– Что нам делать? – спросил Киалан.

– Пройти сквозь него, – ответил Морил. – Я так думаю. – Он опустился на колени и осторожно прижался лицом к обескураживающе маленькому отверстию в середине путеводного камня.

– Ну что, есть какая-нибудь разница? – с надеждой в голосе спросил Митт.

– Пока нет. – Морил отполз на четвереньках от камня.

Он сел и передвинул висевший за спиной инструмент на грудь. Мальчик погрузился в размышления, одновременно расстегивая футляр квиддеры.

– Хм, парень, я вовсе не желаю подрывать веру в успех, – прогудел Алк, – но там не сможет пролезть даже малыш Йинен, не говоря уже обо мне.

Морил нахмурился:

– Знаю. Очень жаль, но я не могу сообразить, как…

– Подождите минуточку, – вмешалась Маевен.

Не успела она договорить, как далеко справа от них послышались громкий крик и несколько ружейных выстрелов. «Вот оно, ужасное», – подумал Митт.

– О-хо-хо… – протянул Алк.

Круглое лицо Лютана слегка побледнело.

– Это на моем участке.

Он мгновенно сорвался с места.

– Ну так вот, – поспешно продолжила Маевен. – Морил, в том времени, из которого я прибыла, этот путеводный камень был высотой с дом и, насколько мне помнится, отверстие в нем располагалось пониже. Это что-нибудь даст?

Морил вскинул к ней белое лицо:

– Да. Несомненно.

Мальчик прикоснулся пальцами к струнам квиддеры и наклонился. А Митту, уже имевшему некоторое представление о действии инструмента, показалось, что он чувствует, как Морил сосредоточивается и вокруг него скапливается мощь. Он опустился на колени рядом с рыжеволосым музыкантом, как будто это могло чем-то помочь.

Прогремел еще один выстрел, и теперь уже слева донеслись резкие, яростные крики. Алк вздрогнул, шагнул было в сторону, откуда послышался шум, но тут же остановился.

– Лучше будет мне тоже пойти, – сказал он. – Там мой участок. Вот что, Митт. Это тебе подарок на память. Держи. – Он кинул Митту что-то маленькое, круглое и увесистое.

Митт еле-еле успел поймать предмет.

– А что это?

– Я же говорил тебе, что сделал копию кольца Адона, – удаляясь, крикнул через плечо Алк. – Надень его. Может быть, когда ты в следующий раз увидишь меня, во мне будет дыра больше, чем в этом камне.

Митт мельком взглянул на кольцо и, не задумываясь, надел его, даже не заметив, на какой палец. Наконец Морил заиграл. Его музыка, повинуясь сложному ритму, расходилась, словно круги от брошенного в воду камня, распространяясь все шире и шире. На основной ритм накладывался другой, будто узор под пальцами плетельщицы. Путеводный камень вроде бы никак внешне не изменился, но Митт ощущал, как к аккордам квиддеры присоединился быстро нарастающий мощный гул, словно течение в воде, возникшее под поверхностной рябью. В этом гуле угадывались странные, пронзительные и протяжные звуки. Они говорили ему, что происходит нечто загадочное. И, словно в контрапункт музыке, вновь раздались выстрелы и крики, на сей раз сзади.

Навис оглянулся:

– Так, вот и мне пора. Вы, молодежь, разыщите корону, а мы будем прикрывать ваши спины.

– Но ведь я вам понадоблюсь! – воскликнул Митт, привстав с колен.

Однако Навис положил ему руку на плечо и заставил опуститься.

– Пока еще нет. Иди. Счастлив корабль и берег.

Странная фраза, подумала Маевен. Она оглянулась на путеводный камень и увидела невероятную вещь: Морил, осторожно придерживая квиддеру, вступал в отверстие в центре. Путеводный камень не казался нисколько больше. Мальчик вроде бы ни на палец не уменьшился. И все же он прошел через отверстие в камне и не появился с противоположной стороны. Йинен нетерпеливо прыгнул следом за ним и тоже исчез. Затем к камню подошел Киалан и немного пригнулся, чтобы пройти в отверстие. Он был настолько крупнее Морила и Йинена, что Маевен невольно задержала дыхание. Но Киалан шагнул в дыру так спокойно и легко, что можно было подумать, будто он ходит этим путем каждый день. Митт отправился за ним; он старался согнуть ноги и прижимал локти к бокам. К тому времени крики и выстрелы раздавались со всех сторон. Маевен пригнулась, чтобы последовать за Миттом, когда из-за всех пригорков, какие ей были видны, уже поднимались белые облачка дыма. Она успела также взглянуть на дружинниц. Те с мрачным видом садились на лошадей.

Тут голос у нее за спиной прокричал:

– Смелее! Вперед! Дави их!

У Маевен не оставалось времени подумать, что отверстие слишком мало для нее. Она взяла да и проскочила сквозь него – и с удивлением обнаружила, что это оказалось очень легко.

20

Маевен мельком увидела Киалана и Йинена. Те следовали за Морилом по тихой золотой улице. У их ног лежали иссиня-черные тени. Светило теплое солнце, и все место было наполнено пронзительным ощущением покоя. Но Маевен ясно слышала невдалеке крики, и выстрелы, и скрежет железа. Сражение происходило за преградой толщиной не более волоса. Девочка знала, что оно в любую секунду могло проникнуть сюда, прорвав неосязаемый магический барьер, созданный Морилом. Когда сбоку к ней подошел еще кто-то, отбрасывавший такую же длинную тень, ей показалось, что все происходит точно так же, как это было в Гардейле. Она закрыла лицо руками и вскрикнула.

– Тсс!

Это был всего лишь дожидавшийся ее Митт. Маевен понимала это и все же продолжала жалобно хныкать. По ее щекам рекой текли слезы. Парень встряхнул ее посильнее:

– Да заткнитесь же! Морил сделал все звуками, неужели вы этого не понимаете! Перестаньте – или все погубите. Вы же не ребенок!

Маевен попыталась собраться с духом:

– Конечно, я не ребенок. Мне уже тринадцать. Просто это сражение…

– Тринадцать? Правда? – Митт решил, что это просто восхитительно.

Он считал само собой разумеющимся, что Маевен – ровесница Норет, и вдруг оказалось, что она даже моложе его самого! Это открытие перевернуло все в его мире. Когда они повернулись, чтобы последовать за остальными, Митт осторожно опустил руку и обхватил пальцами ладонь Маевен. Это был самый важный и самый головокружительный поступок из всех, которые он делал когда-либо в своей жизни. Щелк!