– Не знаю. – Аарон почесал в затылке. – Часа два это точно, да, пожалуй, не меньше. Я ведь сначала пошел в Дом Правительства. Потом сюда. Да еще не знаю сколько торчал под дождем, пытаясь уговорить кого-нибудь выслушать меня.
– Два часа? Проклятие! Мы можем не успеть. Поблагодарите и выпроводите его.
Переводчик попытался вывести Аарона, но тот запротестовал.
– А как же моя семья? – Он уперся и не желал уходить. Градоначальник Сулло выругался про себя, выхватил у ведьмы перо и бумагу. Она на секунду нахмурилась, но потом снова погрузилась в свои таинственные размышления и вычисления Сулло нацарапал что-то на листке, сложил записку и сунул ее Аарону.
– Теперь ступай! Я занят. – Он повернулся спиной. Аарон спрятал записку поглубже в карман, чтоб она не отсырела, и только тогда позволил проводить себя к двери.
Из Резиденции он направился прямиком в Дом Правительства. По дороге в темноте с ним поравнялся какой-то человек.
– Ну как?
– Попался на крючок. Даже вопросов не стал задавать.
– Отлично. – Звук поспешно удаляющихся шагов. Аарон продолжил свой путь к Дому Правительства.
* * *
Сулло готов был плясать от радости.
– Судьба улыбается мне, – заявил он. – Сначала Кадо отсылает из города всех боевых офицеров, потом позволяет этим трогательным местным мятежникам сцапать себя. Моей полной власти над городом мешает лишь болван Бруда. А теперь это – мне словно на блюдечке преподносят неприступную цитадель. Надо только не дать дикарям опередить себя.
– У судьбы много ликов, и некоторые из них – лживые маски, – не поднимая глаз, предостерегла его Анналайя.
– Мне нужно убрать с дороги Бруду. Теперь Анналайя подняла к нему безобразное и непроницаемое юное лицо.
– Знаю, знаю. Ты никого не хочешь убивать. Так и не убивай. Сделай так, точно его удар хватил. Всего на денек. За день я успею прибрать Кушмаррах к рукам. И тогда Бруда, если захочет остаться полковником, будет смирно исполнять мои приказания.
Анналайя со вздохом оторвалась от чертежа на столе и направилась в угол, где были сложены ее колдовские инструменты.
Через полчаса она вернулась к Сулло.
– Сделано.
Градоначальник уже оделся для выхода под дождь и ждал ее. Анналайя отошла обратно к столу.
– Ты не пойдешь?
– Нет. Я продолжу свои изыскания – на всякий случай: вдруг чуда не произойдет.
– Что ты имеешь в виду?
– Только то, что говорю. Там я не нужна господину. Если я останусь здесь, мы, даже в случае неудачи, не потеряем зря времени.
Ответ ведьмы не удовлетворил Сулло, но не было времени лаской или силой вытрясти из нее правду. Градоначальник захватил своих оставшихся в живых мортиан и заставил себя выйти под дождь.
В Доме Правительства ему почти что обрадовались. День выдался на редкость несчастливый. После случившегося с Брудой припадка тяжесть управления городом легла на плечи лейтенантов, юнцов, еще не утративших свои шевелюры. Им вовсе не улыбалось брать на себя такую огромную ответственность.
Злая радость охватила Сулло. Желанный спаситель! Лучше некуда!
– Покажите мне, где размещаются войска, – велел он. – Расскажите, какие подразделения чем заняты на настоящий момент.
Ему показали и рассказали.
Во главу угла Бруда всегда ставил защиту жизни и имущества граждан Герода, на второе место – укрепление опорных точек. Полковник поднял по тревоге гарнизон, но основную массу солдат – из боязни спровоцировать волнения – держал в казармах, подальше от глаз кушмаррахан.
– Собрать гонцов, – приказал Сулло.
Когда гонцы явились, градоначальник разослал приказы, согласно которым в бараках не оставалось ни одного вооруженного солдата. Четыре тысячи человек он отправил в квартал Шу.
Солдаты были озадачены новыми распоряжениями. В ответ на недоуменные вопросы Сулло разъяснил им ситуацию следующим образом:
– Надежный агент сообщил мне, что ал-Акла столковался с мятежниками и готовится перейти на сторону врагов. Сейчас он в лабиринте Шу, пытается через потайной ход проникнуть в крепость. Если он преуспеет – а это может произойти еще до рассвета, – цитадель превратится в штаб-квартиру восставших кушмаррахан и предателей-дартар. Предполагалось, что геродиане узнают об измене, только когда над крепостью взовьется дартарский флаг. Это же будет сигналом к общему восстанию.
Благодаря моему агенту у нас есть шанс помешать заговору изменников. И – в качестве победителей – вытребовать себе часть сокровищ крепости.
Сулло не интересовало, поверили ему солдаты или нет. Главное, чтоб они повиновались приказам, остальное чепуха.
Час спустя он в начале улицы Чар под проливным дождем излагал расширенную версию истории полевым командирам. Солдаты тем временем, поругивая погоду, окружали лабиринт Шу. Тут Сулло слушали еще с большим недоверием, чем в Доме Правительства. Однако последние события заставляли считаться с заявлениями градоначальника.
Сам Сулло не верил ни единому слову из своей истории. Он не мог вообразить, что кушмарраханские и дартарские дикари могут представлять серьезную угрозу.
* * *
Ногах вынырнул из темноты и доложил:
– Плотник сказал правду. Сулло проглотил наживку. Целиком. Он повсюду разослал гонцов, собирает войска. Похоже, он намерен привести сюда все силы, которые удастся наскрести.
– Замечательно. – Фа'тад одного за другим вызывал находящихся в переулке воинов, тоже поспешно рассылал гонцов. Йосех ни на что не обращал внимания. Никто, кроме самого Фа'тада, все равно не поймет, что у Орла на уме. Так зачем зря ломать голову? Остальные придерживались такого же мнения. Даже Ногах перестал задавать вопросы и просто исполнял что велели.
Йосех вообще ни на чем не мог сосредоточиться. Тамиса несколько минут назад вернулась домой, и юноша ни на секунду не забывал, что ее дверь всего в нескольких шагах вниз по улице. Глупости, конечно. Но он чувствовал, что дошел до крайней степени безумия и способен постучаться в дом плотника, спросить, нельзя ли ему увидеть девушку, узнать, как она…
Дартары деловито забирались на следующий над переулком уровень лабиринта или переходили улицу Чар и скрывались в ближайших улочках. Фа'тад заспешил наверх – “проверить работу каменщиков” – понимай как знаешь, что это значит. Вернувшись, ал-Акла подозвал Йосеха.
У юноши упало сердце. Ногах и Меджах тоже подошли поближе. Насколько Йосех сумел разглядеть, вид у них был мрачный. Все это не предвещало ничего хорошего.
– Ферренги скоро будут здесь, – сказал Фа'тад. – Когда они явятся, те из нас, что останутся на улице Чар, бросятся врассыпную, точно дартар застали врасплох. Для тебя, Йосех, в этом представлении есть отдельная роль.