– Эй ты, – обратился к нему Сулло, – ты был с ал-Аклой? Парнишка смотрел на него пустыми глазами. Конечно. Он не понимает по-геродиански. Еще одно упущение Кадо. Генерал должен был заставить их выучить язык.
– Можешь допросить его?
– Да, сэр.
– Спроси, где ал-Акла.
Офицер перевел. Молодой дартарин судорожно сглотнул, оглянулся кругом в поисках помощи и, не найдя ее, быстро затараторил на своем наречии.
– Он говорит, ал-Акла в лабиринте. С ним большинство командиров. Фа'тад думает, что в крепости им придется столкнуться с очень, очень серьезными проблемами.
Сулло задавал вопросы. Юноша, трепеща, отвечал, по-видимому, совершенно чистосердечно. Впрочем, он не мог сказать почти ничего полезного. Только что Фа'тад ожидал серьезного сражения и потому взял с собой в лабиринт не меньше тысячи воинов.
– Этот парень – болван. Ал-Акла потащил с собой такую прорву народу не для штурма крепости. Люди нужны ему, чтобы занять и удержать ее.
Последние геродианские солдаты скрылись в переулке. Сулло, остановившись на углу улицы, заглянул в темный проход. Молодой офицер и мортиане стояли рядом. У градоначальника начинали замерзать ноги. Из переулка вытекал ручеек, вода поднималась все выше.
Сулло оглянулся через плечо.
– Куда подевался мальчишка?
Пленный исчез.
У градоначальника вдруг неприятно засосало под ложечкой. Что-то тут не так. Не может быть… Ему вспомнились таинственные намеки Анналайи на многочисленные лики судьбы.
Дождь стрел обрушился на них вместе с каплями воды. Стрелы шипели и свистели, точно растревоженное змеиное гнездо. Мортиане падали один за другим. Фонари их разбивались, и струйки горящего керосина разбегались по мокрым камням.
Сулло ухватился за единственный свой шанс. Он кинулся вперед, в переулок.
Жирная туша градоначальника скрылась в темноте.
* * *
Когда хлопнула дверь, Аарон как раз подносил зажженную свечу к угольку в камине. Пламя вспыхнуло снова. Аарон поднял свечу.
Юный дартарин стоял, прислонившись спиной к двери. Он был без маски и выглядел ужасно, точно только что заглянул в пасть огненную.
Аарон подошел к нему.
– Нет! Не выходите на улицу.
– Я хочу задвинуть засов.
Аарон взял молодого человека за руку, отвел к очагу, усадил.
Лейла и Миш не спали, напряженно смотрели на них.
– Приготовь чаю, – бросил Аарон Миш, а сам вернулся к двери и запер ее.
Миш опустилась на колени перед камином.
– Что с тобой, Йосех? Они так сильно напугали тебя? Они тебя ранили? – Она избегала смотреть в глаза юноше.
– Нет. Да. Я испугался. Но дело не в этом. Фа'тад… он сейчас убьет их.
Из-за двери доносились крики.
– Аарон, стена опять сырая. Пора бы тебе что-то сделать с этим, – окликнула мужа Лейла из дальнего угла.
Каждый раз во время сильного дождя на стене выступала вода. Аарон думал, что дело в прохудившейся крыше. Но все попытки исправить положение не приносили результата. Сейчас было явно не до того, и Аарон решил взглянуть, просто чтобы сохранить мир в семье.
На сей раз мокрой была нижняя часть стены. Вода выступала на поверхности, словно капельки пота, и скапливалась лужицами на полу.
* * *
Колдунья ферренги подняла глаза на вошедшего в комнату Фа'тада. Она не казалась удивленной.
– Итак, лик судьбы был обманчив. – Похоже, ничто уже не могло изумить маленькую колдунью.
– Что?
– Я предостерегала Сулло, чтоб он не обольщался своей удачей.
– Он был ничтожным человечком, раздувшимся от жадности. Не составило труда справиться с ним.
– Да. И что же? Вы убили его?
Фа'тад улыбнулся – чуть печально, чуть устало. Все же он был очень стар, и бремя годов давало знать о себе. Несокрушимой оставалась лишь воля.
– Нет, он под землей, но еще не умер.
– Понимаю. И вы пришли ко мне, потому что вам нужна крепость.
– Да. – Не имело смысла скрывать правду.
– Из лабиринта в крепость нет и не было никакого тайного хода?
– Нет.
– Как намерены вы поступить с Накаром? Не принадлежите ли вы к тем, кто мечтает восстановить его власть? – Анналайя неожиданно вся напряглась, ожидая ответа.
Фа'тад ухмыльнулся.
– Если Накар воскреснет, я буду первой его жертвой. А я слишком высоко ценю этот старый мешок с костями, чтобы допустить это.
С минуту ведьма изучала старого воина, пытаясь понять, искренне ли он говорит.
– Тогда я помогу вам. Древний приговор должен быть приведен в исполнение. Накар должен быть уничтожен. И не важно, кто совершит это.
Ал-Акла нахмурился и слегка озадаченно посмотрел на нее.
– Надеюсь, что такая задача мне по плечу. – Орел не склонен был искушать рок, загадывая слишком далеко вперед. Он не спорил с судьбой, но смотрел ей прямо в лицо. – Как скоро сможете вы найти путь?
– Возможно, осталось ждать лишь час, а возможно – целую вечность. Это волшебство. Ни одни тайные ворота нельзя как следует узнать вот так, извне. Каждые из них уникальны. Каждые нужно изучать шаг за шагом. Исходя из имеющихся у нас сведений, я исключила неприменимые в данном случае способы. Но я достигла определенного движения. Двигаться дальше без опытного образца невозможно. Полковник Бруда обещал мне несколько заключенных для проведения экспериментов. Однако обещания его теперь немного стоят.
– Я кого-нибудь подыщу вам, – проворчал в ответ на намек Фа'тад.
Он велел своим людям позаботиться о нуждах колдуньи и тщательно охранять ее. Подчиненные поняли, что имеет в виду командир. Затем ал-Акла отправился в другую часть Резиденции. Он намерен был превратить ее в свою штаб-квартиру.
От командиров поступали многообещающие рапорты. Захваченные врасплох ферренги были побеждены повсеместно. Держались только Осенние ворота и Дом Правительства. Ворота не волновали ал-Аклу. Эту проблему решит время. А вот упорное сопротивление жалких чиновников из Дома Правительства неприятно поразило его.
Фа'тад осведомился также, как дела у каменщиков, и узнал, что все оставшиеся входы в лабиринт замурованы.
Чудесно. Четыре тысячи ветеранов ферренги прихлопнуты без всякого труда одним ударом.
Однако на душе у Орла было неспокойно. Он все время чувствовал скрытое внимание Живых. Они никак не проявлялись, просто наблюдали и выжидали, невидимые и непредсказуемые. И чем дольше они бездействовали, тем опаснее становились.