Сол опустил сук и в замешательстве огляделся. Ему не верилось, что он так легко справился с целой ватагой. И ведь никто даже в глаз ему не заехал!
«Внезапность нападения! — мелькнуло у него в голове. — Сколько полководцев только так и победили…»
Конечно, о полной победе пока и речи не могло быть, ведь рано или поздно Кастет с Лопухом должны были подняться. И если не сейчас, то уж позднее точно отомстить ему… Но пока это они валялись у него в ногах.
Не бросая своего оружия, Сол другой рукой помог сестре поднять девчонку. Она была какая-то обмякшая и тяжелая.
— Да она без сознания, — прошептала Бемби. — Ой, что это у нее с лицом?
Теперь и Сол всмотрелся, и ему стало как-то не по себе. Даже захотелось отдернуть руку: у девочки оказалось старушечье, все в морщинах лицо, и совсем безволосый череп. Бейсболка слетела, когда ее били, и голова беззащитно оголилась. Теперь она запрокинулась, и из разбитой брови через лоб побежала кровь, растеклась в глубоких поперечных бороздках, и все это выглядело страшновато.
— Что это? — спросил Сол с ужасом и поглядел на сестру, которая только что спрашивала то же самое.
Бемби уже пришла в себя и жестко сказала:
— Дома разберемся. Зови мальчика.
«И он такой же!» — поразился Сол.
Когда они вывернули из подворотни, по рукам и спине колюче пробежал холодок. Он был противен сам по себе, но еще противнее было то, почему этот холодок возник. Сол сразу понял, что это — отвращение. Так передергивается Бемби, когда на кухне откуда-то выскакивает таракан. Только ведь сейчас никаких тараканов не было…
Запретив себе глазеть, Сол быстро посмотрел на мальчика и снова отвел глаза. Тот растирал выбегающую из носа кровь и тихонько всхлипывал, но по крайней мере стоял на ногах. Сол попытался понять: «А вообще с чего я взял, что это — мальчик? Может, это старичок. Только ростом с десятилетнего и тощенький такой… Нет, старики такими не бывают. А мальчишки разве бывают?»
— Пошли скорее, — бросил он на ходу. — А то эти там очухаются сейчас, нам всем мало не покажется…
Они с трудом втащили девочку в подъезд. Заскочив следом, мальчик-старичок завертелся под ногами:
— Давайте я… тоже…
— Не мельтеши, — посоветовал Сол. — Тебе самому дойти бы. У нас третий этаж.
Послушно отступив, мальчик сказал:
— А у нас таких больших домов нет…
— Где это — у вас?
— Там, где мы жили.
— Не очень определенно, — заметила Бемби. Сол терпеть не мог, когда она изъяснялась такими взрослыми фразами.
Насмешливо глянув на нее, он уточнил:
— Так вы из другого города?
— Нет… Это не город…
Мальчик уже стал задыхаться, хотя они еще и до второго этажа не дошли. Сол пожалел его:
— Ладно, дома все расскажешь.
Бемби осторожно похлопала девочку по щеке:
— Эй! Может, очнешься?
— Ее Мирой зовут, — раздался из-за спины какой-то жуткий булькающий сип.
— Мирой? Мира, — повторила Бемби. — Забавно. Какое-то иностранное имя. А ты говоришь без акцента…
Сол решил вступиться:
— Имя как имя. Мы вон друг друга вообще только кличками обзываем, и ничего. Слышь! — он чуть запрокинул голову. — Меня зови — Сол. А это — Бемби.
— Эви…
— Как? Эви?
— Да.
— Ладно, — разрешил Сол. — Эви так Эви. Тебе нравится твое имя?
— Да…
— Это главное! А мне вот больше нравится, когда меня зовут Солом. Уже все давно привыкли, только учителя никак не могут. Почему, а? Может, они не способные? У вас такие же?
— Нет… Не знаю… Что это?
Сол чуть не опрокинулся вниз:
— Учителей не знаешь?! У вас их нет? Вот это повезло! Слышь, Бемби?
— Я слышу, — отозвалась она строгим голосом, тоже похожим на учительский. — Хватит болтать! Давай, наконец, дотащим ее. А вдруг она умирает?
Сзади донеслось:
— Мира — человек…
Бемби скосила удивленный темный глаз:
— И что с того?
— Звери умирают, — задыхаясь, выдавил Эви. — А люди — нет… У нас…
Остановившись, она уставилась на него с недоверием:
— Правда, что ли?! А где это вы живете?
— Мы же решили дома его расспросить! — не удержавшись, ехидно напомнил Сол.
— Да погоди ты!
— Ты — погоди! — разозлился он. — А если она и вправду… У них, может, и нет. Но сейчас-то они здесь!
Когда они дотащились до своего этажа, Бемби пнула дверь, которую только вчера демонстративно оттирала, надеясь, что у брата проснется совесть, и он вынесет мусор. Она обманулась, как обычно в таких случаях… Мама говорила, что Сол — «мужчина до мозга костей»: он может преспокойно лежать с книгой на диване и не замечать того, что женщина ползает вокруг с половой тряпкой.
К тому самому дивану они и подволокли Миру.
— Осторожней! — прикрикнула Бемби, хотя он и так уже чувствовал себя каким-то медбратом. Или стеклодувом.
Догадавшись, он даже сбегал в ванную и намочил полотенце. Но Бемби отобрала его и сама протерла Мире ее пугающее, странное лицо. И даже глянула на брата с осуждением, будто он собирался совершить при помощи этого полотенца что-то непристойное.
«Подумаешь!» — фыркнул Сол про себя и, отвернувшись, позвал Эви:
— Пойдем, умоешься хоть. А то кровища по всей… по всему лицу.
В коридоре Сол, только сейчас спохватившись, подскочил к двери и проверил замок. Во дворе все знали, что их родители уехали, и мальчишки вполне могли ворваться прямо в квартиру. Оказалось заперто, и Сол с облегчением перевел дух.
Остановившись на пороге ванной, он спросил, хотя и понимал, что об этом лучше не заговаривать:
— Слушай, а что это с вами? Почему вы… такие… Ну, все в морщинах. Как старики. Тебе сколько лет?
— Одиннадцать, — булькнул Эви и выплеснул воду из ладошек.
Сол посочувствовал:
— А как будто все девяносто. Ну, или восемьдесят.
Обернувшись, Эви спросил:
— А кто такие — старики?
— А у вас и стариков нет?! — поразился Эви. — Ну, вам везет… Ни учителей, ни… Нет, старики еще ничего. У нас сторож в школе — такой классный дед! А вот старухи вообще житья не дают! Знаешь, они нас, по-моему, просто ненавидят… Ко всему придираются: не бегайте, не кричите, вообще во двор не выходите! Почему они такие, а?
— Кто это — старики? — терпеливо повторил Эви, вытирая лицо.