– И все же возьмите, – Кийск слегка тряхнул поясом, который держал в руке. – Оружие, даже если им и не приходится пользоваться, придает человеку чувство уверенности.
– Я привык полагаться на средство защиты иного рода, – чуть понизив голос, как будто по секрету, сообщил Кийску Леру.
Выдержав небольшую паузу, чтобы дать собеседнику возможность прикинуть в уме возможные варианты, Леру улыбнулся и коснулся указательным пальцем центра своего лба.
– Уверяю вас, Иво, это средство защиты ничуть не уступает по эффективности тому, которое предлагаете мне вы.
Не найдя что ответить, Кийск кинул пояс с пистолетом в багажный отсек квада.
– В таком случае, господин Леру, поедете на заднем сиденье между двумя вооруженными людьми, – объявил он свое решение.
– Нет проблем, – с готовностью согласился Леру и, не дожидаясь дальнейших указаний, занял место, которое определил для него Кийск.
Помимо абсолютного средства защиты, у философа при себе имелись только небольшой любителький фотоаппарат и электронный блокнот.
Зато Бергсон набрал с собой столько всевозможного оборудования, которое он не пожелал уложить в багажный отсек, что Кийску пришлось уступить технику место на переднем сиденье рядом с водителем. В противном случае ему самому пришлось бы всю дорогу держать на коленях увесистые кейсы с научным оборудованием.
За рулем квада сидел уже знакомый Кийску Усман Рахимбаев. На заднем сиденье, по левую руку от Леру, устроился второй десантник. На бирке, пришитой к карману его форменной куртки, значилось имя «Ли Тан-Бо», хотя по внешнему виду он был таким же азиатом, как Кийск.
Усевшись справа от философа, Кийск поставил между ног трассер.
Обернувшись, Рахимбаев вопросительно глянул на Кийска.
– Трогай, – кивнул Кийск.
Рахимбаев сдвинул ручку переключателя скорости, и квад медленно сполз по наклонному пандусу на красный песок пустыни.
Позади него медленно сошлись створки ворот транспортного терминала.
Кийск оперся руками о спинку переднего сиденья и, приподнявшись, обвел взглядом горизонт. Унылое однообразие красной пустыни не давало ни малейшего повода для оптимизма. У Кийска даже мелькнула мысль: а не лучше ли вернуться назад?
Он и сам не мог понять, в чем тут дело, но вид мертвенных песков, и в особенности неподвижного, кажущегося нарисованным неба, всякий раз повергал его в мрачно-депрессивное состояние, которому трудно было сопротивляться. Мысли о суициде, слава богу, в голову не приходили, но непременно возникало желание убраться куда подальше из этих мест. Вот только возможности такой, увы, не существовало. Кийску казалось, что этот мир просто не был создан для того, чтобы в нем жили люди. Сколько в свое время было разговоров о создании подводных городов, а ведь так и не был построен ни один. И вовсе не потому, что технические возможности не позволяли это сделать. С возможностями-то как раз никаких проблем не было. Проблемы возникли с людьми, которые не могли чувствовать себя комфортно и уверенно в несвойственной человеку среде обитания. Были, конечно, и исключения – те, кто, переселившись под воду, казалось, вообще забывал о суше. Но таких оригиналов набиралось только едва-едва, чтобы заполнить основные штатные единицы подводных ферм, которые, вопреки предсказаниям футурологов и фантастов, так и не сделались массовым явлением. И точно так же, как вода, багровый мир буквально выталкивал из себя людей, случайно оказавшихся в его пределах.
Нет, определенно что-то не так было в этом странном до жути мире, похожем на декорацию, приготовленую для съемок очередного заурядного фильма об отважных космических первопроходцах.
– Куда ехать? – негромко спросил Рахимбаев.
У Кийска не было никакого определенного плана. Он просто хотел осмотреть ближайшие окрестности станции, чтобы убедиться в том, что участники экспедиции действительно оказались в центре пустыни, а не в огромном ангаре, выстроенном неизвестно кем и непонятно для чего.
– Прямо, – наугад махнул рукой Кийск.
Рахимбаев потянул на себя рычаг скорости, и квад медленно двинулся вперед.
– Давай побыстрее, – предложил Кийск.
Рахимбаев перевел ручку переключателя скорости в среднее положение, и вездеход веселее покатил по песку.
Минут пять они ехали молча.
– Странно, – сидевший рядом с водителем техник щелкнул пальцем по приборному щитку. – Работают все приборы, за исключением курсопрокладчика.
– Не страшно, – отозвался Кийск. – В крайнем случае, вернемся по собственному следу.
– Не думаю, – сказал, оглянувшись назад, Леру.
Едва бросив взгляд назад, Кийск крикнул водителю:
– Стой!
Рахимбаев дернул рычаг тормоза. Сидевший рядом с ним Бергсон не удержал равновесие и ткнулся лбом в стекло.
Квад отъехал от станции всего на каких-то пару километров. Серебристый купол лабораторного корпуса контрастно вырисовывался на фоне багрового неба. А вот след, который оставлял позади себя квад, терялся в песках уже на расстоянии десяти-пятнадцати шагов от его задних колес. Дальше на песке не было вообще никаких отметин, словно и не вспахивали его четыре широких колеса на литой резине.
– Может быть, следы заносит песком, – не очень уверенно предположил Бергсон, приподнявшись на своем месте, чтобы видеть то, что происходило позади.
– Я бы мог принять вашу идею за рабочую гипотезу, если бы ощущал хотя бы малейшее дуновение ветерка, – спокойно возразил ему Леру.
– В таком случае куда же исчезли следы? – Бергсон посмотрел на Леру так, словно был уверен в том, что философ знает ответ на этот вопрос, но почему-то не хочет поделиться своими знаниями с остальными.
– Представления не имею, – пожал плечами Леру.
– Бывают зыбучие пески, – сказал Рахимбаев, хотя и сам понимал, насколько глупо звучит подобное предположение.
Остальным это тоже было ясно, поэтому никто и не стал комментировать его слова.
– Ну так что? – произнес, ни к кому конкретно не обращаясь, Бергсон.
– В каком смысле «что»? – решил уточнить суть вопроса Леру.
– В смысле, что будем делать?
– По-моему, мы столкнулись с неким физическим явлением, – задумчиво произнес Леру. – Следовательно, оно находится в вашей непосредственной компетенции, господин Бергсон. Так что можете приниматься за дело.
Бергсон криво усмехнулся:
– И что же, по-вашему, я должен сделать?
– Можете считать меня консерватором, но я не имею привычки давать советы специалистам, – ответил Леру.
Не зная, как поступить, Бергсон перевел взгляд на Кийска, не то спрашивая у него совета, не то прося поддержки.
– Господин Бергсон, – обратился к технику Кийск, – у вас есть какие-нибудь предположения по поводу того, что произошло со следами машины?