Виктор налил себе рюмочку коньяку и залпом выпил, с наслаждением ощущая, как обжигающая жидкость катится по горлу в утробу. Внезапно дверь офиса распахнулась, и Виктор поднял глаза. Он судорожно сглотнул слюну, увидев, кто стоит на пороге рядом с его сыном Марио.
– Привет, Виктор, как поживаешь? – Голос Томми звучал спокойно и дружелюбно. – Ты знаешь Маркуса Даулинга?
Маркус втолкнул Марио в помещение, после чего Томми и Маркус вошли сами и прикрыли за собой дверь. Томми приказал:
– Садись, Марио, не мозоль глаза. У меня сегодня не то настроение, чтобы меня кто-то раздражал.
Марио не двинулся с места, и Томми кивнул Маркусу. Тот вытащил пистолет.
– Садись, Марио, иначе я выбью из-под тебя ноги. Виктор с побелевшим лицом крикнул:
– Марио, ради бога, садись!
– Я когда-нибудь говорил вам, что несколько лет назад у меня была разборка с мальтийцем Джеком? – спросил Томми. – Здоровенный такой уродливый ублюдок, очень похож на тебя. Он попытался обидеть меня, и я прострелил ему обе стопы. Так вот, через минуту я собираюсь сделать с вами то же самое, поскольку вы пытались взять то, что по праву принадлежит мне.
Виктор покачал головой:
– Клянусь, Томми, я не пытался взять ничего твоего…
Томми тихо рассмеялся.
– Нет, пытался, потому что я и Бриони Каванаг по-прежнему партнеры. Бриони гораздо быстрее приходит в ярость, чем я. Поэтому мы с Маркусом решили, что лучше поехать и повидаться с тобой раньше, чем Бриони что-то натворит.
Марио попытался подняться со стула, но Томми мгновенно выхватил пистолет и выстрелил ему в правую ступню. Парень со стоном согнулся, а на полу вокруг простреленного ботинка начала расползаться лужа крови.
Томми ткнул пальцем в лицо Марио:
– Ну, что скажешь?
Марио застонал от боли, а Томми крикнул:
– Я не слышу, Марио! Ты разве не сказал: «Спасибо, мистер Лейн»?
Виктор, лицо которого блестело от пота, взмолился:
– Поблагодари его, Марио. Ради бога, поблагодари его, и покончим с этим!
– С-спасибо…
– Мистер Лейн, – наставительно произнес Маркус, словно обращаясь к ребенку.
– Спасибо, мистер Лейн. – Голос Марио дрожал от слез. Томми улыбнулся. Выстрелив Марио в другую ступню, он сказал:
– На здоровье, сынок.
Удушающая ненависть к Томми Лейну охватила Виктора. Он быстро открыл ящик стола. Маркус вскинул пистолет и выстрелил Виктору в грудь.
Мальтиец упал на стол. Его тело судорожно подергивалось в агонии.
Томми выругался. Подойдя к убитому, он отодвинул тело. В столе лежал небольшой револьвер. Томми взял его и опустил в карман пальто. Затем они вместе с Маркусом вышли из офиса.
Томми сам сел за руль и спокойно повел машину. Маркуса всего трясло – он еще не научился применять оружие без всяких эмоций. Однако ему очень хотелось в конце концов обрести такую силу духа.
– Привет, Бри, все в порядке? – раздался в кабинете тихий голос Томми.
Бриони вздрогнула и обернулась. Некоторое время она молча смотрела ему в глаза.
– Как я рада видеть тебя, Томми! – мягко и нежно прозвучал ее голос.
Томми, улыбаясь, спросил:
– А как твое семейство?
Пока она рассказывала о сестрах и о матери, он ругал себя за то, что поддался слабости и приехал повидать ее. Она походила на изящную статуэтку дрезденского фарфора: ее молочно-белая кожа была безупречна, губы свежи и соблазнительны, рыжие волосы подчеркивали сияние зеленых глаз. Томми слышал в голосе Бриони затаенную страсть, видел страсть в глубине ее глаз и в какое-то мгновение спросил себя, зачем он пришел сюда. Доказать ей, что может жить без нее, или доказать это самому себе?
– Значит, Эйлин становится лучше? Мне приятно это слышать, Бри. Правда. А я сегодня помог нам обоим, вот почему я здесь. Мальтиец Виктор хотел, чтобы ты ему платила за «крышу». Я взял этого твоего нового парня, Маркуса, мы с ним заехали к старому ублюдку и принесли ему и его сынку дурные новости.
Бриони широко открыла глаза.
– Прошу прошения: ты пришел сообщить мне, что избил мальтийца Виктора? И это все?
– Я сделал немного больше, чем просто избил его, любимая. Я прострелил его чудесному мальчику Марио обе стопы, а Маркус застрелил старика, прямо в сердце. Но ты не волнуйся, я все улажу.
Бриони мрачно кивнула, губы ее искривились. Она холодно произнесла:
– Так, теперь я поняла. Ты хотел показать, кто тут хозяин. Так вот, хочу напомнить тебе о нашей договоренности: ты – пассивный партнер, а хозяйка здесь я. И впредь я намерена сама разбираться со всякими мальтийцами и с кем угодно, кто впутается в мои дела. Надеюсь обойтись при этом без трупов. А теперь убирайся.
Ее ледяной тон оскорбил Томми до глубины души. Он саркастически улыбнулся.
– Ну конечно, так и есть. Ты можешь быть только хозяйкой, а другие должны смотреть тебе в рот. Что ж, меня снова поставили на место, и я убираюсь к чертовой матери.
Он вышел за дверь. Бриони схватила со стола стакан и запустила ему вслед. Ударившись о дверной косяк, стакан разлетелся вдребезги. Бриони закрыла лицо руками, по ее лицу текли слезы. Через некоторое время, взяв себя в руки, она вызвала прислугу и распорядилась:
– Позови Маркуса Даулинга, немедленно!
Бриони стояла возле стола, когда Маркус, которого оторвали от разговора с Бернадетт, вошел в кабинет.
– О, наконец ты соизволил прийти! Томми сообщил мне, что ты принял некоторое участие в разборке вчера вечером. В небольшой разборке, насчет которой должен был посоветоваться со мной.
Маркус облизнул губы.
– Все верно. Я кое-что сделал. Но я не считал, что должен был беспокоить вас этим, мисс Каванаг. В конце концов, я ваш номер два. За это мне платят. Я решаю вопросы по мере их возникновения.
– Томми Лейн подходил к тебе?
– Да…
Бриони прервала его:
– Ты и раньше обо всем докладывал ему, не так ли? Не лги мне, Маркус.
– Я никогда не лгал вам, мисс Каванаг, – вздохнул он.
– Да, ты не лгал, ты просто ничего не говорил. Ну вот, теперь я предупреждаю тебя как человек, который тебе платит: ты обязан проявлять верность мне, а не Томми Лейну. Он – пассивный партнер. Я – главный владелец этих клубов. Я держу собак не для того, чтобы потом они меня же облаивали. Ты понимаешь, о чем речь?
Маркус кивнул:
– Да, понимаю. Но мы пытались защитить вас… Мы просто…
Бриони бросилась через комнату и схватила его за рубашку. Во время приступов ярости ее маленькое тело приобретало неимоверную силу.