А эйнрид-хи… Что-то подобное я слышала от брата. Ольха бы сказала точнее, она всегда любила подслушивать. Надо, мне надо ее увидеть. Посоветоваться, да просто прикоснуться к ее руке, убедиться, что она по-прежнему существует… моя дорогая. Я беспокойно огляделась. Никого… никто не видел, что произошло, только окружающие меня деревья тревожно шелестели. Надеюсь, они никому не скажут?
Поднявшись с колен, я отряхнула подол и двинулась по тропе, даже не пытаясь выбрать какое-то направление. Мне все равно. Я рассеянно кружила среди теней, не обращая внимания на то, что пошла по второму кругу. Эйнрид-хи… это на древнейшем наречии. И как переводится? Я не знаю…
Неожиданно вышла на поляну. Может быть, ту самую, где некоторое время назад застала медитирующих дриад. Или очень похожую… Озеро все так же сияло на солнце живым серебром, только не поглощало, а излучало теплые волшебные волны. Я подошла ближе и у самой воды увидела ту, которая по идее должна была меня встретить утром. Сая Риэ-нэ сидела, скрестив ноги и застыв, будто каменное изваяние.
– Здравствуйте.
Дриада подняла на меня сумрачный взгляд.
– Ваш-ше высочество, – проговорила она, – что вы здесь делаете?
Не обращая внимания на грубость тона, я ответила:
– Гуляю.
– Здесь не место для любопытствующих ниэ-сай!
Наклонив голову, я заставила себя вежливо улыбнуться:
– А где им место, не могли бы вы подсказать?
– Не здесь, – повторила лесная дева, поднимаясь единым слитным движением и беря меня за руку.
Совершенно неожиданно сквозь меня прокатилась теплая, колючая волна, почти мгновенно впитавшись в землю. Ой, я забыла закрыться! Риэ-нэ отдернула руку, как будто ошпарилась.
– Волшебница?! – В ее неожиданно охрипшем голосе звучала злость.
Спрятав руки за спину, я попятилась.
– И что же?
– Волшебница… а мы не знали! Ты скрывала! И смеялась за нашими спинами!
– Что? – Нелепость яростного обвинения заставила меня отступить назад.
– Все маги – убийцы!
Лицо дриады исказила гримаса ненависти, и она медленно двинулась на меня, угрожающе шипя. Ломаные, резкие движения пугали. Выставив вперед руки, я шаг за шагом отступала к частоколу стволов.
– Я не маг, я волшебница!
Но безумие уже завладело разумом дриады, и внутри ее тела начал разгораться огонь. Сила скручивалась в тугой комок, готовясь обрушиться на мои слабые, тонкие щиты. И разметать, разорвать, раздавить… Я в панике огляделась, пытаясь нащупать хоть каплю свободной магии. Нет… Я не смогу ее остановить! Что происходит? Мысль панически метнулась к Ольхе.
– Риэ! – резкий окрик вырвал дриаду из губительного транса.
Я обернулась. Из тени выступила королева, укутанная в синее просторное одеяние. Она вытянула руки ладонями наружу и окатила саю освежающей прохладой раннего утра. Задев меня самым краем, волна до предела наполнила мое тело волшебством. Под напором силы Риэ-нэ бессильно рухнула на траву, но великая лесная дева резким движением вздернула дриаду вверх и влепила той звонкую пощечину.
– Как ты посмела? Возжелала смерти? Твоя воля! Но ты покусилась на жизнь еще не избравшей!
– Но, – Риэ потерянно вздрогнула, – она же… волшебница!
В чем меня обвиняют?
– Это правда? – повернулась ко мне Великая.
Я кивнула, виновато пожав плечами.
– Я рада, что ты не стала отрицать. – И королева вновь сосредоточила внимание на нарушительнице. – Но, Риэ, ненависть затмила твой разум. Волшебница… вслушайся в эти слова. Волшебница! А значит, не враг нам!
– Но почему я не увидела этого сразу?
Рискнув подать голос, я тихо сказала:
– Слишком много силы… Я купаюсь в ней и теряюсь…
– Да, Риэ, даже сейчас ее шлейф практически незаметен, хотя и полон.
Древняя посмотрела на меня расчетливо. Как брат в тот день, когда собрался огласить результаты жребия. Мне это не нравится.
– Если ищешь смерти, Риэ, слейся с Основой безраздельно, но не тяни за собой всех нас. Не смей больше даже пытаться убивать! Это уничтожит нас! Всю Рощу! Ты хочешь послужить последней каплей яда?
Дриада помотала головой. Ее душил и слезы. Королева неожиданно ласково коснулась щеки своей подданной.
– Ри, лиани, потерять еще и тебя… это слишком страшно.
Как странно. Я слышу в ее голосе подлинную боль. Ее терзает именно то, что может погибнуть Риэ-нэ Нет, гибель Рощи тоже, но это не печаль повелителя, не уберегшего подданных, а другое чувство, более личное, пронзительное. Но почему попытка отомстить должна обернуться гибелью всего анклава? Я подошла ближе, преодолевая дрожь запоздалого ужаса.
– Почему сай так… не любит волшебников?
Королева улыбнулась одними губами, в глазах ее скорбь мешалась с гневом.
– Это Риэ должна рассказать сама.
Ободряюще погладив хмурую дриаду по руке, Великая растворилась в тени деревьев, до нас донесся прощальный шепот:
– Поговорите. И приходите на Большую поляну. Поищем вам занятие, ниэ-сай Береза.
Я заглянула в искаженное лицо дриады. Мне кажется, или она в самом деле очень молода по меркам своей расы? Молода и оттого неспособна сразиться со своим горем один на один?
– Ниэ-сай Береза, – начала она, когда тишина стала невыносимой, – я прошу прощения за свою вспышку. Она совершенно неоправданна.
Я только кивнула и устало присела на берег, любуясь радужными всполохами на водной глади. Не знаю, что сказать… Было и страшно, и опасно, но… и сама дриада не виновата. Виноваты другие… жадные и глупые. Вот так и решим. Она не виновата. И ей надо помочь. Хотя бы выговориться.
– Прошу вас, саи, для вас и всех остальных, в моменты, не усложненные этикетом, просто Березка, или Яра.
– Красивое имя… – пробормотала Риэ-нэ, присаживаясь рядом и с надеждой глядя на меня.
– Да, мне нравится, – задумчиво перебирая пряди волос, пробормотала я, – но насчет ваших слов… Я не смогу простить вас, пока не узнаю причины.
– Причини? – Она растерянно расширила глаза.
– Да, – раскрываю ладони, ловя каплю силы, – в чем причина того или иного поступка, в чем смысл происходящих событий… Почему вы не любите… магов? Не спешите возмущаться, лучше расскажите. И не отделываясь общими словами. Один умный человек сказал, что боль лишь тогда утихнет, когда вы разделите ее с кем-то, кто умеет слушать. Я не претендую на это умение, но могу попытаться.
– Понять? Ах, принцесса, – дриада грустно улыбнулась, – вы так забавны в своей не по возрасту мудрости… Но сможете ли вы понять?
– Я постараюсь. Мы постараемся.