Лара кивнула.
– Ну, ладно, – согласился Артем. – Только не взыщите, я же в семнадцать лет сочинял, в двадцать уже перестал. А в молодости в голову лезли всякие глупости. Вот, например… Весь стишок не вспомню, но там были такие строки.
Артем наклонился к ее уху и негромко, несколько монотонно начал декламировать:
Но эта музыка сведет меня с ума.
В вечернем солнце, в тихом беге лодий.
Она во всем, но только ты сама
Прекраснейшая из мелодий.
Тебя, как флейту, поднесу к губам,
Дыханьем разбужу чарующие звуки.
Я буду выше всех и аз воздам
За годы тишины, за счастье и за муки.
Последние слова Чашкин произнес совсем тихо, потому что музыка в зале прекратилась и пары начали расходиться. Все же Лара успела шепнуть:
– Мне кажется, у вас талант. Только «аз воздам», по-моему, слишком угрожающе звучит.
Они проходили мимо Оборкиной, которая не хотела отпускать Гущина. А тот осторожно, но безуспешно пытался освободиться от ее железного захвата.
– Кто тебе угрожает, моя радость? – звонко поинтересовалась Ада Семеновна, услышавшая конец фразы. – Лара, ты только мне скажи, порву на кусочки.
Тут снова загремела музыка, и Оборкина снова потащила за собой следователя. Чашкин помялся на месте, явно не желая расставаться, и все же выпустил руку Лары. А к ним уже подходил Ломидзе. Артем опустился за стол. Макаренко положил на его плечо руку и произнес, пожалуй, слишком громко для того, чтобы его слова услышал один лишь Чашкин:
– Рабинович любил ходить на рыбалку. Каждый раз на удочку попадалась золотая рыбка, и каждый раз он сдавал ее в ломбард.
Лара приготовилась танцевать, а Ломидзе повел ее к выходу. И там, где музыка уже не так гремела, заговорил:
– Хотел сказать сегодня, но настроение у народа слишком веселое, чтобы понять правильно. Дело в том, что я решил поставить во главе коммерческого отдела именно вас. То есть коммерческий отдел будет восстановлен, и вы его возглавите. Так что Макаренко будет в вашем подчинении.
– А есть ли смысл делать структурные изменения? – удивилась Лара. – К тому же правление рекомендовало и проголосовало за Артема.
– Плевать я хотел на их решение! Кроме того, мы внесем изменения в устав предприятия: теперь высшим органом в перерыве между собраниями акционеров будет не правление, а наблюдательный совет. Состав правления мы расширим, включим в него вас и Макаренко.
– Наблюдательный совет? – удивилась Лара. – Так у нас будет открытое акционерное общество?
Петр Иванович кивнул.
– В скором времени у нас появится еще один учредитель – крупная корпорация. Уставной капитал вырастет в несколько раз. Нынешние акционеры вряд ли смогут поддержать эмиссию, так что они останутся в числе миноритарных, не имеющих никакого влияния на политику банка. Только учтите: эта информация не для посторонних ушей. То есть вообще не для чьих-либо ушей, я вам первой говорю. Крошину сообщил только, что грядут изменения, но без подробностей.
Они стояли у выхода в вестибюль ресторана. Лара видела гардеробную стойку, а невдалеке заметила мужскую фигуру, в которой узнала… Николая, друга Гущина. И поразилась, не понимая, как тот мог здесь оказаться. Ломидзе перехватил ее взгляд, обернулся и удивился:
– А это еще кто? Я же запретил пускать посторонних!
– Это мой знакомый, – поспешила успокоить начальника Покровская, – он просто пообещал забрать меня отсюда.
– Пусть уезжает, я вам свой автомобиль предоставлю.
Лара направилась к Николаю. Тот сделал несколько шагов навстречу, поздоровался и улыбнулся, словно давно ожидал ее.
– Каким ветром вас занесло сюда? – спросила девушка.
Николай объяснил, что привез Гущина, который пообещал вернуться через пару минут и застрял.
– Его наш главный бухгалтер в плен захватила, – объяснила Лара, – ждать придется, возможно, долго.
– Я понял, мероприятие у вас закрытое, посторонних здесь видеть не хотят. Ломидзе приказал вам меня выставить?
– Не приказал, а попросил. Мне очень жаль. Но в другой раз, если у вас будет время и желание…
Лара замолчала, потому что Николай мог подумать, что она набивается на встречу. А вообще, ей бы очень этого хотелось – встретиться с ним, но так, чтобы никто никуда не спешил. И рядом тоже чтобы никого не было.
– Я подожду Володю в машине, – ответил друг Гущина. – Раз обещал, значит, обязан его забрать.
Мужчина распрощался, развернулся и зашагал к выходу.
Лара смотрела ему вслед, словно пыталась сохранить в памяти каждое движение этого человека. Двигался Николай неспешно и уверенно, при ходьбе почти не размахивал руками. «Как Печорин», – подумала она и поразилась пришедшему в голову сравнению. Печорин был ее любимым литературным героем.
Бесшумно прикрылась входная дверь, а Ларе вдруг очень захотелось, чтобы сегодняшний вечер поскорее закончился. Но в зале звучали голоса, и пришлось возвращаться туда.
Петр Иванович уже сидел за столом и о чем-то беседовал с Крошиным. Гущину удалось вырваться, и теперь он пытался втиснуться между креслами Лары и Чашкина. Артем делал вид, будто вообще не замечает следователя.
– На пару слов, – обратился Владимир к девушке. А потом посмотрел на Чашкина. – В самом деле, два слова только, мне все равно ехать надо.
Они отошли на несколько шагов. Лара посмотрела на Ломидзе и увидела, что и тот, и Крошин перестали разговаривать и наблюдают за ней. Впрочем, едва заметив ее взгляд, оба разом, как по команде, отвернулись.
– Мое расследование зашло в тупик, – тихо заговорил Гущин, – но у меня крепнет уверенность, что вашего Буховича не случайно убили. То есть там не грабитель, не наркоман какой-нибудь действовал. И очень грамотно при этом подставили мужа секретарши. Тому повезло, что у него алиби, вот если бы поехал домой, а не в спортзал, то выкрутиться было бы практически невозможно.
Крошин поднялся и подошел к ним. Владимир замолчал. А глава охраны банка, словно подслушав, о чем вел речь следователь, поинтересовался:
– Ну что, ничего не нарыли? Обидно даже как-то. Леня Бухович был моим близким другом, и очень бы хотелось, чтобы убийца понес заслуженное наказание.
– Работаем, – с оптимизмом в голосе произнес Гущин.
– Неужели никаких свидетелей, кто мог бы увидеть в подъезде или около дома незнакомого человека? Вы всех соседей опросили? Может, кто-то в окно выглядывал, кто-то мимо проходил, кто-то подъехал на автомобиле с включенным регистратором…
– Работаем, – повторил Владимир.
Начальник безопасности хотел что-то добавить, но промолчал, почесал бровь и кивнул:
– Желаю успехов в расследовании.