– Присаживайся, – предложил хозяин.
Юсуф уселся на стуле по правую сторону от стола. Захир разлил из литровой бутылки банановый сок и, пододвинув гостю кружку, сказал:
– Замысел руководства ИГИЛ таков. Мы готовим из этих людей боевую группу. Готовим в полном объеме: стрельба из всех видов оружия, подрывное дело, ориентирование на местности, радиосвязь… Затем выдаем российские загранпаспорта и отправляем в Россию. Конкретно – в Москву на одну из конспиративных квартир. Туда же доставляем достаточное количество взрывчатки. И ставим задачу по организации нескольких крупных террористических актов в российской столице.
Вероятно, на лице Юсуфа явственно читался вопрос: ну а при чем здесь я?
Представитель главаря ИГИЛ засмеялся.
– Ты, Халид, будешь руководить этой небольшой боевой группой.
– Я?!
– А почему ты так удивлен? Мы доверяем тебе. Ты не робкого десятка: немало повоевал, имеешь опыт боевого управления, зарекомендовал себя грамотным и смелым полевым командиром. А то, что прошлой ночью потерял свой отряд, небольшая беда. С кем не бывает? Поражений не знает тот, кто не воюет, верно?
Эти слова, сказанные ласковым елейным голосом, вернули утраченную веру в себя. Заставили расправить плечи и снова поверить в удачу.
– Но, Айман, я не так хорошо знаю язык, на котором говорят русские, – привел последнее возражение Юсуф.
– Тебе их язык особо и не нужен – мы не собираемся посылать тебя в Россию. Твоя задача – подготовить боевую группу и в обозначенную дату сопроводить до турецкой границы.
– Это другое дело.
– Значит, ты согласен?
– Конечно. Могу начать тренировки прямо сегодня…
Юсуф действительно был согласен выполнять любую работу, лишь бы не попасть под горячую руку рассерженного Махаба.
* * *
После первой недели занятий с группой Юсуф начал понимать всю сложность поставленной перед ним задачи и несколько приуныл. Ему была гораздо ближе и понятней обычная война, командование отрядом. Однако своего недовольства нынешним положением он никому не высказывал. Ассаф Махаб пока еще посматривал на него косо и вряд ли простил гибель отряда. Посему Айман Захир оставался единственным покровителем в штабе корпуса, и подводить его Юсуф не собирался. А точнее, побаивался.
За полчаса до окончания плановых занятий по единоборствам Халид Юсуф медленно прошелся вдоль строя молодых подчиненных.
Первым в строю стоял старший боевой группы – русский Мартын Олегович Пономарев.
Вторым – украинец Борис Васильевич Голубко.
Третьим – кавказец Джума Ватаев.
Последней – Ольга Сергеевна Летова. Она хоть и была русской, но внешностью весьма походила на восточную девушку. Смугловатая кожа, черные волосы, узкие миндалевидные глаза.
Вообще-то в армии ИГИЛ иностранные наемники не были редкостью. Здесь в Сирии воевали выходцы из Африки и Азии, из Европы и Северной Америки. Этих искателей приключений частенько именовали «волонтерами», желая подчеркнуть добровольное волеизъявление сотен молодых парней и девушек, обучавшихся ратному делу. В действительности же все обстояло не совсем так. Лишь половина из прибывавших в Сирию тянула на почетное звание добровольцев. В основном это были представители мусульманских стран, с которыми загодя успели поработать фанатики, втолковывая им наиболее радикальные и воинствующие тарикаты ислама. Другую половину зеленых юнцов и прочих способных держать оружие агрессивно настроенные старейшины или радикальное духовенство, не спрашивая согласия, попросту включали в списки очередников на прохождение пятинедельного курса. Эти призывники не отличались особым энтузиазмом, принимая факт принудительной учебы как данность или некую обязанность, перед тем как им начнут выплачивать немалое денежное вознаграждение. Вначале ими руководил простой меркантилизм. Позже неизменно срабатывали надежные механизмы пропаганды, и согнанные со всех уголков мира рекруты, сами того не осознавая, постепенно вливались в движение под черными флагами. На смену замкнутости разрозненных одиночек приходил дух коллективной силы. В отчаянном стремлении поучаствовать в войне против неверных из памяти остервенело стирались многие слова Пророка. Его учение: «Вооруженная борьба – есть Малый джихад, а мирный созидательный труд – джихад Великий и главный» – более ими не вспоминалось.
В расположении штаба корпуса в Сабаре издавна готовили шахидов-смертников. Будущие шахиды жили в двух отдельных палатках и занимались по отдельной программе. В их подготовке были заметно урезаны часы по стрельбе, единоборствам, изучению связи, топографических карт и общему физическому развитию. Все сэкономленное время они проводили в задушевных беседах, а также за освоением способов массового уничтожения мирного населения и живой силы противника. На некоторые занятия в эту группу вливались и подопечные Юсуфа.
Честно говоря, никаких талантов в освоении армейских азов никто из четверых волонтеров не выказывал, несмотря на то что в первые дни занятий Юсуф стремился вложить в каждого из них душу. Однако по его твердому убеждению сдвиги в постижении сложной науки все же должны были появиться.
– Вот что… ну-ка встали полукругом, – задумчиво молвил Юсуф. Выбрав двоих, приблизительно равных по комплекции, приказал: – Голубко, Ватаев – на середину! Бой до первой крови. Постарайтесь выложиться и показать все, чему научились. Начали!
Новобранцы подчинялись инструктору беспрекословно. Кивнув друг другу, они стали неуклюже передвигаться по площадке и мутузить друг друга. Спарринг длился недолго: оба пропускали каждую вторую зуботычину и уже через минуту размазывали кровь вокруг расквашенных носов.
– Теперь ты и ты, – назначил Юсуф следующую пару, указав на Пономарева и Летову.
Мартын Пономарев был высок и крепок. Девчонка едва доходила до среднего роста, но под камуфлированной военной формой угадывалась сильная стройная фигура. Великим умением, как, впрочем, и способностью быстро впитывать материал, она не отличалась, и все же по дерзкой напористости и отчаянному упрямству будущая террористка могла дать фору кому угодно. Один взгляд ее, впивавшийся в соперника со страстью и злобой, гнал по телам парней неприятный озноб.
Наличие в группе женщины поначалу Юсуфа обескураживало – Шариат весьма недвусмысленно трактовал приниженное положение слабого пола в мусульманском обществе. По строгим законам женщина являлась человеческим существом второго сорта, природа и обязанность которого сводилась к послушанию и ублажению мужа – представителя бога на земле и полновластного ее хозяина. Свидетельские показания в суде одного мужчины приравнивались к показаниям двух женщин. Она не имела права давать присягу и брать на себя любые обязательства.
Тем не менее, все эти каноны оставались за пределами штаба корпуса. Стоило женщине вступить на его территорию с целью обучения и дальнейшего участия в войне с неверными, статус ее сразу же приравнивался к мужскому. От молодых парней девиц-волонтеров отличало только одно – их селили в отдельной палатке. А дальше для некоторых из них начиналась смертельная игра в фанатизм…