Дело, по мнению Вована, надежное. К игорному заведению легко можно подобраться со стороны соседнего помещения. Там якобы заложены кирпичом два окна, но не аккуратно, без перевязки и кладочной сетки. Расшатать – нечего делать.
– Слушай, герой-любовник, а когда туда лезть, если помещение не пустует? – устало спросил Лешка. – Сам же сказал.
– Ну, как не пустует? Когда-то же оно закрывается. Надо полы помыть, отдохнуть персоналу. Это все можно выяснить.
– А кому оно принадлежит, ты выяснять не пробовал? – спросил Лешка со зло прищуренными глазами. – Ты хоть понимаешь, на что предлагаешь руку поднять? Мы все время грабили легальный бизнес. Там страховки. Наш навар на таком фоне копеечный. А тут ты что предлагаешь? Мы ведь таким образом не просто ограбим казино, но еще и засветим его перед полицией. Ты хоть отдаешь себе отчет в том, что лишаешь владельца заведения бешеной выручки. Он же нас найдет и наизнанку каждого вывернет. Или на такой счетчик поставит, что ты сам в ресторане своей задницей отрабатывать долг будешь лет двадцать.
– Конрад прав, – заявил Санек. – На блатных лучше не нарываться. Тут бизнес криминальный. Нас сразу порешат, даже разговаривать не будут.
– А чего же мне делать теперь? – поинтересовался Вован и снова нахмурился.
– Он еще и спрашивает! – проворчал Лешка. – Сначала делает, потом думает. Не знаю, как тут быть.
– Может, скинемся ему на долг? – предложил Санек. – Сначала жбан красавцу начистим, потом наскребем двадцать пять штук.
* * *
Лешка Кондратьев был человеком уравновешенным, но сейчас его одолевали сомнения. Редкое состояние, когда он не знал, как поступить и что предпринять.
«Надо было давно расставаться с этой группой!» – думал он, идя размашистым шагом по Краснопресненскому парку.
Прямые как стрела аллеи действовали на Лешку раздражающе, злили его. Он давно не испытывал желания спрятаться, пуститься искать закоулки, тенистые одинокие лавочки.
Вот и детская площадка. Лешка сбавил шаг и пошел медленнее. Здесь у него встреча. Если все пройдет нормально, то он разорвет отношения со своими помощниками и, наверное, уедет из Москвы далеко и надолго. Как все глупо, насколько неприятно ощущать именно сейчас, что нужно было тщательнее подбирать помощников, а не использовать тех, кого знал тысячу лет.
Вован, идиот инфантильный! Когда до финала остался всего шаг, он умудрился выставить напоказ возможность швыряться деньгами. Ведь кто-то же может догадаться, что у такого человека, как Вован, появиться в большом количестве они просто никак не могут. Засветит он их, ох как подставит.
Такая вот шальная мыслишка мелькнула в голове у Лешки, но он быстро успокоил себя тем, что она была навеяна лишь детективными сериалами и другой чушью, которой пичкают обывателя. Кстати, серьезные преступники на месте Лешки не колебались бы. Они быстро и без следа убрали бы Вована.
Чушь! Лезет же такое в голову!..
Арслана Лешка увидел издалека. Невысокий кавказец стоял возле группы мамаш и наблюдал, как дети катаются на смирных лохматых пони. Здесь было шумно, воздух наполнялся детским восторженным гамом, но маленькие лошадки не обращали ни малейшего внимания на эту атмосферу. Они флегматично шли по кругу, выполняли скучную, но приятную работу – доставляли удовольствие детям.
Лешка непроизвольно вздохнул. Дети – это семья, они не родятся без матери, а у него даже близко никого нет.
«И откуда взялось это ощущение, что обычная девушка мне не подойдет? Брошу все, закончу на этом и стану как все, – подумал Лешка. – До чего же тошно на душе. И все из-за Вована, из-за той дурацкой ситуации, которую он создал».
– Здорово! – Арслан сунул Лешке ладонь для пожатия и окинул детскую площадку быстрым взглядом. – Ты один?
– На такие дела толпой не ходят, – ответил Лешка и тоже непроизвольно огляделся по сторонам.
– Ты какой-то нервный стал в последнее время, – заметил Арслан. – Дела идут плохо, уголовка на хвост села?
– Типун тебе на язык, – проворчал Лешка. – Просто слишком долго цацки держу на руках. Стремно.
– Леха, ты же не блатной, – Арслан усмехнулся. – Зачем же пытаешься на фене ботать? Так чего ты хочешь? Сдать все оптом? Это у тебя первый фарт или другие были?
– Не первый, ты же знаешь, Арслан. Просто сейчас в Москве нет никого из моих прошлых партнеров, а новых заводить себе дороже. Можно нарваться. И в Москве сбывать нельзя. Всплывут, потом ко мне ниточка приведет.
– Это точно. Цацки сдавать надо с выездом, – заявил Арслан. – Только учти, Леша, что я тоже рискую, связываясь с тобой. Тебя никто не знает. Только я. А вдруг ты подстава? Я могу поручиться, конечно, но…
– Арслан, я тебя в долю возьму, – пообещал Лешка и скрипнул зубами.
Он понимал, что ему придется как-то объясняться за эти потери перед своими приятелями. А как иначе? Поймет и поверит только Санек, а Вован с Максом – это вряд ли. Черт, в крайнем случае придется жертвовать частью своей доли.
«А почему? – эта мысль засела гвоздем в голове Лешки. – Я все придумал, организовал, теперь сбываю. А они только портят все, не столько помогают, сколько вредят делу. Да на их месте можно использовать любого, если он не совсем идиот. Так почему я должен из-за них получить меньше?!»
* * *
Игорь Владимирович Матюшин выкатился из подъехавшего «Лендровера» как мячик. Владимир смотрел на него в окно, вертел в руках чашку кофе и думал, почему все невысокие, но состоятельные люди так любят большие машины?
«Комплексы? Или я просто не обращаю внимания на высоких состоятельных людей, которые тоже любят большие машины? Может, я просто зол на весь мир».
– Матюшин приехал, – бросил Владимир через плечо своим коллегам. – Чего его принесло?
– Он хозяин, – заявил из-за своего стола Ленька Богатов. – Имеет право приезжать, когда захочет.
Коля Рыбин, третий оценщик, возился на своем рабочем месте с лупой, в очередной раз пытаясь протереть стекло. Он вчера весь вечер ныл, что лупа запылилась, поэтому нужно покупать какой-то раствор для оптики.
В их маленьком коллективе сложились весьма странные отношения. Володя Кошелев пришел в салон лет восемь назад. Тогда тут вместе с Рыбиным работали какая-то толстая тетка и старик Махно. Нет, это не прозвище, а его настоящая фамилия.
Потом старик и женщина ушли и появился Ленька. Если бы не Богатов, то в мастерской вообще не с кем было бы поговорить. Рыбин отличался просто феноменальной молчаливостью. Но только в тех случаях, когда не ныл и не жаловался.
– Николай! – позвал Ленька, поглядывая на реденькие волосы на темени Рыбина. – Ты как относишься к нашему хозяину?
– Он хозяин не нам, а своему бизнесу, – проворчал Рыбин. – У меня лично нет хозяев.
– То есть Матюшин тебе никто? – страшным голосом спросил Ленька и прикрыл рот рукой. – А вот если он узнает о твоих крамольных мыслях, о твоем неуважительном отношении к нему?