— Ты что это делаешь? А платить кто будет?
Вцепившись в булку обеими руками, Эви быстро обернулся.
Осыпающиеся маковки щекотно скользили по его ладошкам, но сейчас он этого не замечал. Лицо стоявшей перед ним женщины было худым и сердитым, как у Руледы. Только не таким красивым… У Миры, выглянувшей из-за ее спины, вид был перепуганный и несчастный.
Когда Эви обернулся, женщина громко ахнула и с размаху припечатала ладонь к лицу. Так она уже совсем не походила на Руледу… Мальчик отругал себя: «Напихал полный рот! Она аж испугалась…»
На ней был красивый синий халат и высокая шапочка на голове. Он вдруг заметил, что точно так же выглядят и другие женщины, уже собравшиеся вокруг них, и в первый момент ужаснулся: «Да они все одинаковые!» Но следом различил, что из-под шапочки видны пряди разных цветов, да и лица у них непохожи. Вот только смотрели они на него как будто одним взглядом.
— Бери, бери, — наконец, выдавила застывшая перед ним женщина и боязливо оглянулась на Миру. — Ты тоже… На вот тебе… Покушай.
Она протянула девочке золотистый бублик, но как только Мира взяла его, отдернула руку.
— Спасибо, — робко сказала Мира. — Какой красивый…
Из-за полок кто-то крикнул:
— Воды им дай! Слышь, дай лимонада, он дешевый.
Продолжая завороженно разглядывать обоих, женщина наощупь сняла с полки большую пластиковую бутыль и протянула Эви. Собаки обожали играть такими, когда те оказывались пусты. Прижав бутылку к груди, Эви тоже сказал «спасибо», правда, для этого пришлось быстренько проглотить все, что было во рту. Пережеванная булочка приятно стекла в желудок и мягко улеглась там. Эви подумал, что было бы неплохо прямо сейчас глотнуть лимонада, но не решился открыть его прямо здесь. На них и так смотрели, как на призраков…
— Пойдем, — тонким голоском позвала Мира и быстро направилась к выходу.
Косо улыбнувшись всем сразу, Эви бросился за ней, не забывая на ходу кусать булку.
— Чего это они на нас так уставились? — промычал он, когда они, наконец, выбрались из этого странного места. — У них что, тут детей нет? Не видели никогда?
Мира не ответила. Не потому, что рот у нее был занят бубликом и съесть его хотелось поскорее. Но и голова у нее была занята, только совсем не этим.
«Что-то здесь не так, — эта мысль тревожила ее все больше, но ни во что не оформлялась. — Может, нам не зря ничего не рассказывали про этот мир? Люди здесь какие-то… То выглядят странно, как тот с собакой… То вылупятся, как дикие. Здесь что-то совсем не так…»
— Думаешь, есть тут дети? — снова спросил Эви и припал к бутылке.
Забрав ее, Мира тоже напилась сладкой водички и, незаметно выпустив назад пузырьки, напомнила:
— А качели? Ты видел, чтобы взрослые качались?
— Прат качался! А здесь, может, вообще многие любят.
— Кто их знает… Они тут какие-то не такие.
Эви подхватил:
— Ага, и одеваются одинаково. Ты видела? Я даже испугался сначала.
— Они тоже испугались, — медленно процедила Мира. — Только вот чего, а?
Подергав плечами, он позвал:
— Пошли на качели! Вдруг там кто-нибудь из наших будет? Они хоть объяснят, что к чему.
— Из кого это — из наших?
— Ну, из ребят.
— Они не наши. Они — здешние.
Эви опять заупрямился:
— Все равно. С мальчишками… ну, или хотя бы уж с девчонками… всегда проще.
Тут Мира не удержалась:
— Ну да! А сам вечно возле Прата отирался. Он совсем даже не мальчишка.
— Он как мальчишка, — пояснил Эви, удивившись, что она сама этого не понимает.
Сунув в рот остатки бублика. Мира мотнула головой: «Пошли!» Они немного вернулись, по пути вежливо улыбнувшись людям, целой толпой стоявшим у железного столбика с какой-то буквой наверху.
— Чего это они здесь стоят? — шепотом спросил Эви и оглянулся. — Смотри, стоят!
— Ждут кого-нибудь…
— Пойдут куда-то? Давай и мы с ними!
Мира остановилась:
— Ты же хотел кого-нибудь из ребят найти!
— А! — опомнился он. — Надо сначала все разузнать… А вдруг здесь опасно?
— Что может быть опасного? Люди как люди. Только немного странные.
Они вошли в тот необычный прямоугольный ход, который проходил прямо сквозь дом. Здесь было холодновато и грязно. Кругом валялись скомканные фантики и маленькие бумажные трубочки с обожженными краями. Когда Эви наступил на одну, бумага лопнула и высыпалась горстка трухи. Присев, он понюхал и сморщился:
— Противно воняет! Интересно, что это такое?
— Узнаем, — пообещала Мира. — Смотри, там мальчишки!
Эви так и подскочил. Сперва бросившись вперед, он тут же вернулся за Мирой и взял ее за руку.
— Я не маленькая, — она высвободилась. — И не думай, что я их боюсь!
Один из мальчиков, чьих лиц пока не было видно, вдруг бросился бежать прямо к ним, а другой, что-то выкрикивая, погнался за ним. Они бежали легко и быстро, совсем как взрослые, и было непохоже, что это дается им с трудом. От восхищения глаза у Эви так и вспыхнули зелеными огоньками. Он рывком повернулся к Мире:
— Вот это да!
И, торопясь изо всех сил, пошел им навстречу. Мира рванулась за ним, не понимая, почему все так задрожало в ней, будто они опять готовились выйти из скалы, за которой неизвестно, что ждет. Мальчишки уже подбежали так близко, что стали различимы их раскрасневшиеся лица. Мира задохнулась и перестала дышать: у них не было ни морщин, ни мешков под глазами, ни коричневых пятен на коже… Они выглядели, как взрослые. Может, даже лучше, чем взрослые.
Заметив Эви, первый из мальчиков споткнулся, но удержался на ногах. Больше не собираясь никуда бежать, он принялся разглядывать их обоих, вытаращив глаза, и все пытался что-то сказать, но слова не давались. Подбежав к нему, второй тоже встал, как вкопанный, и красивое лицо его приняло похожее выражение.
Эви растерянно оглянулся, и Мира шагнула к нему. В голове у нее был полный сумбур. Она пыталась ухватить хотя бы одну из проносившихся мыслей, но та уже терялась в общем хаосе. Отчетливо и больно билось только одно: «Что это?! Что это все значит?»
— Вот это да, — совсем как перед этим Эви, протянул мальчик, бежавший первым. — Как тебе, Кастет?
Не ответив, Кастет обернулся и завопил, махая рукой:
— Эй, пацаны, идите скорей! Мы тут уродов поймали!
Мира почувствовала, как вздрогнул Эви, и сжала его руку.
— Пойдем отсюда, — шепнула она, чуть отвернувшись от мальчишек. — Быстрее! Они — злые.