– Верно, – одобрительно сказал Тогорил. – Этот нукер у тебя хорош: молчит, когда надо молчать, а когда нужно, дает разумный совет. Ну, не будем терять время, высылайте свои сотни вперед…
Тэмуджин дождался, когда сотни под негромкие команды десятников растянулись по сторонам и двинулись вперед, и поскакал позади цепи. Джамуха и Тогорил разъехались по своим отрядам.
И вновь они скакали по темной степи, разгоняя коней на быструю рысь. Саган направил к Тэмуджину сотню всадников – для охраны, а сам отъехал к правому крылу.
Сотня, медленно приблизившись откуда-то справа, с гулом сотрясая сухую землю, плотной толпой скакала позади. Сотник, неожиданно возникнув рядом, доложил ему и, с поклоном приотстав на два шага, порысил рядом с Бэлгутэем. Мэнлиг отдалился куда-то влево и его не было видно.
Жеребец Тэмуджина, разбегаясь, легко нагонял цепь всадников, и тогда его охватывало нетерпеливое раздражение. Казалось, слишком медленно двигалась цепь.
– Быстрее! – не выдержав, кричал он ближним к нему воинам, те хлестали коней, выбивая из них всю резвость.
То и дело он посылал воинов из приставленной сотни направо и налево – убыстрять движение крыльев.
С левого крыла прискакали двое, сообщили, что уперлись в берег реки и идут по тальникам. Десятники тут же направили цепь правее, отводя ее в сторону.
Проскакали еще несколько сот шагов и тут, наконец, снова выглянула луна. Впереди осветилось ровное пространство с пологими холмами.
Тэмуджин взволнованно всматривался вдаль. Хасар, скакавший в нескольких шагах, первым крикнул:
– Вон идет какая-то толпа! Много их, а впереди возы…
– Где?! – Тэмуджина будто обожгло ударом кнута и он, глядя по направлению его руки, в перестрелах шести или семи, в бледном полумраке увидел длинную темную полосу.
С первого взгляда он принял ее за молодой лес, выросший посреди степи, но, присмотревшись, заметил, что полоса движется – это была растянувшаяся огромная толпа всадников, возов, пеших людей. Они быстро удалялись в сторону ближайших гор.
В цепи уже раздавались возбужденные крики:
– Меркитское кочевье!
– К горам стремятся!
– Вон они куда побежали, а говорили, будто вниз по Селенге…
– Сговорились.
– Теперь-то уж не уйдут, догоним!
Тэмуджин хлестнул жеребца, прорвался сквозь цепь и стал быстро отрываться от нее. Жеребец, поняв, что от него нужно, разогнался до предельной резвости и бешеной рысью устремился вперед. Тэмуджин оторвался от других уже шагов на пятнадцать и продолжал удаляться.
Не оглядываясь, будто забыв обо всем, он мчался, видя лишь меркитскую толпу перед собой. Неотрывно оглядывая ее смутные очертания, он уже нутром чувствовал, что Бортэ находится среди этих людей и думал: «Знает ли она, что это я пришел за ней, что не нужно бежать?..»
Расстояние до бегущих быстро сокращалось. Оставалось перестрела три или четыре, когда Тэмуджин увидел, как толпа, заметив за собой погоню, в страхе стала рассыпаться по степи. Передние возы заметно убыстрили ход, задние устремились за ними. Многие пешие, среди которых были дети и подростки, побежали наискосок, к черневшим вдали оврагам.
Вдруг от толпы, приотставая от нее, отделилась часть всадников. «Около сотни, не больше, – быстро окидывая их взглядом, определил Тэмуджин, – видно, это охрана». Остановившись, меркитские всадники выстраивались в один длинный ряд, заслоняя бегущих.
Тэмуджин, не придерживая коня, оглянулся на свою сотню. Та неслась в шагах тридцати от него. Сотник отчаянно махал воинам, что-то кричал сквозь гул бьющих по твердой земле копыт. Справа и слева к сотне спешили всадники из цепи, вливаясь в нее, сбиваясь в плотную кучу.
Боорчи и Джэлмэ, боясь за Тэмуджина, зная, что его не остановить, кричали ближним воинам, призывая их выступить вперед. С десяток всадников на лучших конях, нахлестывая изо всех сил, догнали Тэмуджина и, охватив его со всех сторон, понеслись вместе с ним на меркитский отряд.
Расстояние до жидкого вражеского строя стремительно сокращалось. Среди тех лишь несколько всадников решительно махали саблями, кричали что-то повелительное остальным, большинство же стояло, неподвижно застыв под лунным светом.
Вдруг несколько меркитских всадников из середины строя сорвались с места и ускакали вслед за удаляющимися повозками. За ними тут же устремились многие другие, и вот, уже половина меркитской сотни бежала, лихорадочно нахлестывая лошадей. Оставшиеся сбивались в отдельные кучки, но от них один за другим продолжали еще срываться всадники. Встретила подскакавших борджигинов не больше трех или четырех десятков самых стойких меркитских воинов.
Передние ряды борджигинов разъяренными сворами набросились на маленькие кучки меркитских воинов и почти разом, в несколько мгновений изрубили их в куски. Тэмуджин, которого уже обогнали многие, подскакал, когда окровавленные, разрубленные на части тела врагов уже валялись тут и там в лужах крови. Над ними с громким чавканьем и темными брызгами из-под копыт проскакивали задние ряды. В воздухе плыл густой, теплый и парной, кровяной запах.
Впереди было слышно, как истошно кричали люди, в диком ужасе визжали женщины и дети. Под взошедшей уже высоко луной отчетливо виднелись стоявшие на возах люди, подняв руки, показывая, что безоружны, некоторые из них выпрыгивали на землю и разбегались во все стороны.
К возам подскакивали бежавшие из строя, уцелевшие меркитские воины. Они поворачивались лицом к нападавшим и с отчаянием обреченных поднимали оружие на глазах у ревущих своих жен и детей. На них толпами бросались борджигины, метали копья, наступая по двое и по трое на одного, рубили мечами.
В нескольких местах взбесившиеся от отчаяния женщины хватали оружие у погибших и бросались на ряды нападавших, но тут же падали, разрубленные мечами и саблями, обливаясь струями крови.
Тэмуджин, не глядя на дерущихся, в окружении братьев и нукеров скакал мимо возов, во все глаза оглядывая сидящих в них женщин.
– Бортэ! – изо всех сил напрягая голос, кричал он.
– Бортэ! – кричали за ним братья и нукеры.
Тэмуджин оглядел первую кучу возов и погнал коня к дальним – те все еще продолжали уходить. Не переставая звать, он обгонял их, приближаясь к передним. И тут, глядя во все глаза и уже не веря себе, увидел, как из одного из передних возков выскочила темная тень и, мгновенно обретая знакомый родной облик, побежала к нему. Не помня себя, взволнованно хватая ртом горячий воздух, Тэмуджин подскакал к ней навстречу, спрыгнул с коня и, раскинув руки, схватил ее в свои объятья…
Он обнимал ее изо всех сил, с дрожью вдыхая единственный для него дорогой запах, всем телом ощущая прильнувшее к нему ее тело, прижимался щекой к ее щеке. Будто тронутый безумием, забыв обо всем, он в это время не видел и не слышал ничего вокруг: ни криков воинов, ни визга и рева женщин и детей…