Так они и сделали. Пошли вперед, но чуток левее. Уперлись в стену пещеры. Некоторое время ругали Халанбери, потому что маленьких ругать всегда проще и приятнее, чем себя. Потом Халанбери обиделся, ушел в сторону и наткнулся там на сгоревший дотла факел и нарисованную на камне копотью стрелку. Видимо, Алхазаб был не настолько глуп, чтобы не отмечать свой путь. Халанбери простили и пошли в ту сторону, куда указывала стрелка.
Там ребята и увидели свет.
Свет в пещере бывает разный. Если светится вдалеке тусклый желтый огонек — ура, это выход на поверхность, это солнышко шлет в подземные глубины свой привет. Если мерцают две зловещие красные точки — бойся, путешественник, это глаза страшного чудища! Если мерцают два зловещих красных блюдца — то бойся еще сильнее, это глаза очень большого страшного чудища! Если блистает россыпь разноцветных искр — то тебе повезло наткнуться на залежи драгоценных камней, но будь осторожен — рядом могут водиться гномы! Если движется навстречу пляшущее пламя факелов — спрячься и посмотри, кто их несет. Ну а если ты видишь светящуюся надпись «ВЫХОД», то ты скорее всего не в пещере.
Свет, который увидели ребята, был очень странный — зеленовато-голубой, ровный, немерцающий. Триксу вспомнилась только биография Гуина Девиана, отчаянного авантюриста и жулика, который в неисследованных подвалах королевского замка встретил светящуюся аквамариновым светом русалку, плававшую в лохани с водой, поддавшись на слезные мольбы, поцеловал ее — после чего у русалки отвалился хвост, она превратилась в прекрасную деву и попросила Гуина окончательно снять с нее проклятие. Для этого требовалось из каждого сундука в королевской сокровищнице взять по монете и прогулять деньги в кабаках и прочих увеселительных заведениях Столицы. Историю эту Гуин рассказал королю и его придворным, когда стража схватила его у ворот с тяжелым мешком золотых и серебряных монет. Король Маркель (Трикс нетвердо помнил, какой именно) отнесся к истории скептически, но взбудораженные романтическим флером высокородные дамы упросили короля спасти русалку и Гуин со своим грузом был отпущен в город. Надо сразу признать, что снять проклятие удалось — через месяц Гуин вернулся к королю с хорошенькой девушкой, которую объявил расколдованной русалкой, попросил для нее хорошего приданого и уехал в свадебное путешествие на море.
В правдивость Девиана Трикс верил не до конца. Но в любом случае светящаяся русалка в подземелье — штука такая редкая, что просто не может повториться дважды. Так что Трикс остановился и стал вспоминать какое-нибудь разведывательное заклинание.
Тиана тоже остановилась. Она историю Гуина Девиана не читала, поскольку ее старались не давать незамужним девушкам. Зато ей вспомнился один сумасшедший алхимик, попросивший у регента Хасса финансов на исследование горючих свойств подземного газа. По мнению алхимика, газом этим, пробурив в земле дырку, можно было бы отапливать и освещать города, а при необходимости — взрывать врагов. Какая перспектива больше привлекала Хасса — неизвестно, но деньги он алхимику выделил. Тот поселился в горах на окраине города, нанял гномов, которые бурили в земле дыру, и соорудил огромную просмоленную бочку, в которую собирался набирать газ. В конце концов эксперимент завершился полным успехом — газ заполнил бочку и с оглушительным грохотом взорвался, осветив и даже слегка согрев весь город. Вот именно такое, голубовато-зеленое пламя и видела Тиана с балкона дворца за несколько мгновений до того, как по небу беспорядочно пролетели горящие доски, ругающиеся гномы и вопящий благим матом алхимик. Воспоминание было не из самых приятных и Тиана остановилась.
А вот Халанбери по малолетству не только не читал сомнительных жизнеописаний, но и знаменитого алхимического взрыва не запомнил. Поэтому, увидев свет, он радостно завопил и кинулся вперед, никак не реагируя на крики Тианы и Трикса.
— Русалка! — вопил Трикс.
— Газ! — взывала к брату Тиана.
Но тот слишком обрадовался проблеску света и бежал без остановки.
Пришлось последовать за ним без всякой подготовки и разведки, подобающих осторожным и здравомыслящим путешественникам.
Уже через несколько мгновений стало ясно, что из просторной пещеры с озером они попали в широкий коридор, явно рукотворного происхождения. На это указывали: ровные, обтесанные с простоватым изяществом стены; выложенный гладко пригнанным полированным камнем пол; инкрустированный полудрагоценными и поделочными камнями потолок; торчащие из стен светильники в виде бронзовых русалок, в разинутых ртах которых горел аквамариновым светом газ; семь гномов с кирками за спиной, двигавшиеся навстречу ребятам.
Увидев бегущего на них Халанбери и следующих за ним Трикса и Тиану, гномы немедленно остановились и построились знаменитым на весь мир гномьим скирдом — самый маленький стал впереди, чтобы подрубать противнику ноги, а еще трое забрались на плечи товарищей, чтобы быть вровень с противником, и взяли кирки на изготовку. Построение и впрямь напоминало маленький бронированный скирд, внезапно выросший в туннеле. Говорили, что в подобном боевом порядке гномы способны сражаться целый день от рассвета до заката, чему немало способствует популярная у их детишек игра «в кавалерию».
Сообразив, что сейчас может начаться кровавое сражение, причем к боевой магии гномы очень сильно устойчивы, а от самой хорошей боевой метлы их защитят доспехи и бороды, Трикс отчаянным усилием догнал Халанбери, схватил его за шкирку и остановил. Семь пар настороженных глаз недоверчиво смотрели на Трикса поверх окладистых бород и из-под кустистых бровей. Остро наточенные кирки поблескивали в пламени светильников. У одного из гномов торчал изо рта недогрызенный кусок сушеного мяса, что несколько снижало общий пафос картины, но он энергично работал челюстями над этой проблемой.
К гномам Трикс относился в целом хорошо, гораздо лучше, чем к чванливым не по делу эльфам. К тому же славный рыцарь Паклус, у которого он некоторое время (чуть больше суток) служил оруженосцем, был на четверть гном — и был он славным малым. Беда была в том, что про гномов в королевстве (как и в Самаршане, впрочем) мало чего знали. С людьми они охотно торговали и с удовольствием сражались, но в городах селились редко, породнялись и того реже, а в свои подземные города пускали очень и очень неохотно. Несколько подробных описаний гномьей жизни и обычаев, составленных путешественниками и искателями приключений, выглядели достаточно правдоподобно, но, к сожалению, почти во всем противоречили друг другу. Согласно одному трактату, пожалуй, самому известному и авторитетному, при встрече с враждебно настроенными гномами следовало немедленно сесть на корточки, чтобы оказаться ниже их, и тем показать свое дружелюбие. Но другой, не менее авторитетный источник утверждал, что подобный жест только оскорбит и раззадорит гномов, поэтому следует выпрямиться как можно сильнее, а желательно — еще и водрузить на голову высокую шляпу, поскольку гномы боятся нападать на тех, кто выше их.
Поэтому Трикс заколебался, не зная, приседать ему или выпрямляться, и упустил момент первому начать разговор. Начал его Халанбери, радостно завопив:
— Гномики!