Или вот еще одна: может ли лед гореть?
Может. Когда самолет падает с неба в поле темным ноябрьским утром незадолго до Дня благодарения, незадолго до твоего дня рождения и взрывается, разлетаясь на миллионы кусочков металла, пластика, резины.
И человеческой плоти.
Вот когда горит лед.
«И так я превратилась в оборотня.
Да, Паркер, ты прав, загадки кажутся такими простыми, когда узнаешь ответ».
Такими простыми… Проще некуда…
«А ну-ка, возьми себя в руки, — думает она, отпихивая от себя столб. — Несколько глубоких вдохов. Больше никаких позывов заплакать! Все, с меня довольно!»
Ведь агент по особым поручениям Лукас не терпела, когда кто-то отвлекался от главной задачи. Были два правила, которые она неустанно вдалбливала новичкам в их отделении. Первое гласило: «Улик никогда не бывает слишком много». А второе: «Необходима полнейшая концентрация внимания».
И именно сфокусировать внимание приказала сейчас она себе самой.
Еще раз глубоко вздохнув, она осмотрелась по сторонам. Какое-то шевеление на пустыре. Совсем еще юнец, одетый в цвета одной из местных подростковых банд, греется у бочки. Видимо, дожидается приятелей. Подростки бывают гораздо более опасны, чем тридцатилетние мужчины, уж она-то это знает. Парень окидывает ее вызывающим взглядом.
Потом несколько дальше вдоль улицы ей померещилась фигура мужчины, притаившегося в нише для банкомата. Она присмотрелась. Показалось, или действительно кто-то прячется в тени?
Нет, там ничто не шевелится. Вероятно, разыгралось воображение. Что в таком месте и неудивительно.
Грейвсенд…
Она выбросила в урну стаканчик с остатками кофе и направилась к подростку на пустыре, чтобы спросить, не знает ли он чего-нибудь об их таинственном преступнике. Доставая из кармана распечатку фотографии, она легко огибала валявшиеся повсюду ржавые детали от автомобилей и груды мусора, как легко маневрировала в свое время Джеки Лукас между стойками с парфюмерией, пробираясь в отдел спортивной одежды универмага «Мейсиз», чтобы основательно потратиться на модную экипировку.
Паркер наконец отошел от витрины лавчонки в глубоком разочаровании.
Выставленная в ней бумага нисколько не походила на ту, что использовали для записки. И конверты оказались совсем другими. Он оглядел окрестности. Холод пробирал до костей. Но он лишь подумал: Стефи выросла из своей куртки. Он купит ей новую. А что Робби? У него пока нормальный красный пуховик, но, быть может, и ему надо купить кожаную пилотскую куртку — ему так нравилась отцовская.
Он поежился и стал раскачиваться с носков на пятки.
Где же, черт возьми, фургон? Им нужно как можно скорее получить список пользователей Интернета. И всю информацию о строительстве и сносе домов в этом районе. И еще психолог. И запись стрельбы в театре.
Паркер еще раз вгляделся в грязноватую улочку. Ни Лукас, ни Кейджа. Он пронаблюдал за молодой парой явно испаноамериканского происхождения, катившей перед собой коляску. Они прошли в каких-нибудь десяти метрах от него. Ему вспомнились времена, когда родился Робби и они с Джоан вот так же вывозили его на прогулку после ужина.
А потом его внимание привлек все тот же мужчина в нише банкомата. Не слишком пока озабоченный, Паркер лишь задался вопросом, почему он торчит там так долго. Пора и ему заняться делом. Он достал из кармана портрет преступника. Надо показать его…
Но тут начало происходить что-то странное…
Мужчина поднял взгляд и, хотя Паркеру застилала видимость полутьма и клубы дыма, он увидел, как тот полез в карман плаща и достал оттуда что-то черное и блестящее.
Паркер окаменел. Это был тот человек, который следил за ними по дороге в архив!
Это Диггер!
Потом он и сам полез в карман за оружием.
Но пистолета там не оказалось.
Он четко помнил, как пистолет давил ему на бедро, когда он сидел в машине Кейджа. Как приходилось без конца менять положение. Так скорее всего и получилось, что он вывалился под сиденье.
Мужчина посмотрел на супружескую пару, как раз оказавшуюся между ним и Паркером, и начал поднимать то, что издали легко было принять за «узи» с глушителем.
— Ложитесь на тротуар! — крикнул Паркер супругам-мексиканцам, которые остановились и оглянулись на него в недоумении. — Ложитесь!
Диггер смотрел прямо на него и поднимал оружие. Паркер попытался нырнуть во тьму располагавшейся рядом аллеи, но налетел на кучу мусора и всей своей тяжестью рухнул на землю. У него сбилось дыхание, и он лежал на боку, стараясь восстановить его, но неспособный двигаться, в то время как мужчина подходил все ближе. Паркер попытался окликнуть супругов еще раз, но вместо крика издал лишь беспомощный хрип.
Где же Кейдж? Паркер не видел его. И где Лукас и остальные агенты?
— Кейдж! — позвал он, но это получилось у него чуть громче шепота.
Диггер уже был совсем рядом с парой. Быть может, метрах в трех, но те по-прежнему словно не видели его.
Паркер сделал попытку подняться на ноги, отчаянно сигналя мужчине и женщине руками. Показывая, что они должны залечь. Диггер же медленно продвигался вперед — на его лице не отражалось никаких эмоций, словно то была маска. Стоило ему лишь нажать на курок, как муж с женой и их младенец окажутся мертвы.
Киллер наводил оружие.
— Ложитесь… Да ложитесь же! — хрипел Паркер.
Но в этот момент раздался отчетливый и резкий женский голос:
— Ни с места! Я — агент ФБР! Бросьте оружие, или буду стрелять!
Нападавший развернулся на месте, издал сдавленный крик, а супружеская пара наконец поняла, что происходит. Муж опрокинул жену на асфальт, а сам своим телом заслонил коляску с ребенком.
— Бросай! Бросай! Бросай! — продолжала выкрикивать Лукас, медленно приближаясь с вытянутыми вперед руками, целясь точно в центр обширной груди мужчины.
Диггер выронил оружие, и его руки взметнулись над головой.
С другой стороны улицу уже бегом пересекал Кейдж, тоже с пистолетом на изготовку.
— Лицом вниз! — скомандовала Лукас. — Лицом в землю!
В ее голосе было столько грубой, откровенной ярости, что Паркер с трудом узнавал его.
Мужчина повалился навзничь, как полено.
Кейдж по рации вызывал подкрепление. И Паркер видел, что еще несколько агентов устремились в их сторону. Он, покачиваясь, сумел подняться на ноги.
Лукас присела на корточки, прижав дуло пистолета к уху мужчины.
— Нет, нет, — бормотал тот. — Пожалуйста, не надо…
Пользуясь одной левой рукой, она сковала его в наручники — пистолет при этом ни на секунду не терял своей цели.