Добравшись до городской стены, он побежал вдоль нее, пока не оказался под сторожевой башней. Внутренние ворота были заперты — он видел, как впереди темнеют крепкие деревянные створки. У ворот толпилось несколько испуганных семей, которые дожидались удобного момента, чтобы выскочить за стену. Луис догадался, что богачи не бегут, опасаясь лишиться состояния, и на демонов им плевать.
— Слуга начальника священных покоев! Слуга начальника священных покоев! — прокричал он, задрав голову к башне.
На зубчатой стене появился стражник.
— Чего ты хочешь?
— Мне необходимо выйти за стену.
— Сегодня ночью не выйдет никто. Пока колдовские силы не будут уничтожены.
— Именно этим я и занимаюсь! Взгляни на мое платье и туфли. Я же квестор Луис, и я требую, чтобы ты открыл ворота.
Последовало молчание, а затем во внутренних воротах распахнулась маленькая дверца.
Вышли три стражника с копьями наперевес.
— Никто, кроме квестора не пройдет! — прокричал крепко сложенный солдат, и Луис вошел в дверь.
Люди умоляли и плакали, однако никто не сделал ни шагу вперед, чтобы испытать решимость стражников.
Солдат с лампой подвел Луиса к запертым внешним воротам, в которых не было маленькой дверцы.
— Неужели все эти предосторожности необходимы? — спросил Луис.
— Мы не хотим рисковать, когда лагерь варягов стоит так близко, — пояснил служивый.
Однако же ворота были заперты на сравнительно небольшой засов — огромные бревна, которыми их закладывали на время осады, лежали рядом, обвязанные веревками и готовые в любой момент встать на место. Створки ворот были немыслимой толщины, и Луис знал, что врагам ни разу за долгие годы не удавалось прорваться в город. В некоторых сторожевых башнях припасов хватило бы на три года, и там же имелись собственные источники воды. Город так просто не сдастся, если сдастся вообще.
Солдат чуть приоткрыл тяжелую створку и жестом предложил Луису выходить.
— Дай мне лампу, — велел Луис.
— Только верни потом, у нас их и так мало, — сказал солдат.
— Верну.
Выйдя за ворота, он оказался прямо в лагере варягов. Луис не стал терять времени даром, сразу пошел через лагерь, выкрикивая на ходу:
— Император Василий ищет надежных воинов в помощь своему слуге! Император Василий ищет надежных воинов в помощь своему слуге!
Он подошел к костру, и викинги поднялись, здороваясь с ним.
— Я схоластик Михаил, прощу варягов о помощи, как и несколько дней назад. — Луис решил, что на всякий случай будет и дальше соблюдать конспирацию.
— Я тебя не знаю, друг, — проговорил кто-то, — однако мы с радостью возьмемся за любую работу.
Луис поднес лампу к лицу говорившего.
— Я ищу следопыта, — уточнил он. — Не знаешь, где здесь воин по имени Рагнар, который сражался в поединке за Змееглаза?
— Я знаю, — проговорил другой человек у костра. — Рагнар прославленный воин. Подожди с нами до утра, и я отведу тебя к нему.
— Он нужен мне сейчас.
— А что взамен?
Луис уловил в голосе угрожающие нотки. И внезапно осознал, насколько он сейчас уязвим. Одно дело нанимать воинов, будучи небогатым ученым, который платит, покуда жив, и совсем другое — явиться, представляясь императорским чиновником. Одних шелковых одежд, подаренных начальником священных покоев, достаточно, чтобы многие захотели убить его.
— Моя благодарность и благодарность моих друзей. Среди которых и Вандрад, — проговорил Луис.
Варяг засмеялся.
— Не бойся, схоластик. Нам пригодятся любые друзья в городе. Подходи, присаживайся к огню. Я отправлю мальчишку за Вандрадом и Рагнаром. Они, без сомнения, и есть те воины, которых ты ищешь.
— Ты не видел Змееглаза?
Его собеседник тут же уставился в землю.
— Нет, не видел.
Луис присел к костру, подстелив плащ, чтобы шелковый наряд не намок. Он находился среди настоящих дикарей, однако они были куда дружелюбнее, чем обитатели дворца. Северяне не строили против него заговоров, не распускали сплетни у него за спиной. Если бы он им не понравился, они бы честно и открыто перерезали ему горло.
— Ты звал меня.
После всех переживаний Луис успел задремать, сморенный усталостью.
Рядом с ним сидел воин с седыми волосами, коротко остриженными на нормандский манер, только он не был нормандцем. Воин обратился к нему на старинном языке скандинавов, на руках и на шее у него были татуировки — змеи и волки, — и держался он как истинный викинг. В его поведении не было даже намека на придворную галантность. Луис достаточно повидал таких воинов в Руане, чтобы понимать: за их грубоватостью далеко не всегда стоит враждебность. Его собственный отец был точно таким, пока, сознательно заставляя себя, не превратился из северного морского разбойника в нормандского торговца.
К костру подошли три викинга во главе с Вандрадом.
— Михаил! — обрадовался Вандрад. — Михаил, который говорит тихо, но когда нужно, действует решительно.
— Слишком длинно для прозвища, — заметил кто-то.
— Дайте мне время, я найду слова, — пообещал Вандрад.
Луис узнал викингов и в их присутствии почувствовал себя увереннее.
— Я слышал о тебе, Рагнар, — сказал Луис, — говорят, что ты хороший следопыт.
— Так и есть.
— Я хочу, чтобы ты выследил для меня кое-кого.
— У меня уже есть работа, — ответил Може.
— Я тебя награжу.
— Моя награда — честное имя, — сказал Може, — и право служить господину.
— Я слуга начальника священных покоев Константинополя, квестор, назначенный выявить причину, по которой над городом повисла тьма и погибло столько людей.
— Звания ничего не значат. Как высоко ценят твой труд?
— Взгляни на этот богатый наряд. Не забывай, что я на короткой ноге с самим препозитом. Я живу во дворце в роскошных покоях. И живу я там лучше правителей варваров. У меня имеется охранная грамота, городские ворота открывают по моему приказу. Люди боятся меня.
Луис понимал, что разговаривает с человеком простым, поэтому для доказательства своего высокого положения приводил доводы, которые были понятны викингу: золото, жилище, возможность свободно передвигаться.
Може внимательно поглядел на Луиса.
— И ты сможешь провести меня во дворец?
— Смогу. А зачем тебе?
Большой викинг задумался на пару секунд.
— Говорят, там есть металлические деревья, на ветвях которых сидят золотые птицы.