«Долго лежал он во мраке и забвении, копя злобу и ярость. Теперь он надо всеми, и пока в его теле живет навья кость, он будет править вами» – стуча зубами от холода, напомнил рэксу Денис слова давно сгинувшего во времени волхва, и Кошмар отступил на шаг назад. Но лишенный ненужных эмоций Чалый быстро оценил обстановку:
– Берись! – рявкнул он, и через несколько минут каменный столб был выломан из ограды. Денис склонился над хищно и злобно смотрящим на людей поверженным божеством, не зная, что делать дальше.
– Вниз можно скинуть, он разобьется, – предложил тяжело дышавший Кошмар, но Чалый покачал головой:
– Нет, с этой стороны под зданием провал, он просто уйдет в песок, и там его уже не найдешь. Попробуем расколоть его. – Рэксы с трудом приподняли верхнюю часть каменного изваяния и бросили его на крышу. Но ничего не вышло – столб просто перекатился с одного бока на другой, на нем не образовалось даже трещины. Попробовали бить по камню другой выломанной из ограды балясиной, но с тем же результатом. Во время всех этих манипуляций Денис старательно пытался поймать давно крутившуюся в голове мысль, вернее, чьи-то слова.
– Стойте, подождите. – Он, наконец, сообразил, что это было: «Стекло камень одолеет!» – говорила останкинская ведьма. Другого стекла, кроме найденных ножей, у них не было, и Денис бросился к своему рюкзаку, достал один тяжелый и очень ярко заблестевший в гиблом тумане клинок с серебряной рукояткой.
– Не поможет. – Кошмар взял нож, прикинул вес, провел пальцем по граням. – Мы их только разобьем об него.
Но Денис не слушал – стоя на коленях рядом с идолом, он коснулся острием ножа камня, чуть надавил и едва не упал, потеряв на миг равновесие. Нож по самую рукоять вошел в камень, словно в пластилин. Денис ухватился за нее обеими руками, и окрасившееся чем-то густым и темным лезвие легко заскользило вниз. Рэксы, затаив дыхание, следили за его действиями, только Хорт отбежал далеко назад и почти пропал из глаз в густой бурой дымке. Неожиданно обожгло ладони, и Денис разжал пальцы, выпустив рукоять ножа из рук – она сильно нагрелась, и мягкий металл немного деформировался.
Пришедшие в себя Чалый и Кошмар распотрошили рюкзак Дениса, вытащили остальные клинки и набросились на истекающий бурой липкой дрянью каменный обломок.
– Что ищем-то? – Кошмар с остервенением кромсал черную глыбу, морщась от тошнотворного запаха. Денису казалось, что они, как стервятники, рвут на части кусок падали – внешний вид идола и исходившая от него чудовищная вонь других ассоциаций не вызывали.
– Кость, навью кость. – Денис взялся за отброшенный им ранее нож, но его опередил Чалый. Он рывком перевернул каменный монолит, и на людей сквозь мутные густые подтеки слизи уставились неживые полные ненависти глаза старика.
– Где она, как выглядит? – прорычал рэкс, не оборачиваясь.
– Петрович говорил, что она находится у основания пальца, там, где сухожилие. Эта кость никогда не сгнивает вместе с трупом. – Денис вцепился в рукоятку, готовясь всадить клинок в каменную плоть, но Чалый обошелся без его помощи. Он ловко рассек толщу камня вдоль кривой, зажатой в мертвом кулаке палки, от идола отвалился большой кусок и с грохотом упал на крышу. Рядом грохнулся второй, третий, и скоро идол перестал существовать. Люди набросились на каменные ломти и несколько минут в полном молчании резали их на мелкие части. Каменные прозрачные лезвия стали грязно-зелеными, по крыше текли тонкие мерзко пахнущие струйки «крови», нагревшееся серебро таяло в ладонях, как шоколад.
– Вот она, – выдохнул, наконец, Чалый, и все бросились к нему. На ладони рэкса лежала небольшая, размером с мизинец ослепительно белая с розовыми прожилками тонкая, почти прозрачная острая кость. Она казалась вырезанной из живой плоти, а не из вытесанного кем-то много столетий назад каменного идола. Денис осторожно взял ее, попытавшись рассмотреть, но тут здание содрогнулось, по стенам словно пробежали волны, но все сразу успокоилось. Хорт заскулил, подбежал к людям, но тут же шарахнулся назад от густых почти застывших луж слизи.
– Смотрите! – Кошмар указал вниз, и Денис, сжав в кулаке навью кость, уставился себе под ноги. Брошенный Чалым клинок стремительно таял в зеленоватом месиве – от ножа оставалась только металлическая рукоять. Денис посмотрел на свой нож – лезвие почти исчезло, оно расплавилось, как под действием кислоты, и тяжелые длинные капли медленно падали на черные обломки идола. Денис разжал пальцы и бросил ненужный потерявший форму кусок серебра – оружие волхвов выполнило свое предназначение и перестало существовать. Кошмар отшвырнул ногой искореженные куски металла, и хрипло спросил:
– Дальше что? Кость нашли, ножей нет, времени тоже.
– Один остался. – Денис вытащил со дна рюкзака последний, самый тяжелый клинок с окованным серебром лезвием.
– Вниз, теперь засечный камень надо искать. Больше мы все равно ничего сделать не сможем. Погнали. – Чалый подхватил свой рюкзак и уверенно пошел через туман.
– За мной идите, дверь здесь! – раздался его чуть приглушенный голос, и Денис почти побежал на зов. Хорт давно нашел выход, и приветствовал хозяев радостным лаем.
Внизу все было очень тихо и очень спокойно – ни звука, ни ветерка. Преследовавшие людей твари исчезли, даже туман, как показалось Денису, поредел, был уже не таким непроглядным. Отсюда уже можно было разглядеть противоположную сторону небольшой площади, влево уходила широкая дорога с остатками разметки на вздыбленном покрытии.
– Туда, – все пошли за Чалым, стараясь держаться ближе к центру проезжей части. Они пошли по бывшей разделительной черте, ее контуры едва угадывались на разбитом асфальте. Люди сделали несколько шагов вперед, и под ногами захлюпало. По остаткам дорожного покрытия бежали потоки воды, смесь глины, песка и щебня размывали широкие ручьи. От воды поднимался устойчивый затхлый илистый запах – улица вернула себе прежний облик и превратилась в болото. Вырвавшаяся из коллектора река промывала себе новое русло среди обломков. Двигаться стало сложнее, ноги вязли в топкой почве, мутная свинцового цвета вода в полумраке не отличалась от плывуна. Хорт бежал впереди, постоянно останавливался и вытягивался в струнку, принюхиваясь, потом уверенно бежал дальше, выбирая безопасный путь через болото.
Идти мимо уничтоженных, подозрительно молчавших домов было жутковато, но больше всего пугала полная тишина – в ней неестественно громким эхом отдавались шаги медленно идущих людей. Город снова прикинулся мертвым, он играл с незваными гостями в кошки-мышки, подтягивал свежие силы. Хорт оглянулся и зарычал, Денис смотреть назад не стал – он уже знал, что ждет их там. Рэксы быстро обернулись, и Денис, не дожидаясь команды, первым побежал вперед. Грохнул первый выстрел, за ним еще, потом раздались автоматные очереди. Снова, петляя, как зайцы, люди бежали по открытому месту, Денис высматривал, куда можно свернуть, но тщетно – кругом громоздились лишь завалы, проходов между ними не было. Обогнув очередную груду обломков, Денис резко затормозил, рванул на себя поводок и еле успел отскочить в сторону. Дальше бежать было некуда – дороги не существовало, выстрелы звучали все ближе, впереди половину проезжей части уничтожил разлом. Зная по опыту, что в любой момент земля под ногами может исчезнуть, люди пошли очень медленно. Снова вжимаясь спинами в стены домов, обошли провал, побежали дальше, но тут же остановились. Их загнали в ловушку – позади людей прикрывали только полуобвалившиеся дома, справа и слева дорога ушла под землю. Впереди не было ничего, кроме гигантской пропасти. Сейчас люди представляли собой отличную мишень, сами же стрелять могли только наугад, на звуки. Но твари не торопились – желали, видимо, поиграть напоследок с незваными гостями. Денис озирался по сторонам, пытаясь найти выход, но путь к спасению был отрезан. Впрочем, Чалый так не думал: