Они решили обосноваться под одной из лозинок.
Может, даже и под той, под которой к Кораблеву приставала Зина.
Вспомнив про Зину, Рита погрустнела.
— Ты чего сникла? — сразу отозвалась Ванда, раскладывая на пластиковые тарелки сыр и бутерброды. — Торопишься, что ли? Так ты скажи! Если я тебе в тягость…
— Да нет, что ты! — Рита отвернулась к пруду, подтянула ноги к подбородку и, уткнув голову в колени, спросила:
— Помнишь ту девушку, что приезжала с нами вместе?
— Зинку, что ли? Помню! Разве такое забудешь?! Она Эдика своей любовью едва под кровать , не загнала. Он, бедный, не знал, куда от нее деваться. Хотя… Хотя Эдик, наверное, тоже вел себя по-свински. — Ванда отставила тарелки в сторону и пересела к Рите поближе. — Разве ты не из-за того уехала, что чувствовала себя здесь лишней? Можешь не отвечать, это очевидно. Да и я тоже тебе не самый хороший прием организовала. Тут, знаешь, все дело в Николаше… Он как тебя увидел, так сразу слюну пустил.
— Да ну?! — Рита недоверчиво на нее покосилась и даже слегка толкнула в плечо. — Хватит трепаться-то! Стал бы он на меня обращать внимания, когда рядом такие женщины!
— Ты слушай, что тебе говорят, — Ванда вдруг замолчала, озабоченно наморщила лоб и, бросив взгляд себе за спину, пробормотала:
— Слушай, по-моему, давно пора принять. Ты как?..
Рита не любила пить с незнакомцами. Она пить не любила вообще. Но тут такой случай.
Они расселись вокруг белого лоскута, ставшего им на время обеденным столом. Взяли из рук услужливого охранника по бокалу с вином, выпили и" одновременно потянулись к тарелке с сыром.
— Ты знаешь, почему он сомлел от тебя? — поинтересовалась с набитым ртом Ванда и, не дожидаясь ответа, продолжила:
— Потому что Сонька его была такой же рыжей, как и ты. Даже еще ярче, наверное. Она часто красила волосы, то осветляла, то наоборот, но изначальный цвет ее волос такой же, как у тебя. Вот Николаша и сомлел…
Сомлевшего Николашу Рита не помнила. Помнила атмосферу общего равнодушия, натянутости, но вот чтобы хозяин хоть как-то проявил себя.., нет.
— Слушай, а что они с Эдиком постоянно грызлись, пока шашлык готовили? — осторожно спросила Рита, решив тему Николашиных симпатий оставить на время, не ради же этого она сюда добиралась на перекладных. — Будто черная кошка между ними пробежала.
— Сама не знаю, — вдруг заявила Ванда и налила себе, не дождавшись обслуживания. — Прошлое было давно забыто. Ты ведь в курсе, что Николаша все время Эдика к Соньке ревновал?
Рита кивнула, не вдаваясь в подробности, откуда и почему ей это известно.
— И долгое время мой муж о нем вообще слышать ничего не хотел. Они не общались. А тут вдруг Николаше на мобильный сообщение пришло от Эдика. Типа, давай встретимся и все такое. Ну, Николаша ему перезвонил. Договорились на выходные. Ну, а что из всего этого вышло, сама знаешь. — Ванда впилась крепкими зубами в сочную мякоть груши, забыв вспомнить, что Рита видеть могла мало что.
Она уехала поутру. Уехала, почувствовав себя лишней и никому не нужной. А потом… Потом в ее жизни начали происходить всякие странные вещи.
Возвращение Кораблева с Зиной из гостей. Удивительная ночь, не похожая ни на одну из ее прошлых ночей. Смерть Зины… Страшная, нелепая смерть, накрывшая нелепыми подозрениями и ее. И еще более некстати вспомнился Милевин. И еще внезапное исчезновение Кораблева. Жив ли он?..
— Выпьешь? — Ванда поднесла к своим губам третий бокал вина, Рита отрицательно качнула головой. — Ну, как знаешь. А я выпью! Я рада, что ты приехала…
Она и в самом деле выглядела довольной. От того состояния, в котором ее застала Рита, приехав, не осталось и следа. Ванда откровенно наслаждалась ее обществом. О чем они только не переговорили, развалившись на шерстяном пледе в тени старой лозинки.
Учеба в институте… Детство, предшествующее ему…
И школы были по соседству. И они могли тысячу раз пересечься на спортивных соревнованиях, когда за первенство района бились их команды.
И еще могли не раз столкнуться в кафе и на дискотеках. Да и библиотеку они одну и ту же посещали.
Одним словом, жизнь предоставляла им неоднократную возможность познакомиться, но они выбрали ту, что случилась неделю назад.
— Да… Странная все-таки штука жизнь… — пробормотала Рита, щурясь от солнечных бликов, пробивающих острые листья лозинок насквозь. — Ходили по одной и той же улице. Покупали хлеб в одной булочной и думать не думали, что будем вместе отдыхать, к примеру.
— Ага, — лениво подхватила Ванда, прикрывая глаза ресницами, вино делало свое дело, ее потянуло в сон. — И что наши мужчины окажутся повязанными одним прошлым.
Ах, вот так вот, да?! И что, интересно, у них за общее прошлое, которым они повязаны? Про Кораблева, к примеру, она еще сегодня утром думала как о человеке без прошлого. Если в его жизни имелись друзья, возлюбленные, а то и просто люди, с которыми он пересекался, где подтверждение этому? Не могло все это пройти мимо, не оставив хоть какого-то следа. Хотя бы в виде крохотного фотографического снимка.., хотя снимок был.., с Зиной.
— Николаша ему был очень обязан, — продолжала между тем Ванда, с трудом ворочая языком. — Кораблев очень хороший адвокат. Он неоднократно вытаскивал мужа из всякого дерьма. Николаша, он был мастером попадать в истории. А Кораблев был мастером его оттуда вытаскивать.
— Был? — осторожно вставила Рита, мгновенно насторожившись.
— Ну.., да.., был… — Ванда протяжно зевнула, прикрываясь липкой от грушевого сока ладошкой. — Сейчас он стал совсем другим.
— Каким?! — Рита повернулась на бок, приподнялась на локте и уставилась на Ванду, готовую вот-вот задремать.
Она не даст ей спать. Ни за что не даст. Все так удачно подкатилось к тому, ради чего она здесь. Еще один крохотный толчок — и она, возможно, получит ответ на свой вопрос. На тот, что не давал покоя ей всю минувшую ночь.
— Правильным! — сонно фыркнула Ванда, переворачиваясь на живот и уютно устраиваясь щекой на сложенных ковшиком ладонях. — Раньше Кораблев был до мозга костей прагматичным, даже алчным, я бы сказала. Единственной целью для него было — разбогатеть! Он за все дела хватался, из Интернета не вылезал. Все искал, все вынюхивал, забирался в такие дебри, в которые нормальный человек никогда не сунется.
— Например?
Пока все было впустую, ни одно из воспоминаний Ванды не затронуло того, что Рита надеялась, затронет.
— Ну… Мог взяться за какое-нибудь безнадежное гнилое дело, как защита преступника. Мог защищать насильника малолетних, к примеру. Тьфу, гадость какая. А когда за шашлыками Николаша ему об этом напомнил, так оскорбился! Не было, говорит, такого. Только кому он по ушам-то ездит?!
Он и Николашу моего не раз отмазывал… Как адвокату, ему, конечно, равных нет. Но жаден до денег, жуть!!! — Ванда затихла, сонно засопев через минуту.