоже, ворота закрыли и обмотали цепью: замок свою службу отслужил.
Стальная поверхность лодки сохранилась хорошо, но вид весел удручал.
— Бензина нет. Придется грести, — прочитав тоску на лице кавалера, сказала Яна. — По очереди. Слабак!
Она села на весла первой, и скоро они оказались посередине широкой реки.
— С похмелья я не доплыву ни до одного из берегов.
— Какой же ты зануда. А еще целоваться лез.
Это был удар ниже пояса, Егор попробовал приободриться:
— Пора поменяться местами, я сам буду грести. Ты говорила о прогулке, а не о гребле.
— Сиди. И посмотри на наш берег, найди дуб, выросший на месте дома епископа.
Яна прекратила грести. Лодка остановилась. Скала показалась Егору надвигающимся кораблем, острый нос которого сейчас разрежет их пополам. На вершине стоял знакомый развесистый столетний дуб.
— Смотри ниже. Туда, куда епископ сбросил чертей, — таинственно проговорила Яна.
Нос корабля имел впадину. В глине была вырезана ниша, в которой возвышался глиняный трон с подлокотниками и высокой готической спинкой. На верхней части заостренной спинки, похожей на наконечник копья, была вырезана зловещая морда Мефистофеля с рогами, горбатым носом и острой бородкой.
— Чертовщина! — выдохнул изумленный Егор. — Как он это сделал?
— Нанял скульптора и камнерезов с кладбища, заказал у строителей люльку на лебедках. В те времена, когда у отца денег и орденов было больше, чем у героев войны и у кооператоров, ему такие причуды казались копеечными. Эту историю он мне рассказал, когда я стала взрослой. Ребята работали над шедевром месяц. Более сильного впечатления я не испытывала в своей жизни.
— Догадываюсь. Не считая того дня, когда ты встретила меня.
— Ты самовлюбленный нарцисс, Курилов.
— А как же спуститься к этому трону?
— Обмотать дуб веревкой и по ней спуститься в нишу. Сесть на трон, направить телескоп в соответствии с инструкцией, и ты увидишь нужное дерево на другом берегу реки. Седьмую ветвь с восточной стороны. На этой ветви будет лежать череп. Яркое белое пятно. В отличие от железа, кость со временем не чернеет, а белеет. Я думаю, что сначала отец выстроил трон, а потом подыскивал подходящее дерево.
Егор взглянул на другой берег.
— От трона до предполагаемого дерева не менее полутора километров. Там сплошной лес. В телескоп ты дерево увидишь, но, переплыв реку, не найдешь его в густой чаще.
— Мы будем делать это вдвоем. Ты наблюдаешь в «стекло», а я ищу. По рации будешь меня направлять.
— Ну хорошо, ты нашла череп. Что дальше?
— Надо продеть леску через левую глазницу, прицепить к ней груз и опустить вниз. Длина лески должна быть пятьдесят фунтов. Ее надо натянуть по прямой от глазницы, как если бы глаз выстрелил пулей. Когда леска кончится, надо брать лопату и копать у себя под ногами.
— Виртуозный план!
— План придумал Эдгар По. Нелегко его осуществить в современных условиях нашей страны. Моему отцу удалось это сделать.
Егор внимательно посмотрел на Яну, которая, взявшись за весла, начала грести к берегу.
— Послушай, детка. Ты только что раскрыла свою самую сокровенную тайну. Но ты же меня совсем не знаешь. Даже ни разу со мной не целовалась.