— Я хочу тебе вопрос задать. Личный. Если не хочешь, не отвечай.
Он привез ее домой. Был ранний вечер, еще не стемнело.
— Ты спроси, а там уж я решу.
Джим крепко вцепляется в руль.
— Ты, когда мелкая была, как себе представляла первый раз?
Кристен улыбается.
— Не знаю. Романтично как-то. Типа, мальчик долго за мной ухаживал. Но вообще-то, я об этом особо не думала.
Джим кивает, собираясь с духом, прежде чем перейти к следующему вопросу. И тут она спрашивает:
— А ты? Ты как себе это представлял?
— По-разному. Мне-то чего носом вертеть?
И он, наверное, заливается краской, потому что она смеется и говорит:
— Ага, смутился! Какой ты смешной! Красный как рак! Ладно, выкладывай. Как оно было в первый раз?
Дыхание останавливается. Его реплика. Вопрос, который он собирался задать.
— Ну, нормально… — Джим смотрит только вперед, сквозь ветровое стекло. — Один парень в общаге меня познакомил. Я надрался, а он уговорил девчонку пойти ко мне в комнату. Если честно, я подробностей не запомнил. Все вышло как-то по-дурацки. И недолго.
На Кристен он не смотрит, но даже в профиль, наверное, заметно, как он напрягся.
— Похоже, тебе не понравилось, — говорит она.
— Уж как вышло, так вышло.
— А ты с ней потом разговаривал?
Джим поворачивается к Кристен. Он совсем разнервничался. Вот она, пропасть, и сейчас он в нее упадет.
— Ну, мы же с тобой сейчас разговариваем… — Нет, он не произносит это, удерживается.
«Нет, я не удержался, — думает он, глядя в потолок и подбрасывая мячик в воздух. — Нет, не удержался».
Удержался. Отступил. В последнюю секунду.
— Говорил, — отвечает ей Джим. — Чудно как-то. Мы поговорили, и все было круто. Хотя мы никогда не обсуждали, что произошло.
— И тебе не жалко?
— Я же тебе объяснял — как вышло, так вышло.
Как бы она отреагировала? Расстроилась или нет? Поверила? Или решила, что он врет?
— Зачем ты мне сейчас об этом рассказываешь? — Вот так, наверное, спросила бы Кристен.
А он бы ей ответил, что как-то слишком много всего навалилось. И у него уже никаких сил не осталось. И у нее, наверное, тоже.
— А теперь у меня их будет больше? Теперь мне будет веселее?
— Прости меня, — шепчет Джим, подбрасывая мячик. — Прости!
В дверь стучат. Джим ловит мячик и сжимает его в кулаке.
— Кто там? — напряженно спрашивает он. Вдруг это Воткинс или полиция? Даже непонятно, что хуже.
— Это Гвен, — раздается приглушенный голос.
Гвен? А она-то чего пришла?
Джим поднимается, открывает дверь и пытается поздороваться, как положено.
— Чем обязан…
И замолкает. Гвен пришла не одна. Позади нее, слева, стоит взрослый мужчина. Лицо какое-то знакомое. И тут Джим его вспоминает.
11 мая 2007 года, 16.58
Коган приезжает в библиотеку Майерс, которую студенты насмешливо называют «жуть на ножках». Здание из стекла и бетона и вправду выглядит жутковато. Заниматься там неудобно, но зато библиотека открыта круглосуточно все семь дней в неделю. Гвен Дейтон уже ждет его на ступеньках. На ней джинсы, дорогая футболка и жакет. Гвен такая же высокая и стройная, какой Тед ее и запомнил. Ее трудно не заметить. Понятно, что она не очень рада была слышать его голос по телефону. Вероятно, поэтому она и привела с собой подкрепление — девушку такого свирепого вида и так крепко пожавшую ему руку, что Тед сразу решил: из нее отличная агентша ФБР получится. Гвен представляет подругу. Кейти Йоргенсон.
Неловко перекинувшись парой слов, они направляются к корпусам общежития. Семь или восемь зданий рассыпано по соседним улицам, вместе образуя букву «с». Тед оглядывается время от времени, проверяя, нет ли за ними хвоста. И одновременно слушает Гвен. Она повторяет то, что уже рассказала Кэролин. Вечеринка была в здании бывшего административного корпуса. Там всех отчисляли, поэтому его назвали Отчислятором.
Ребята, которые там живут, очень симпатичные, но со старинным девизом греков про здоровый дух они не согласны и с удовольствием поддерживают имидж хулиганов, которых вот-вот отчислят. Перед домом, выкрашенным белой краской, двое ребят на ухоженной лужайке перебрасываются фрисби. И дразнят лабрадора. Пес мечется взад-вперед и пытается перехватить тарелку.
— Привет, Том! — кричит одному из них Гвен. — Ты Марка не видел?
— Не видел, — отвечает коротко стриженный кудрявый парнишка в огромных темных очках на резинке. — Может, он там?
«Там» Марка Вайсса, президента студенческого братства и приятеля Гвен, нет. О чем Гвен, разумеется, знает, потому что она ему специально позвонила и спросила, какие планы. Марк сегодня должен был уехать по делам. Именно поэтому Гвен и повела Когана на экскурсию, о которой он так просил.
— Давайте только скоренько, — говорит Гвен, поднимаясь по лестнице. — Тут особо и смотреть-то не на что.
* * *
И правда, не на что.
— Вот тут она сидела, — сообщает ему Гвен, показывая на пятачок на полу. — Прислонилась к стенке рядом с батареей.
Они стоят посреди ванной комнаты третьего этажа. Вокруг все какое-то старое, потертое, но на удивление чистое, и запаха прокисшего пива, встретившего их в дверях корпуса, не чувствуется. Всего по паре. Два писсуара. Две кабинки. Два душа. Две раковины. Даже окна и то два. Одно из них открыто, и через него врывается легкий весенний ветерок.
Гвен описывает мизансцену. Людей, которые окружали Кристен. Коган озирается по сторонам. Он слышал и рассказ Кэролин, и записи на кассетах, а потом еще расшифровку читал, потому представлял себе это помещение множество раз и, как оказалось, достаточно точно. Даже облезлая батарея кажется ему знакомой. Никакого катарсиса от посещения туалета он не ожидал, и все-таки Коган удивлен тем, насколько бесполезен этот поход.
Тед смотрит на Кейти, молчавшую в течение всей экскурсии.
— А ты тут была? — спрашивает он.
— Нет. Я к тому моменту уже ушла. Я видела ее. Она танцевала. И была пьяная совсем. Но не до такой степени, чтобы обниматься с батареей.
— Слушайте, я вам сейчас задам странный вопрос, — говорит Коган. — Вы не знаете, ни у кого из студентов венерических заболеваний в последние несколько месяцев не обнаружилось?
Они удивленно переглядываются.
— У одной девочки был герпес, — через минуту говорит Кейти. — Она его подцепила прошлым летом от какого-то парня в Испании. Это считается?