В США идут весьма серьёзные дебаты по поводу этих новейших лингвистических тенденций. Одни считают интернет-сленг закономерным результатом технологического развития средств персональной связи, другие полагают, что за всем этим стоит обыкновенная лень и элементарное нежелание многих молодых американцев всерьёз изучать грамматику своего языка. Школы стараются в целом сдерживать этот процесс, а там, где возможно — например, на экзаменах — запрещать использование исковерканных слов. Американские учителя не без оснований побаиваются, что школьники примут такое искажённое правописание тех или иных слов и предложений за их лингвистически правильные формы и не будут знать, как на самом деле они пишутся, а уж про знаки препинания речь в таком случае не идёт вообще.
Но пока эффект от всех усилий, мягко говоря, слабый — тем более что интернет-языком все чаще пользуются производители рекламной продукции, обращаясь к молодым американцам, а иногда и серьёзные политики, которые стараются через разного рода социальные сети достучаться до нового поколения избирателей США. Не зря президент Обама, как, впрочем, и 80% других лидеров стран мира, завёл аккаунт в Твиттере. К слову. Барак Обама является чемпионом по числу читателей его твиттер-блога, что, безусловно, было использовано во время президентской избирательной кампании 2012 года. До сих пор абсолютным рекордсменом по перепечаткам и дублированию во всей истории твиттер-общения является его запись, сделанная в день выборов: «Ещё четыре года!» — с фотографией обнимающейся первой пары Америки.
Социологические и медицинские исследования, постоянно проводимые в США, показывают, что писать языком Интернета гораздо проще и быстрее, а вот читать написанные на нем тексты (или txt) труднее и дольше. Может, поэтому сегодня в социальных сетях в целом гораздо больше писателей, чем читателей?
Ко всему сказанному можно добавить, что в Америке очень сильно развиты диалекты. Это тоже может стать определённой проблемой для восприятия английского языка. Страна огромная, и хотя большинство американцев в течение своей жизни неоднократно переезжают по ней из конца в конец, диалекты выходцев из Техаса или Луизианы будут всегда отличаться от диалекта тех, кто родился в Канзасе или Миссури. Перефразируя известную шутку, можно сказать: «Девушку из Арканзаса вывести можно, но Арканзас из девушки — никогда». Свои диалекты есть и в тех штатах, где высок процент представителей этнических меньшинств. Ни в малейшей степени не считаю себя экспертом-лингвистом, поэтому не буду пытаться ничего анализировать. Скажу только, что, как мне кажется, самый простой для восприятия русским ухом региональный диалект — это тот, на котором говорят в штатах, расположенных на океанских побережьях, особенно на северо-востоке США.
Впрочем, к диалекту Среднего Запада я, например, привык быстро и чувствовал себя в Сент-Луисе и Канзас-сити вполне лингвистически комфортно. Скорее это меня там не понимали чаще, чем на восточном побережье. Лишь потом я осознал, что свою роль в этом сыграло вот какое обстоятельство: обычный житель Среднего Запада Америки психологически не совсем готов к тому, что его собеседник, который выглядит и ведёт себя вполне по-американски, вдруг заговорит с акцентом, а то и на ломаном английском. На океанских побережьях США шансы встретить человека с акцентом или плохим английским несравнимо выше, и жители расположенных там штатов психологически более подготовлены к такому явлению, чем те, кто живёт в срединной части Америки.
Наконец, в Америке есть такое явление, как Urban Dictionary — «городской словарь», включающий в себя сленговые и этнические слова и выражения, вышедшие за пределы традиционного круга использования и ставшие широким социальным феноменом. Специалисты, занимающиеся этой стороной американской филологии, как и ее любители, считают, что сегодня в этот «словарь» входит приблизительно семь миллионов слов. В обычных словарях вы их, как правило, не найдёте, зато легко можете услышать в разговоре, на улице, а то и в средствах массовой информации. В Интернете немало сайтов, которые занимаются сбором, селекцией и обсуждением этих «городских» слов и выражений, поэтому не буду углубляться в эту тему. Желающие могут сами накопать сколько угодно материала. «Городской словарь» американского английского языка пополняется ежедневно и, как говорят его создатели, цель такого словаря — описать современный мир современными словами, ибо он постоянно развивается и включает в себя явления, которые не могут быть адекватно описаны традиционными способами. Другими словами, это попытка языка догнать убегающий вперёд реальный мир.
Английский язык в Америке — явление весьма живое, гибкое, развивающееся и постоянно вбирающее в себя что-то новое. Это очень интернационализированный изнутри язык, каждое этническое меньшинство вносит в него что-то своё. О русском влиянии я уже упоминал в книге «Америка... Живут же люди!». По моим наблюдениям, язык в США сильнее любого другого подвержен влиянию текущих культурных и политических событий, средств массовой информации и Голливуда в широком смысле этого слова. Отчасти это явление близко и россиянам, ведь и на нашу речь огромное влияние оказала великая национальная классическая литература. Русский разговорный язык — это в значительной мере язык ее создателей и героев, разбавленный удачными и ёмкими фразами, оборотами и словечками из популярных советских мультфильмов, художественных фильмов, стихов и песен. Современный американский английский быстро впитывает все, что сегодня происходит вокруг, не только в США, но и в мире в целом. Это по-настоящему глобальный язык, но из-за этого, на мои взгляд, его историческая самобытность постепенно теряется. Он все больше отрывается от континентального английского языка, то есть является уже не только объектом, но и субъектом глобализации. Честно говоря, я не знаю, хорошо ли это для самого языка, являющегося частью великой американской культуры. Очевидно одно — лингвистическая толерантность его нынешних носителей очень высока. Трудно представить ситуацию, чтобы кому-нибудь в США поставили в упрёк плохое знание английского или с сарказмом предложили его подучить, а потом уж пытаться использовать.
Хотя в английском языке есть уже больше миллиона слов, он постоянно развивается, включая в себя новые слова, рождённые быстро меняющейся жизнью. Например, последний экономический кризис создал словосочетание system risk («системный риск»), то есть риск, что падение одной финансовой структуры приведёт к обвалу всей экономики. В 2012 году его включили в словари. Другое слово, которое родилось и обрело массовость в этих же условиях, — underwater , прилагательное, описывающее ситуацию, когда приобретённая недвижимость стоит меньше полученного на ее покупку кредита. В том же году «словарным» стало слово sexting — обмен интимными фразами и фотографиями по телефону и через социальные сети. С массовым использованием мобильной связи практика секстинга прижилась в Америке так быстро, что даже психологи не знают, как реагировать на происходящее. Особенно распространена это забава среди подростков США: до 40% из них отправляли сообщения с сексуальными намёками, а 20% посылали интимные фото самих себя. Взрослые американцы тоже «секстят» вовсю. На этом в 2012 году «погорел» конгрессмен Кристофер Ли, который сфотографировал себя без рубашки и разместил фото на популярном сайте электронных объявлений знакомств. То же самое сделал агент ФБР Фред Хамфри, вовлечённый в нашумевший любовный скандал, закончившейся отставкой директора ЦРУ Дэвида Петрэуса. В этих условиях слово, обозначающее этот массовый феномен, просто не могло не появиться. Как в старом российском анекдоте — не может же так быть, чтобы кое-какая часть тела у любого человека была, а слова из четырёх букв с первой «Ж», обозначающего эту часть, не было. Хотя в учебниках английского для иностранцев секстинга, естественно, нет. Кстати, процесс, когда вы сами делаете своё неэротическое фото и загружаете его на Фейсбук, теперь называется selfie («селфи»). И так до бесконечности...